Неожиданно девушка что-то пробормотала. Я наклонился и прислушался. Она говорила что-то про неведомое такси и что нельзя столько пить. Усмехнувшись, я успокаивающе погладил её по руке. Её кожа была очень нежной. Ногти были покрыты какой-то краской, и я безуспешно пытался вспомнить, в какой стране женщины делали нечто подобное. Сейчас девушка была неестественно бледной, со спутанными грязными волосами, но, рассматривая её лицо, я поражался, насколько она красива. Пропорциональные черты, высокие скулы. Её красоту не могли скрыть даже размазанные чёрные следы под глазами. Губы сильно потрескались и пересохли, в уголке рта запеклась кровь. Скоро придёт лекарь, и я почувствую себя лучше, когда о здоровье девушки позаботятся.
***
Ангелина Перунова
Резко очнувшись, сначала я не смогла понять, где нахожусь и как здесь оказалась. Я попыталась сесть, но движение вызвало ноющую боль во всем теле, сильную и отвратительную. Отодвинув одеяло, я обнаружила себя совершенно голой. До сих пор мне не доводилось просыпаться без одежды в незнакомом месте. Откинувшись на подушку, я осмотрелась. Комната была чистой и довольно хорошо обставленной. Старомодная кровать с балдахином, высокие потолки, качественная отделка. Возле кровати на столике лежали мои украшения – кольца, цепочка с кулоном и часы. Я зажмурилась и заставила себя сесть и свесить ноги, слегка касаясь пола, борясь с подступающей тошнотой. Боль окончательно меня отрезвила, и события последних дней пронеслись перед глазами, вызывая невольный стон. Я попробовала встать, но тело сразу пронзила острая боль. Я едва сдержала крик. Конечно, я понимала, что стопы сильно пострадали, но не осознавала масштабов. Почти двое суток я шла босиком по нескончаемому лесу. Было очень холодно и страшно.
Собравшись с силами, я обернула вокруг себя тонкое одеяло и с трудом встала, чтобы сделать несколько шагов до ближайшей опоры. От боли в ногах было тяжело дышать, но я не собиралась сдаваться. В комнате было две двери: входная побольше и менее заметная боковая. Я решила начать свою разведку со второй двери. Одеяло мешало, и я решила отбросить приличия вместе с одеялом. Оставив его на кровати, я старалась осторожно наступать на внешнюю сторону стоп, смогла медленно дойти до боковой двери. За ней обнаружилась хорошо отделанная ванная комната. Умывшись и использовав удобства по назначению, я нашла большой тёмно-серый халат, надела его и плотно завязала пояс. Халат был явно мужской, но за неимением лучшего я не собиралась жаловаться. Я поискала тапки или что-то из обуви, но ничего не нашла. С обувью в последнее время как-то не складывалось. Я медленно вернулась в комнату. На боковой стене висело большое зеркало, и я с неохотой подошла к нему. Из отражения на меня смотрела бледная, похудевшая и измученная девушка. Меня явно искупали, пока я была без сознания. Голову тоже вымыли и расчесали все колтуны, которые я приобрела в лесу. Правая половина лица была сине-фиолетового цвета от удара. Я осторожно пощупала лицо пальцами, а перед глазами был летящий на меня мужской кулак. Тогда я думала, что этот удар меня убьёт. Поморщившись от боли, я не стала развязывать халат и смотреть на синяки на теле. Сейчас не время для жалости к себе. Сначала мне нужно понять, где я и что вообще происходит.
Поплотнее завязав пояс халата, я дошла до входной двери, прислушалась и осторожно приоткрыла её. В коридоре было тихо. Я вышла из комнаты и медленно пошла наугад, прислушиваясь к каждому звуку. Тёмный коридор закончился широкой лестничной площадкой. Комната оказалась на втором этаже, и необходимости спуститься по лестнице ужасала, но я не хотела отступать. Деревянная лестница совсем не скрипела, так что я шла почти бесшумно. Так и не встретив никого по пути, я оказалась в большой гостиной, где был камин, большой стол, диван и пара кресел. Мягкая мебель была отделала плотной тканью, напоминающей парчу. На стенах были деревянные панели, висели большие картины. Дом явно принадлежал обеспеченным людям. Услышав голоса откуда-то справа, я замерла, а затем медленно пошла на звук. В смежной комнате разговаривали двое мужчин, молодой блондин в старомодной рубашке и брюках с высокими сапогами и пожилой седой мужчина в чёрной форменной одежде. Они не заметили моего приближения.
– Кто довёл её до такого состояния? – злился старик. – Может, она сбежала из дома? Сейчас пошла мода сбегать!
– Сомневаюсь, что это такой случай, – ответил ему блондин.
– Граф, у девочки переохлаждение и начинается воспаление лёгких, а ещё множество ушибов и сломаны два ребра, – недовольно сказал мужчина. – Если не хотите сложного и затяжного восстановления, то сейчас нужно влить в неё энергию двух целебных артефактов.
– Двух? – переспросил мужчина. Он закашлялся и уставился на собеседника. – Да на такую сумму можно купить небольшую квартиру в столице!
– Я понимаю, что это очень дорого, но на девочке живого места нет.
Я не выдержала и вышла к мужчинам. Они говорили обо мне, и я не собиралась отдавать кому-то другому ответственность за своё здоровье.
– Доброго дня! Я так понимаю, что вы обсуждаете план моего лечения.
Я старалась выглядеть более решительной, чем чувствовала себя на самом деле. Пожилой мужчина, с неожиданной для его возраста скоростью, оказался возле меня и поддержал на случай, если я начну падать. Мужчина помоложе остался стоять на месте.
– Вам нельзя вставать, юная леди, – резко сказал седой. – Вам нужно немедленно вернуться в постель, и это не обсуждается.
Я постаралась выпрямиться и всем своим видом показать, что готова разговаривать здесь, но мужчина не купился на мою слабую актёрскую игру.
– Граф, – он повернулся к светловолосому мужчине. – Будьте любезны отнести вашу гостью в спальню. Её стопы слишком повреждены, чтобы она шла самостоятельно, а я уже стар для таких подвигов.
– Я не…
Мне не дали договорить. Блондин молча подошёл ко мне, взял на руки и понёс обратно в комнату, из которой я с таким трудом дошла до них. Меня с поразительной скоростью вернули на кровать, укутали тёплым, мягким одеялом. Затем старик протянул мне стакан воды, который я с жадностью выпила. До этого момента я даже не осознавала, что хочу пить.
– Сколько же дней вы провели на лоне природы, раз ваши ноги настолько обморожены? – спросил он.
– Без малого двое суток, – ответила я, глядя на него исподлобья.
Старик недовольно покачал головой.
