не в силах уложить в голове, что Тайной Канцелярией управляет вервольф. — А она не может случайно играть на стороне врага? Все-таки родная кровь и все такое.
— О, Анна Блэйд абсолютно благонадежна, — заверил меня Северин. — К тому же, повторюсь, далеко не все вервольфы согласны с «Неспящими». Вервольфы вообще никогда и ни в чем друг с другом не согласны.
Когтистое и клыкастое чудовище, чуть было не разорвавшее меня буквально несколько часов назад, явственно предстало перед моим воображением. Господи, а я делал ей неприличные намеки! От одной мысли меня даже перекосило. Насколько же чокнутый весь этот мир, если оборотень управляет императорскими спецслужбами и никого это не напрягает. Наплевав на то, что кофе на ночь вреден, я нервно взял протянутую Северином чашку и залпом выпил. Еще пара таких сюрпризов, и я поседею.
— Вервольф, — пробормотал я. — А, казалось бы, такая красивая женщина. Я уж было грешным делом подумал, что она и Его Величество, ну, это…
Я запнулся, прикидывая, не наболтал ли уже на обвинение в оскорблении Императора. Заявить, что верховный правитель спит с вервольфом — вполне себе оскорбление.
— Ну само собой, Анна его давняя фаворитка. Это тоже все знают.
Я громко закашлялся. Воображение тут же нарисовано мне… стоп, воображение, отставить, не хочу это представлять!
— Граф Лазарев, вы как с луны свалились.
Вампир иронично посмотрел на меня поверх маленькой чашечки.
— Я, ну… У нас на Урале не увлекаются придворными сплетнями, — вывернулся я. — У нас там своя атмосфера.
Хотя, с другой стороны, вполне подходящая друг другу парочка. Оба, судя по тому, что я вынес из короткого общения, могут скормить человека рыбкам и даже не поморщиться.
Решив, что Северин — существо необидчивое, я рискнул задать еще один крамольный вопрос.
— А народ спокойно относится к тому, что Тайной Канцелярией управляют оборотень и вампир?
Северин равнодушно пожал плечами.
— Понимаете, преимущество того, что твоей Тайной Канцелярией управляют оборотень и вампир, как раз и состоит в том, что при таком раскладе можно не слишком заботиться о мнении народа. Поначалу, думаю, неспокойно, потом все привыкли. К тому же, граф Лазарев, народу абсолютно наплевать, как есть на самом деле, он видит только то, что ему показывают. А мы с моей дорогой коллегой не похожи на монстров. Анна, как вы уже успели отметить, красавица, а я, — вампир снова отхлебнул кофе с кровью и улыбнулся, — милейшей души человек.
— И очень преданы Императору, судя по всему, — ответил я.
— Я? Предан Императору? Нисколько.
— Но он же вам доверяет, насколько я понимаю.
Вампир пожал плечами.
— Ну разумеется. Его Величество понимает, что мне нет никакого резона идти против него. Государственный переворот — это всегда так муторно. Если Романова свергнут, ко мне обязательно начнет кто-нибудь приставать. Опять кол осиновый вобьют. Но чтобы я был кому-то предан? Поверьте, граф Лазарев, на всех людей мне абсолютно наплевать. Ладно, идите спать. Завтра у вас будет тяжелый день.
— И вы тоже не расскажете мне, зачем меня сюда вызвали? — без особой надежды спросил я.
— Завтра, граф Лазарев, все завтра. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — пожелал я, выходя за дверь.
— Тайная Канцелярия никогда не спит, — донеслось мне вслед. — Вдруг прямо в эту минуту наши враги плетут интриги.
* * *
На широком дубовом столе стояли бокалы и легкие закуски. Два человека средних лет лениво развалились в креслах, третий, молодой, беспокойно ерзал и излишне часто опрокидывал в себя стопку водки. Старшие товарищи смотрели на него с легким пренебрежением.
В отличие от желторотого юнца, эти дворяне были опытными интриганами, не раз участвовавшими в попытках скинуть действующую власть. Правда, ни одна из попыток успехом не увенчалась, но, с другой стороны, то, что оба были до сих пор живы, уже многое говорило в их пользу.
Один из мужчин взял с блюда кусок ветчины и отправил в рот.
— Думаю, не стоит говорить, зачем мы здесь собрались. Мы долго терпели сумасбродную политику Романова, но в конце концов терпению пришел конец. Думаю, все согласятся, что Империей не может управлять человек, который считает гномов и троллей полноправными членами общества, якшается с вампиром и спит с оборотнем.
