смачно облизнулся.
Что было на тех фотках, никто и не узнал,
так как макак людеобразных
никто там, в джунглях, просто не искал…
Балу пришёл. Он их нашёл,
хоть и отстал изрядно.
Но всё-таки он с ними, здесь.
Он наподдал всем славно.
В глаза змее боясь взглянуть,
отпрыгнули макаки,
освободив пантере путь,
и сжались все. Вот страхи!
— Ну что, вы вспомнили меня?
Давайте потанцуем!
Я покажу вам пару «па».
За танцем всё мы обмозгуем.
Как вышло так, что я червяк?
Скорей мне отвечайте!
Что, вы забыли про свой страх?
А-а? Головой качайте!
Пойдите ближе. Я хочу
поближе присмотреться.
Кто так сказал? Кому?
Кому теперь не отвертеться?
Так значит, я для вас червяк?
Ещё на шаг поближе…
Все подойдите не спеша
и сядьте в круг. Всех вижу! (Каа)
Прекрасен танец плясуна.
И нет ему сравнения.
Но красивей удава нет.
Тут нет другого мнения.
Медведь с пантерой поддались
удаву, как макаки.
Но Маугли сдержал друзей
и вывел их из драки.
Багира, как пришла в себя,
вдруг Маугли схватила.
Отшлёпала его слегка
и всё ему простила.
— Так значит: тяжела была
моя медвежья лапа?
А как же ты? Твоя легка? –
промолвил косолапый.
— Пойдём домой, мой ученик.
Попали в переделку.
Так что ж? Всё кончилось уже.
Ты разозлил пантерку. (Балу)
Багира Маугли к себе
на спину положила
и отнесла к волкам домой.
Там он заснул. Как мило…
Какая ночь!
Какая ночь! Сегодня ночь охоты.
Темно… И нет луны,
чтоб землю освещать.
Свежо, и звери спят,
но сладостной дремоты
нет у волков. Они одни не спят.
Без устали след в след,
вдыхая воздух свежий,
предчувствуя свой будущий обед,
ведут свой бег туда,
где мирно спят олени,
где их никто не ждёт,
когда погаснет свет.
Вдруг громкий крик, и звук погони
пронзает ночью тишину.
Олень бежит. Оленя гонят волки
в засаду к своему вождю.
Вот он настал — смертельный миг атаки.
Один прыжок, всего один, вперёд.
И в этот миг с оленем в страшной драке
проигрывает он, проигрывает волк.
Багира Маугли зовёт тревожным криком.
— Пришла беда! Спасай себя, мой друг!
Найди огонь, возьми с собой немного,
чтоб защититься от врагов вокруг.
Шер-Хан совет созвал. Он ищет мести.
Акела промахнулся. — Значит, он не прав.
И завтра на совете дело чести –
спасти себя от вражеских атак. (Багира)
И Маугли бежит, и вдруг находит
не до конца потушенный костёр,
а рядом котелок. С собой уносит
он в углях спрятанный огонь.
Заботится о каждой искре,
чтоб не пропала она зря,
кладёт он в котелок сухие листья
и раздувает пламя у огня.
Идёт совет…
Приёмное дитя лишь ждёт ответ
от умного вождя.
А он молчит,
и взгляд его потух от тяжких мыслей.
Ни года он не прожил зря.
И вспомнил он, как жил.
И, честь свою храня,
Акела ждёт итога жизни.
Матёрый серый волк,
он воспитал немало острозубых
и смелых хищников в лесу.
Но страшный, мерзкий крик шакала
был брошен в спину вожаку.
Под подлый крик в кустах:
«Акела промахнулся!»
Матёрый старый волк уходит на покой.
Поджавши хвост, он покидает стаю,
он больше не вожак, вожак теперь другой.
Он в жизни не боялся,
вёл стаю по лесам к набегам новым,
и, обгоняя ветер, вся стая шла вперёд
за сильным вожаком.
И храбро он сражался,
немало крови пролил.
Один лишь крик
трусливого шакала лишил
его судьбы и стал судьбой.
Пришёл Шер-Хан и жаждет мести,
горит огонь в его глазах.
— Зачем вам Маугли? На вашем месте
Я б отпустил его назад.
Ведь он не волк. Меня не злите.
Его гоните дальше от своей семьи.
Смотрите на него. Смотрите.
Забыт на много лет он был людьми. (Шер-Хан)
— Ты нам не вождь! И ты не смеешь
решать за нас, как жить сейчас.
Да, ты, по-моему, наглеешь.
Ты не согласен? Но я прав! (Маугли)
Тут Маугли рукою твёрдой
вдруг опрокинул котелок.
И на траве под крики тигра
мгновенно вспыхнул огонёк.
Он палку взял и сделал факел,
поджёг один его конец.
И встал один перед Советом.
Гордясь собой, сказал юнец:
— Я знаю, волки, что вы вправе
из стаи гнать меня своей.
Но я живу давно уж с вами,
и я чужак среди людей.
Но если так судьба решила,
уйду от вас я в этот час.
Вот только поучу я тигра
огнём костра поперёк глаз.
Смотрите — я большой! Я вырос!
В руках моих горит огонь!
Я не боюсь вас, волки. Ближе!
Сожгу вас всех! Попробуй тронь! (Маугли)
И смело Маугли пинает
волков, как бешеных собак.
И тигра. Тигра обжигает.
Шер-Хан уходит второпях.
— И знайте все! Я тут хозяин!
Я Маугли! Я человек!
Акела здесь вожак! Пусть правит
он волчьей стаей много лет. (Маугли)
Пантера с Маугли уходят.
Она ведёт его домой,
туда, где люди. Но сомненья
не могут дать ему покой:
— Ты говоришь, я человек?
И у меня есть дом, он с крышей,
там нет волков и тигров нет,
там водятся одни лишь мыши.
И там, наверное, семья,
отец и мать, что позабыла
в лесу несчастного меня.
Она меня так не любила?
Скажи, Багира, мне зачем
идти туда, где я некстати?
Ведь здесь я свой, хоть человек.
А мать моя — она предатель.
Мне мать — волчица. Мне поверь.
Ты мне сестра, хоть не по крови.
В чём я, Багира, виноват?
За что я жить здесь недостоин?
Что должен людям я? Скажи.
Я их язык не понимаю.
Уйду туда. Зачем туда?
Уйду и всех вас потеряю. (Маугли)
— Иди, мой друг. Людей не бойся.
Найди себя. Найди свой круг.
О нас с Балу не беспокойся.
Мы будем рядом, милый друг. (Багира)
И вышел Маугли из леса
туда, где дети-пастухи пасли
волов в большой деревне.
Сбежали, спрятались они.
И тут к нему подходит жрец:
— Я вижу чудо! Ты из леса?
Как выжил ты? И сколько мук
ты претерпел, столь юный друг?
