противоположность лондонской. Иллюминированная хорошими миниатюрами индийской школы, рукопись написана прекрасным «наста’ликом» с тщательно проставленными диакритическими точками и, повидимому, была предназначена для подношения знатному лицу или была изготовлена по заказу такового. Внутренние же качества рукописи не соответствуют богатой внешности: переписчик старался лишь изобразить на бумаге, не вникая глубоко в смысл написанного, и иногда переосмысливал содержание на свой лад. Датирована эта рукопись 27 рамазана 1004 г. х. (25 V 1596) и именуется в колофоне *** и содержит 304 лл. Обозначена она нами сиглом I.
Один из первоначальных списателей «Сборника летописей», видимо, еще при жизни автора, сохранил нам свое имя на странице, соответствующей А 114а, 12 строка сверху, в конце заголовка *** где добавлено: ***.
Другой переписчик оставил нам на память не только свое имя, но и некоторые о себе подробности; кроме рук. I (стр. 527) этот пассаж без изменений приведен в рук. L, л. 672b (в других рукописях он опущен), в рассказе о походе Газан-хана в Багдад, Хиллу и Васит, в месте, соответствующем в рукописи S 572/573: *** ***.
Начало: ***
Три последних рукописи, т.е. ленинградская, лондонская и тегеранская (С, L, I), давая очень часто на всем своем протяжении одинаковые варианты к первым двум рукописям, ташкентской и стамбульской, представляются нам списками, если не одного, то, по крайней мере, двух близких один к другому оригиналов и выделены поэтому в отдельную, вторую по качеству, группу рукописей, служивших установлению текста «Сборника летописей».
6. Парижская рукопись,[19] дефектная в начале и в конце со многими лакунами и пропусками в середине, но для периода от Хулагу до Газан-хана, т.е. для данного III тома издания, достаточно полная, содержит большое количество миниатюр, написана курсивным иранским «насхом» и по мнению Е. Blochet[20] относится к первой половине XIV в.
Несмотря на такую близость к эпохе самого Рашида, список этот расходится очень часто и в лексике и в формах слов с другими рукописями, являясь, повидимому, списком «Сборника летописей» в несколько иной редакции; в самой его древности, приписываемой ему Е. Blochet, можно сомневаться. Во всяком случае, этот список, обозначенный нами сиглом Р, надо причислить к особой группе манускриптов, к которой относится и список Института Востоковедения Академии Наук СССР.
7. Рукопись Института Востоковедения Академии Наук СССР (шифр D 66, прежний а566), обозначенная нами сиглом В, была уже однажды использована для издания текста И. Н. Березиным, но по своим достоинствам она стоит позади всех выше охарактеризованных.[21]
Рукопись датирована 984 (1576) г., с пропусками, писана «наста’ликом», содержит 424 лл. (529 лл.).
Небрежность в переписывании, искажение не одних только трудно читаемых собственных монголо-турецких имен, переделка местами текста, наконец, что самое интересное, наличие в тексте нескольких пассажей, ненаходимых в вышеописанных рукописях, в особенности большого отрывка (история эмира Новруза), по стилю и содержанию резко отличающегося от удивительно простого стиля «Сборника летописей», говорит о существовании какой-то особой редакции «Сборника летописей», повидимому, более поздней, быть может, составленной в эпоху Шахруха, когда вновь ожил интерес к замечательному труду Рашида. Так или иначе все эти новые пассажи мы не сочли возможным включить, так сказать, в канонический текст и поместим их в приложении ко всему изданию.
Таким образом, в нашем распоряжении для издания были три группы рукописей, классифицированных по вышеперечисленным характерным признакам. В основу издания, как сказано, положена первая группа — рукописи ташкентская и стамбульская — по нашему убеждению наиболее точно отражающие язык и стиль автора — будь то сам Рашид или редактор, работавший под его руководством.
Для изучения языка (морфологии и синтаксиса) и стиля автора, редактором персидского текста был предварительно прочитан текст всей истории монголов, так называемой «Тарих-и Газани», т.е. все три тома, подготовляемые к изданию; это знакомство с языком автора оказывало существенную помощь при окончательном установлении текста — во всех сомнительных случаях — пропусках, перестановках, искажениях и пр. При невозможности установить удовлетворительное чтение таким путем ответ мы искали в самом контексте, предшествующем и последующем, и часто находили там искомое слово или выражение, отсутствующее в сомнительном месте. Только при отсутствии подобных указаний мы прибегали уже к помощи второй группы рукописей и пользовались даваемыми ими вариантами и добавлениями.
При установлении чтения собственных имен в родословиях хулагуидских ханов очень много помог татарский текст «Сборника летописей», изданный И. Н. Березиным.[22] В такой же степени помогал и изданный Е. Quatremère’ом текст и перевод части труда Рашида, трактующей о завоевании Хулагу исмаилитских крепостей, Багдада, Месопотамии и Сирии, хотя не всегда текст и перевод Quatremère’a оказывались удовлетворительными.
В этой части III тома автор почти целиком и буквально выписывает рассказ об этих событиях современника их историка Джувейни; соответствующие части обоих текстов нами тщательно сверены, и малопонятные места, а также ход событий благодаря тексту Джувейни[23] получили окончательную ясность.
Великий сирийский ученый Абу-л-Фарадж Григорий Бар-Эбрей (род. в 1226 г. — ум. в 1286 г.), являясь современником событий в Иране, Месопотамии и Сирии, связанных с завоеваниями ильхана Хулагу, оставил нам написанную им в последние годы своей жизни краткую историю на арабском языке «Ал-Мухтасар-фи-д-дуваль».[24] Для понимания хода событий, а прежде всего для чтения собственных имен и относящихся к Месопотамии и Сирии географических названий она оказала нам существенную помощь.
Армянские историки и современники событий, излагаемых в издаваемом III томе «Сборника летописей» Рашида, доступные нам в русском переводе,[25] в известной мере сказали нам помощь в чтении некоторых собственных имен, географических названий и иранско-монгольских терминов.
Само собой разумеется, нами был использован и ряд других вспомогательных текстов, содержащих сведения о событиях эпохи хулагидов, о лицах и местностях, упоминаемых в труде Рашид-ад-дина, как, например, хроника Ибн ал-Асира, история Вассафа, географический словарь Якута и др., которые здесь мы не перечисляем.
А. А. Ромаскевич.
* * *
Разработка плана издания «Сборника летописей», выбор привлеченных рукописей этого труда, распределение работ между отдельными участниками и разрешение принципиальных вопросов, связанных с их работой, производились на заседаниях Иранского кабинета Института востоковедения АН СССР под председательством чл.-корр. АН Е. Э. Бертельса.
Работа по составлению основного текста III тома и разночтений к нему была выполнена А. А. Али-заде. При этом он отмечал варианты имевшихся в нашем распоряжении рукописей, за исключением таких чтений, которые представляли собой явные описки переписчиков или орфографические отклонения. Сопоставление рукописей в ряде случаев позволило ему установить правильное чтение отдельных мест и собственных имен.
За составлением текста следовала первая предварительная редакция проф. А. А.