— Это возмутительно, — поддержал второй. — Позор для всей Российской Империи! А если щенки пойдут?
— Щенки⁈ — ужаснулся молодой. — Вы хотите сказать, что у нее от него могут прям родиться… Какой кошмар! — похоже, юнец только что в красках представил эту картину.
— То, во что превратилась Империя за последние годы, это стыд и позор. Коротышки, которым полагается сидеть у себя в горах, держат лавки, водят повозки и отнимают рабочие места у простых людей, оборотни шляются по улицам, гоблины пьянствуют и шарят у людей по карманам, а государственными спецслужбами и вовсе управляют чудовища. Если Романова не остановить, в будущем страну ждут только разруха, нищета и деградация.
— И щенки, — добавил молодой, в воображении которого в данный момент носились веселые пушистые волчата с лицом Императора.
— Более того, я абсолютно уверен, что вся эта шайка только и делает, что ворует из казны!
— А разве воровать из казны плохо? Я думал, мы именно ради этого и хотим захватить власть! — удивился молодой, у которого от такой крамольной мысли пошатнулся сам фундамент мировоззрения.
— Конечно, хорошо. Но хорошо будет, когда это начнем делать мы, а сейчас-то это делает Император!
— А, слава богу! — облегченно выдохнул молодой. Фундамент мировоззрения вернулся на место.
— Так или иначе, мы просто обязаны свергнуть этого кровавого тирана. Ради лучшего будущего, ради страны, ради благополучия народа!
В принципе, собравшихся в комнате тоже можно отнести к народу, так что формально утверждение было верным.
— Если не начать действовать сейчас, потом будет поздно. Страна окончательно превратится в сборище всякого сброда, и ее будет уже не спасти. Промедлим, и нас повсюду будут окружать гномы, тролли, оборотни и черт знает, кто еще.
— И щенки! — снова дополнил молодой.
— Значит, действуем завтра?
— Завтра. По нашему плану.
* * *
В своем родном мире в Императорском дворце я бывал всего один раз и остался доволен. Тот факт, что прибыл я туда не под своим родовым именем, а под видом заморского купца, продал много замечательных вещей и удрал с деньгами, лично мне нисколько не испортил впечатления, не знаю, как уж там Императору. Но в тот раз чести переночевать во дворце я не удостоился, да не очень-то и хотелось, наоборот, был заинтересован свалить как можно быстрее. Так что теперь я с интересом осматривал выделенные мне комнаты.
Покои нельзя было назвать шикарными, подозреваю, они даже в топ-10 гостевых покоев не входили, но были вполне сносными. Широкая кровать, способная вместить сразу трех графов Лазаревых, пара кресел, ванная комната с глубокой ванной и почему-то огромной раковиной. Сопроводившая меня сюда служанка почтительно кланялась, пока я осматривал спальню, и наконец проговорила:
— Его Сиятельство чего-нибудь желает?
«Домой я желаю», мысленно проговорил я, но озвучивать не стал. Терпеть не могу, когда меня заставляют что-то делать помимо моей воли, да еще и ничего не объясняют. Но девица-то в этом не виновата.
Помыться бы неплохо после тяжелого дня. После драки с «Неспящими» я не то чтобы благоухаю.
— Набери мне ванну, — приказал я.
В принципе, я мог бы сделать это и сам, благо до водопровода здесь уже додумались, достаточно повернуть кран, но мне было смертельно лень. В конце концов, служанка для того и существует, чтобы выполнять подобные поручения.
Девушка послушно прошла в ванную, и через несколько секунд я услышал плеск воды.
Я махнул рукой, показывая, что служанка может быть свободна, но девушка уходить не спешила. Во всех мирах подобное поведение означало одно и то же.
Я рухнул на кровать и закрыл глаза, всем своим видом показывая, что чаевых не дам. В конце концов, поручение открыть кран было не настолько сложным. Не потому, что мне жалко, просто из вредности, настроение у меня плохое.
— Господин желает чего-нибудь еще? — девушка, похоже, не собиралась так просто сдаваться.
— Помыться я желаю, а ты мне мешаешь. Иди, иди.
— Я могу вам помочь, — игриво предложила служанка.
От такого поворота глаза мои резко открылись.
Я оглядел девушку. Та соблазнительно улыбалась, поигрывая поясом от платья, и смотрела на меня с искренним интересом. А я,
