револьвер и, не вставая с земли, выстрелил в тех, кто кинулся на моего волка. В ход пошёл Звёздный град.
«Мощный бабах по площади, — так говорил Грич. — Даёт хороший удар огнём любому, независимо от ранга».
Заряд заклинания полетел в людей, размножился на десяток мелких искрящихся ядер, а потом все они вспыхнули, охватив огнём тех нападавших, которых Демон ещё не успел «пожевать».
Площадка заднего двора задрожала от взрывов, небо снова озарилось вспышками, искры метнулись в стороны. Наверняка, громыхнуло от души. Правда, кроме собственного дыхания я ничего не слышал, но на такой грохот и взрывы сюда с минуты на минуту должны были слететься все столичные военные.
Наверное, Хамада тоже об этом подумал.
Поэтому решил бежать.
Он пригнулся, схватил валяющийся у забора ящик и под прикрытием дыма рванул к стоящим у дальних ворот верхолётам. Я помчался за ним. Стрелять в него не стал, помня о прошлом промахе, поэтому прямо на бегу применил щит. Тот самый, что подарили Мичи и Горо.
В спину убегающему Хамаде устремилась волна Сферы Боли.
Причём я пустил её так размашисто, будто атаковал не одного человека, а целый взвод. Тактика была простой: даже если хитрый и сильный Жрец опять применит иллюзию, то Боль прокатится по округе и заденет всё, что попадётся ей на пути.
Так и вышло.
Тот Хамада, за которым я бежал, внезапно исчез, а в стороне появился уже другой. Он вскрикнул, споткнулся, но всё же устоял и понёсся дальше, крепче стиснув свой драгоценный ящик.
Я остановился, вскинул револьвер и задержал дыхание.
Прицел.
Выстрел.
Заряд метнулся в настоящего Хамаду...
...а попал в другого человека — из дыма неожиднно выскочила Белова и сшибла Жреца с ног, угодив прямо под мою пулю. Точно под удар заклинания!
Опять промах, да что ж такое!
— Сука-а-а!! — проорал я в бешенстве.
А Смертельная ловушка тем временем сработала — ей было всё равно, кого забирать. Безжалостные путы выросли из земли, окутали тело Беловой, скрутили и исчезли вместе со своей жертвой так быстро, что шаманка даже рот открыть не успела.
Я увидел лишь её бледное лицо, измазанное в крови, и тёмные глаза, наполненные гневом.
Эта стерва выиграла для своего ненаглядного несколько спасительных секунд. И за то время, пока Белова корчилась в путах, сам Хамада уже успел добежать до первого из двух уцелевших верхолётов, вскочить на подножку, распахнуть дверь и буквально влететь туда вместе с ящиком.
На свою подружку он даже не обернулся.
Я рванул за Жрецом.
Хрен ему! Эта скотина от меня не отделается. Да я лучше удавлюсь, чем отпущу его!
Лопасти первой машины вспыхнули синими молниями, и она поднялась над площадкой. Я метнулся ко второму верхолёту, добрался до кабины пилота, распахнул дверь и, минуя кресло и штурвал, дотянулся до панели управления и торчащего из неё ключа.
Ладонь активировала соляной знак с крыльями — Сферу Эфира. Именно она приводила лопасти в движение. Вторая рука уже задействовала следующий знак — «стрела вверх».
Машина резко дёрнулась, и я чуть не завалился на пол.
Схватив штурвал одной рукой, а вторую оставив над панелью, я наконец сел в кресло. Верхолёт поднялся над площадкой двора, раскуроченного взрывами, и в зареве пламени я увидел, как другая машина уже летит над крышами зданий.
Мой взгляд упал на желоба для стержневых заклинаний, куда обычно ставят заклинания телепортации.
Пусто.
Оставалось надеяться, что и в верхолёте Хамады тоже пусто, ведь это значило, что он никуда уже не денется. Осталось только догнать его.
Теперь всё должна была решить наша схватка в воздухе: моя настырность против его опыта пилотировать, которого у него было явно больше. Это граничило со смертельным риском.
Чтобы не тратить время на набор высоты, я направил машину между домами, низко над дворами и промышленными складами, над деревьями и переполошёнными людьми.
Ни мой враг, ни я — никто из нас не соблюдал правила движения.
Проскочив мимо официальных лётных маршрутов и светофоров, Жрец устремился в сторону центра Измаила. По пути он чуть не сбил взлетающий со станции пассажирский верхолёт, но успел вывернуть.
Я не отставал.
Хамада резко набрал высоту, накренил машину и, обогнув одну из высоток, полетел в противоположном направлении. Практически мне навстречу.
Только вместо того, чтобы дать ему дорогу, я сделал кое-что другое: не сбавляя скорости, полетел ему точно в лоб. Руки вцепились в штурвал, дыхание замерло на вдохе, в ушах заколотил пульс.
Нужно было выждать секунд пять.
Четыре.
Три.
Две...
Встречный верхолёт сиганул вниз, пролетев подо мной в нескольких метрах. Уходя от столкновения, Хамада зацепил нижними лопастями крышу одного из домов. Скорость его машины чуть снизилась, а за ней потянулся шлейф густого дыма.
Отлично.
Теперь можно было не опасаться, что я потеряю его верхолёт из виду.
Почти остановив машину в воздухе, я развернулся и, набрав скорость, полетел по следу. Хамада стремился уйти из города, уже не разбирая пути. Паника в нём побеждала. На его месте я бы тоже запаниковал: он ведь понимал, что с ним будет, когда он попадётся.
Через несколько минут мы летели над одним из районов уже на отшибе столицы. В этот момент к нашему полёту присоединились ещё четыре верхолёта. Они сели мне на хвост, но держались на приличном расстоянии.
— Вас тут только не хватало, — прошептал я, хотя понимал, что когда-то это должно было случиться.
Событие было слишком очевидным, а преследователи — слишком узнаваемыми: синие кузова, особая форма иллюминаторов, гербы с мечами и императорской короной.
Военные Измаила.
Они начали нагонять меня, окружая с двух сторон, но я лишь прибавил скорости. Впереди всё так же маячил верхолёт Хамады, испускающий шлейф дыма.
Я быстро вытащил из ушей клейковину и сунул в карман пальто. Теперь временная глухота никак меня не защищала: появился риск пропустить что-то важное.
Вот как сейчас.
Из ближайшего верхолёта военных проорали в громкоговоритель:
— Курьерский верхолёт номер сто три пять три! Немедленно приземлитесь! Курьерский верхолёт номер сто три пять три! Немедленно приземлитесь!
Я дожал скорости, хотя и так летел почти на пределе.
Маленький юркий верхолёт был прилично легче машин военных, и пока мне удавалось их опережать. Сегодня я нарушил слишком много правил, чтобы останавливаться на полпути.
Погоня продолжалась.
— Курьерский верхолёт номер сто три пять три! Немедленно приземлитесь!
Я мчался вперёд, выжимая из несчастной машины всё, на что та была способна. Салон дребезжал. Штурвал стал липким от моих вспотевших
