я была целиком против проверки. Дичь какая-то это всё! Отношения двоих – это дело только двоих. При дворе короля мне популярно объяснили, что пройти испытание нужно и оно проще простого. А кронпринц категорически не позволил рисковать моей магией.
Сейчас мы с Хеэлом пройдём испытание Рикаси, и больше ни одна аристократическая зараза не усомнится в том, что наши с любимым чувства искренние.
И я не буду сейчас думать о том, что никаким другим способом вернуть утраченную до последней капли магию невозможно. Ну, во всяком случае, за многие тысячелетия истории мира Манжунты это никому не удавалось.
***
– Благодарю всех, кто пришёл сегодня зафиксировать силу чувств между мной и моей избранницей! – Представление закончилось и наследник Адилийского престола официально обратился к аристократам, приветствуя их.
Значит решили всё-таки начинать без архимага. Как бы чего не случилось с его женой и моей подругой Асей – она сейчас на последнем месяце беременности, и во избежание беспокойства ей даже не сообщили о том, что мы с Хеэлом пройдём через испытание Рикаси.
Наследник Адилийского королевства подошёл ко мне. Я поднялась, двинулась навстречу и оказалась в крепких объятиях любимого.
– Давай дождёмся архимага, мне страшно как-то, – прошептала ему на ухо я, встав на цыпочки.
– Не о чём беспокоиться. Мы с тобой не раз видели, как проходит испытание Рикаси. У нас всё получится, верь мне.
– Да, – ответила, уткнувшись носом в шёлк его рубашки. Все те четыре раза, что мы присутствовали, подтвердили взаимность чувств магов друг к другу. Сама процедура длилась не больше десяти минут. Пара вставала в центр пентаграммы и начинала танцевать. Я никогда не занималась танцами, но магия легко компенсировала этот недостаток. В процессе танго в мире Манжунты обменивались магией. Непосредственно на ритуале мужчина передавал её девушке. Когда у него оставалось совсем немного магического резерва и передача прекращалась, поскольку включался естественный инстинкт самосохранения, в дело вступал маг и активировал передачу последней капли силы через пентаграмму. В это время мужчина целовал девушку. Если хоть кто-то из них не любил партнёра, то маг, проходящий испытание, навсегда оставался без магии. Был ещё, правда, призрачный шанс, что он найдёт взаимную любовь с другим человеком, и тогда передача магии удалась бы, несмотря на полное выгорание. Но во всех случаях, что я видела, никто от истощения не падал, и измеритель наполненности магического резерва едва касался отметки ноль, тут же полз вверх, восстанавливаясь до прежнего уровня.
Интересно… Ну, так просто, чистое любопытство. Если на испытании наследник лишится магии, то меня казнят на рассвете следующим утром или сразу, так сказать, не отходя от кассы? Ой, тьфу, тут правильнее говорить измерителя магической энергии. Нет, насчёт истинности собственных чувств я ни на грамм не сомневалась, со мной всё было понятно – люблю-хочу не могу, так, что мочи нет, а вот Хеэл… Он принц! Целый принц, целого королевства и притом нас-лед-ный!
Не перестаю удивляться, что каждый раз, когда я оказываюсь прижата к твёрдому мужественному телу моего возлюбленного, все мысли становятся об одном. О том, что хочется зарыться руками в его светлые длинные шелковистые волосы, поцеловать каждую чёрточку по-эльфийски идеального лица, увидеть, как закрываются от наслаждения золотисто-зелёные глаза. Эх…
– Ваше высочество, прошу вас встать с избранницей в центр пентаграммы, – провозгласил один из основных зачинщиков, взбаламутивших остальную аристократию.
Хеэл отстранился, и взяв мою руку, величественно повёл навстречу испытанию.
Как я раньше не сбежала! А теперь стоит пойти на попятную, и для всех я стану стопроцентной меркантильной попаданкой. Что ж, раз выбора всё равно нет, то буду отыгрывать свою роль до конца.
Став в центр начерченных на полу линий, мы начали танцевать. Принц отлично знал, как нужно двигаться в этом их адилийском танго и уверенно направлял движения моего тела магией. Мне не нужно было стараться, потому что все наши движения выходили настолько отточенными и красивыми, как будто я только и делала, что всю жизнь готовилась к этому выступлению.
Музыка оборвалась внезапно, и Хеэл склонился к моим губам. Целовался он шикарно, крышесносно, отпадно. Я вцепилась в его широкие плечи, чтобы устоять на подкашивающихся от разлившейся по телу томной неге ногах. А через секунду поняла, что повалила наследника. Удара с полом удалось избежать благодаря молниеносно среагировавшим магам. Они сплели аркан, удержавший нас над мраморным полом. Кто-то дёрнул меня вверх, вынуждая выпустить из рук такие надёжные мускулистые плечи. И всё, пол покачнулся, и я уплыла в беспамятство, падая и обмякая в чьих-то руках, успев увидеть измеритель магии, мёртво застывший на нулевой отметке.
***
В себя пришла от того, что лекарь сунул мне под нос что-то такое едкое, что из глаз брызнули слёзы. Я увидела всё тот же храм и толпу, вот только принца видно не было, и лишь вихрь закрывающегося портала подсказал, что его срочно телепортировали. Должно быть, во дворец к королевским лекарям. Первый раз видела такой серебристый вихрь от портала. Обычно, когда телепорт открывался, было тёмно-синее завихрение, напоминающее смерч, но конус был не снизу вверх, а параллельно земле. “Хвост” у портальных смерчей был растянут на пару метров, поэтому открывали их только в достаточно просторных помещениях или длинных коридорах.
По мере раскрытия портала, показывалась круглая зеркальная середина. Вот она, да, была серебряная, а тут весь портал такого цвета.
О чём я только думаю! Это, наверное, от нервов я прицепилась к несчастному порталу. Уж лучше о его цвете размышлять, чем о том, что наследник королевства из-за меня лишился магии. Ему нужно от желающих свергнуть правящую семью магией защищаться! А я сделала его беспомощным, оставила беззащитного, как котёнка! Как всё неправильно! Несправедливый ритуал! Жестокий мир с его жестокими правилами!
Едва ощутив себя способной к побегу, я рванулась из удерживающих меня рук, но силы оказались неравны. Я лишь успела услышать приказ:
– Да усыпите вы её, наконец!
И почти сразу провалилась в чернильную темноту забытья.
Глава 2
Ненавижу!
Я занималась распиливанием жёсткого, как подошва, куска жареного мяса. Делала это с особой жестокостью, сжимая столовые приборы до боли.
Ненавижу! Всех! Особенно мужчин. Особенно одного адилийского принца.
С маниакальной целеустремлённостью я распиливала маленькие кусочки в совсем крошечные, а в голове снова и снова прокручивались события последних месяцев. Несколько дней меня продержали у целителей, отпаивая успокоительными. Лишь убедившись, что я пришла в адекватное состояние, неожиданно
