радость в мелочах, в которых бы
взрослый ничего не заметил, кроме обыденности.
По дороге я замечал, что на нас обращали слишком много внимания,
когда мы ехали по Парижу, особенно на меня. Наверное, я немного выдаю
себя чем-то… но меняться нет смысла. Пусть они обращают внимание, мне
это даже нравится. Смущать людей взглядом – вот настоящая забава для меня.
Жизнь с хозяином всегда привносит разнообразие в нескончаемую порочную
жизнь демона. Это как особое развлечение для нас, для тех, кто переборол
свои первобытные инстинкты. У тебя у самого появляется цель на какой-то
период. И это можно назвать прекрасным… в той степени, в которой это
может почувствовать демон…
К вечеру мы добрались до поместья в Версале. Оно действительно было
меньше, чем то, в Париже, но, всё же, его нельзя было назвать маленьким. На
улице похолодало, был уже закат… ах, как же закаты мне напоминают
кровь… Кто бы знал, сколько я уже не проливал эту тёплую жидкость. И с
каждым днём жажда крови тогда росла всё больше и больше. И я думал
только о том, чтобы мой господин поскорее отдал мне приказ убить своих
врагов одного за другим… каждого… безжалостно…
Я открыл дверцу кареты и увидел, как господин пристально смотрит на
закат. В неизменно печальных глазах я видел раздумье. И по тому, как сильно
были сжаты руки, я мог понять, какие мысли произрастали в этой
запутавшейся голове.
– Мы уже прибыли.
– Да… я знаю, – хозяин по-прежнему смотрел на заходящее солнце.
– Я пока занесу вещи.
Пока я разбирал чемоданы, мой господин думал… Размышлять ему
было полезно, ведь с помощью раздумий можно придти к истине, можно
придумать план действий в той или иной ситуации. Все мои хозяева были
отнюдь не глупцами, а нынешний господин был, кажется, ещё умнее, чем все
остальные… Что-то в этой душе было такое, что отличает её от всех
остальных. Я ещё не мог понять, что это за отличия… Но с каждым часом
пребывания рядом с господином я понимал, что хочу эту душу всё больше и
больше… светлую… но порочную…
Я занёс все вещи внутрь и пошёл посмотреть на моего господина,
который уже вышел из кареты и, сам того не замечая, гладил одну из лошадей
по переносице. Глядя на закат, хозяин монотонно продолжал выполнять
одинаковые движения. Я видел лишь тёмную спину одинокого человека, но
было ясно, что закат оставался незамеченным, это был всего лишь фон перед
физическими глазами. Перед глазами души вставали некие другие картины,
которых я, к сожалению, не видел.
Я подошёл к господину и медленно положил руку на плечо. Хозяин
немного вздрогнул, но, как ни в чём не бывало, повернулся ко мне, и в
небесно-голубых глазах я увидел остатки слёз.
– Проявляете слабость? – спросил я, опустив руку на мягкую щёку и
утерев влажную полоску с лица. – Нечего плакать о тех, кому Вы хотите
отомстить. Они для Вас более не существуют. Это уже не те люди, с которыми
Вы встречались раньше… Это – враги. И Вы тоже – их враг. А я… я – Ваше
оружие.
После этих слов я невольно улыбнулся, представив, сколько душ я могу
получить…
– Да… что это я… я же, в конце концов, ещё и мужчина…
Мой господин утёр вторую полоску со щеки и пошёл в дом. На улице
уже совсем похолодало, а солнцу осталось совсем немного, чтобы зайти за
горизонт. Я провожал своего хозяина взглядом… а его тело будто летел на
своих невидимых крыльях… порхало, словно бабочка у огня… Как бы душа
не обожглась об него…
Поставив лошадей в конюшню, я решил осмотреть дом. Войдя в
поместье, я увидел, что внутри всё было накрыто тряпками. И если бы мебель
стояла оголённой всё это время, то тонна пыли, повисшая на тряпье, оказалась
бы на бесценных антиквариатах. Тот, кто последний раз был здесь, хорошо
подумал о том, что никто долгое время не будет сюда приезжать. И за это ему
большое спасибо, ведь не придётся стряхивать всю эту гадость с комодов и
диванов.
– Здесь давно уже никого не было. Это поместье досталось мне от
родителей… а последний раз я был здесь в возрасте шестнадцати лет. С тех
пор мы больше не приезжали сюда. А теперь их больше нет… и я в первый
раз за десять лет оказался здесь, – господин глубоко вздохнул и провёл
пальцем по слою пыли, прочертив на ткани светлый след. – Всё осталось на
своих местах. Такое чувство, что окунаешься в детство.
Я немного помолчал, чтобы выдержать паузу и подумал о том, что мне
придётся заняться разбором этих пыльных тряпок. Хотя, я решил, что мой
хозяин с радостью поможет мне в этом деле.
– Может, Вы голодны? – спросил я. – Я могу что-нибудь приготовить,
ведь я как-то раз был шеф-поваром, и у меня неплохо получается.
– Если честно, Крадикус, я бы не отказался… если тебя не затруднит,
то…
Тут меня сдуло, как ветром. Я так же быстро нашёл нужные
ингредиенты для будущего ужина. Изящным движением рук я сорвал пыльное
тряпьё с кухонного стола, не уронив на него ни одной пылинки. Затем я
приготовил неповторимый ужин. Ах, какие же были времена, когда я
«работал» поваром… Люди целыми толпами ходили в ресторан моего
бывшего хозяина, чтобы вкусить мою стряпню. Его душу я, естественно, съел.
Однако теперь грелии времена ещё лучше, и я это чувствовал.
– Крадикус! Это восхитительно! Ты превосходный повар! – воскликнул
хозяин, когда попробовал приготовленную мной телятину под классическим
французским соусом. – Но всё-таки нужно будет нанять слуг…
– Не стоит… я и сам со всем справлюсь. Мне даже нравится такая
работа… – я снова улыбнулся, но господин, поглощённый ужином, даже не
заметил.
Когда хозяин закончил ужинать, то сразу же пошёл спать, сказав, что
сам разберётся с мебелью в его комнате. Я же решил убрать всё остальное
поместье. Мне было достаточно пяти минут, чтобы всё вокруг стало блестеть
чистотой. А вот чем занять себя на ночь, я не знал. Демоны не спят, в отличие
от людей. Нам нужно занимать своё неиссякаемое время какими-либо
занятиями, иначе так можно совсем умереть со скуки (такой вот каламбур). Я
думал о завтрашнем дне, о том, как же можно будет выйти на верный путь
мести. Но до этого нам ещё идти и идти. Душа моего господина ещё не была
взращена и воспитана по
