Руси накормлю.
Во-вторых, Михаила Романова Норбеков засветил и умри мальчик, так я детоубийцей становлюсь. И так есть дети казненных, которых я отправил в Сибирь, но у тех, хотя бы есть шансы выжить, а у Михаила отсылать в ссылку, вроде бы и не за что. Не начинать же обвинять Филарета! Тем более, что многие обвинения голословны и мало доказуемые.
— Тебе нравится смотреть на казни? — спросила Ксения, подошедшая на стену Кремля, откуда я и наблюдал за тем, как палач, торжествующе, поднял голову Платона Норбекова и показывал всем собравшимся на «шоу».
— Нет, — сказал я, приобнимая правой рукой жену, но та резко отпрянула.
— Нас увидят! — игриво возмутилась Ксения.
У нас все в порядке, даже более того. Есть у меня опасение, что стал слабее — появилась существенная уязвимая точка, надавив на которую, я могу повести себя неадекватно. Когда я это понял, что еще более усилил охрану, пароноидально. Порой, поедая очередную порцию вареной курицы с тушеной капустой, я думал, сколько именно человек поковырялось в моей еде. Был бы чуть более брезгливый, так пришлось туго, но для меня еда была всегда лишь топливом для организма и редко наслаждением. Простая пища, но составлена на основе знаний из будущего о белках-жирах-углеводах, витаминов и клетчатки, — вот царский стол. И это не экономия, а здравый смысл и забота о здоровье.
Не вижу я смысла есть что-то этакое, дорогое, но при этом менее полезное, чем та же курица. Не хватало только морепродуктов. Некогда я любил креветки, кальмары и других гадов. Но тут, чтобы царь вкусил устриц, нужно отправить целый корабль к берегам той же Дании. Зачем? Исключение из правил составляли только цитрусовые — гранаты и апельсины, которые в небольшом количестве пришли из Персии и все венценосное семейство вкушает фрукты, чтобы избежать весеннего авитаминоза. Телохранители питаются схожим образом и уже выгодно отличаются и внешне и энергией от многих людей, даже военных. Мы то, что едим!
— Пошли!.. — сказал я и попытался как-то потрогать супругу за филейную часть.
Не удалось. Ладно — соболиный полушубок, он был длиной по аппетитную попу. Но одежды… тяжеленные юбки, не предполагали никакого тактильного контакта. Вообще, в этом времени с тактильными контактами сложно: при людях нельзя, возле церкви нельзя, а купола церковные видны практически отовсюду. То пост, то постные дни, то женские дни… Многие условности мы с Ксенией уже побороли и, помолясь, любим друг друга и в постные дни, но можно быть раскованным только наедине и в запертой горнице, да и жена все сдерживается, отказывает себе в удовольствии постонать, лишь одеяло погрызть может, в особые моменты нашего общения.
— Охальник! — проворковала Ксения, но ускорила шаг, чтобы побыстрее добраться до нашей новой спальни.
Кремлевские палаты преображались, и уже во многих комнатах-горницах появлялась новая мебель. Уже были три дивана, мягкие стулья, шкафы и шифоньеры. На удивление, причем и для меня, человека из будущего, работу с деревом хроноаборигены осваивали моментально. Лишь подай идею, коряво нарисуй, что нужно — через неделю уже притащат экземпляр. Конский волос взлетел в цене, ткани подорожали — мебельная фабрика скупала все или почти все.
При этом создалась такая тенденция, что, как только, я продемонстрирую, иногда исподволь, что-то новенькое в мебели, приказчики бояр, наперегонки бегут заказывать и себе такое же, при этом деньги имеют посредственное значение, боярство платит немало, от чего не возникает проблем с тем, где изыскать средства на покупку новых материалов.
Это с одной стороны создавало некоторые проблемы, так как сукно к лету должно взлететь в цене столь высоко, что станет малодоступно большинству людей. Нарастить же производство сукна — отличное решение, да и в чертежах готов уже станок-самолет, чтобы прясть пряжу, думаю и над ткацким станком. Но где взять шерсть? Не говорю уже о хлопке. Было бы неплохо покупать его в Персии, но с этой страной только налаживаем отношения и пока они представляются спорными. Ну а до собственного производства хлопка… долго и пока и негде.
Наладить бы отношения с кайсками, чтобы они поставляли хлопок, но этот вопрос только рассматривается. Сложно там все, в Средней Азии и не сказать, что нас ждут с распростертыми объятьями. Нет еще серьезной проблемы с джунгарами, так называемого «второго монгольского нашествия», от того и не будут стремиться кочевники заручаться поддержкой сильно государства. Да и Россия пока не такая держава, чтобы вселять страх и трепет на соседей.
Так что мебельная фабрика работает и уже приносит прибыль, а рабочие, которые умудрились устроиться на работу, гоголями ходят, ибо платят им в два раза больше, чем получают стрельцы. Пока, со всякими премиями, выходит в среднем по десять рублей на человека — это, действительно, много.
Организация мебельной фабрики натолкнула меня на мысль, как частично решить вопрос с кадрами управленцев. Грамотных людей, которые смогли бы руководить новаторским предприятием, было не то, чтобы мало, их не было совсем. Но вот люди, которые могли хоть чем-то управлять и имели управленческий опыт, пусть и в иных сферах, были. И места обитания таких людей были в боярской среде.
Нет, конечно, я не предлагал боярам управлять производствами, как открытыми, так и теми, что планируются, но уже подбираются кадры. Хотя, как по мне, так могли бы, но мое мнение противоречит всем принципам и системе и местничества и феодального устройства страны. Однако, у каждого боярина есть люди, которые управляют их хозяйствами и часто и некоторыми производствами. Вот я и предложил, еще в январе, чтобы находили мне таких управленцев.
Расчет простой — если твой управленец, тот, которого ты привел, устроен управлять предприятием, что организует государь, да работает достойно, приносит прибыль, то я этой прибылью готов делиться. Ежели управляющий сделает что-то существенное и выведет производство на новый уровень, то могу продать, за адекватные деньги, все производство. Создавай, на здоровье, продукт, торгуй им, ну а мне, как государю, хватит и налогов.
Это своего рода, видоизменённый подход, который использовался японцами во время «реставрации Мейдзи» в середине XIX века того мира, из которого я эмигрировал. Тогда японское правительство просто строило заводы, фабрики, не без помощи англичан, ну и отдавала феодалам в управление уже готовые предприятия. Стоит ли говорить, что Япония показала тогда «экономическое чудо»? Сравнивать периоды, менталитеты людей, условия и технологии сложно, но я был уже уверен, что и такое решение кадрового вопроса имеет право на существование.
К Луке приходят разные приказчики то
