о моих обязанностях?
Малинин посмотрел на меня и произнес:
— Расскажу, если вы мне подойдете. — Он опять уставился в монитор и продолжил что-то набирать на клавиатуре.
Для чего ж я ему подойду-то? Я так-то девушка честная и совсем не хочу быть его любовницей. Женой и точка. Детей же только так заводят?
— А если вы мне не подойдете? — решила я пококетничать.
— Это не важно. В нашем деле это не главное. Я бы даже сказал — лишнее.
— То есть то, что вы страшный, и я вас боюсь, вас будет еще больше заводить?! — расстроившись и растерявшись сказала я вслух то, что думала. Затем ужаснулась от того, что вычудила. Выпучила на босса глаза и пыталась придумать, как спасти ситуацию. Только он не обращал на меня внимания, всё щелкал и щелкал мышкой.
— Итак, Мартина Ирина Сергеевна двадцати одного года от роду, окончила техникум по специальности бухгалтер. Воспитывалась матерью одиночкой, прописана с ней в одно квартире. Замужем не была, детей нет. Других родственников тоже не имеет. Но у неё имеется определенный вкус. Любит шикарные вещи. Вчера купила в кредит шубу, за которую будет расплачиваться полгода. Я всё правильно понял?
— Правильно, — пропищала я, так как голос отказывался нормально работать от волнения. Неужели он сделает мне предложение?
— Обещаю, что на новой должности вы рассчитаетесь за шубу через два месяца. А через полгода купите себе квартиру в центре города.
Сердце забилось с удвоенной скоростью.
— Так кем я буду работать?
— Вы будете няней.
— Вашей няней? — изумилась я.
— Нет, няней моих дочерей.
3 глава
Никогда не слышала, что у Малинина есть дочери, да и выглядел он лет на тридцать, откуда у такого молодого мужчины могут быть отпрыски? Когда успел-то? А самое главное, как он умудрился такое скрыть? Ведь весь мир думает, что он — холостяк!
— Прежде чем я переду к подробностям, вам нужно подписать договор о неразглашении.
Малинин передал мне лист бумаги. Я поднялась с кресла, аккуратно взяла его и прочитала. В принципе условия были понятны, я не должна никому рассказывать о личной жизни босса, иначе мне грозят всякие неустойки и прочие неприятности.
— А что значит остаться жить в Маркедонии, если я нарушу данные обязательства? — поинтересовалась я. Что это за Марккедония такая? Может название какой-нибудь виллы Малинина, или личного острова? Главное, чтобы не тюрьмы.
— Как только вы подпишите, так сразу и поясню, что это такое, — заявил босс.
Ладно, язык за зубами я вроде как держать умею, болтать ничего не буду. По этому пункту я всё поняла, а что там по остальным?
— А жить я буду на Маркедонии всё это время?
— Не на, а в, — поправил меня начальник.
— А домой ездить можно?
— Посмотрим по обстоятельствам, — процедил босс сквозь зубы.
Чего это он? Злится что ли?
— А я что буду работать без выходных?
— С выходными, только их вы будете проводить в Маркедонии.
— И сколько я должна у вас в Маркедонии проработать?
— Все лето, а там посмотрим. Договор заключаем на три месяца, пока мои дочери на каникулах.
— Сейчас середина мая на дворе. Они уже дома? — удивилась я. Учебный год так-то не закончился.
Малинин грустно вздохнул:
— Дома.
Я прикинула. Что я теряю? Язык за зубами держать умею, с девчонками то чего не справиться? У нас ведь много общего, наверняка. Как-нибудь договоримся с ними. Зато у меня будет шуба, возможно Порше и далеко не в кредит. Смущает только эта Маркидония, что за место-то такое? Нужно дома загуглить.
Мою заминку босс истолковал по-своему, по всей видимости, так как выдал:
— Кстати, я увольняю вас из бухгалтерии.
Вот это поворот, а как я расплачиваться за шубку буду? Я так-то к ней уже привыкла и обратно не отдам.
— Вы уволите меня, даже если я не соглашусь на эту работу?
— Да!
— Почему? — Стало мне обидно.
— Кофе был слишком горячий!
Подловил. Ну что ж, не нравится мне такое начало. Сплошной шантаж, неужели нормально нельзя было попросить? Короче говоря, я подписала эти самые бумаги. Маркедония, так Маркедония, вдруг это его фамильный замок. Чего отказываться из-за пустых предрасудков от такого заманчивого предложения?
— Завтра жду вас с личными вещами, по пути в моё имение подпишем договор и я всё вам поясню, — объявил Малинин. — Можете идти.
— Хорошо, только что мне сказать подругам и маме? — вставая уже с кресла спросила я.
— А сказать обязательно надо? — удивился Малинин.
Так и хотелось съязвить, что не знаю, как там у миллионеров, а у нас простых жителей планеты Земля, лучше сообщать, когда уезжаешь на три месяца в Маркедонию. А то начнут искать по всему миру с полицией и собаками.
— Но они же спросят.
— Скажите, что уезжаете в командировку.
— В Маркедонию?
— Нет, про Маркедонию никому говорить ничего нельзя! — раздраженно рявкнул босс.
Мои коленки аж от страха подогнулись.
— Тогда что мне сказать? Куда я еду?
— Скажите, что едете в тайгу в Сибирь, изучать рынок цветных металлов.
— Ага, — послушно согласилась я и неровной походкой направилась к двери, а потом поняла, что пазлы в моей голове не сходятся, остановилась и спросила: — А зачем бухгалтер в тайге?
Это что Маркедония в Сибири? Тогда мне точно там шуба понадобится. Беру её в первую очередь!
— Скажете, что вас сделали начальником отдела за великие заслуги по варению кофе. Вот вы и поехали искать нам партнеров.
— Ладно.
Этих богатых людей не поймешь, но лучше не перечить, а то и без работы, и без шубы останусь.
На следующий день, рано утром, я пришла на работу с чемоданчиком. Ну, то есть, не совсем с чемоданчиком, с хорошим таким чемоданом, полным всяких платьев, костюмов, туфлей, косметики, головных уборов, теплых вещей, ну и предметов личной гигиены, мало ли что у них там в Сибирской Маркодемии. Вдруг нормальных магазинов нет.
Шуба в чемодан не влезла, пришлось её на себя надеть. Хорошо, что таксист, который меня подвозил, понимающим оказался и, увидев меня в таком наряде включил кондиционер.
— В отпуск собрались? — спросил он с настороженностью оглядывая меня в зеркало заднего вида.
— Если
