Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Сегодня Родион был умнее. Он надел серыйпуловер на голубую рубашку, незаменимые джинсы, накинул черную кожаную курточку(апрель нынче выдался совершенно непотребный), прошелся по волосам щеткой,соорудив что-то вроде «политического зачеса», весьма популярного в 30-е годыпрошлого (уже прошлого! С ума сойти, как время-то летит!) ХХ столетия, иотправился на дружескую встречу, которая назначена была рядом со Всероссийскойакадемией гуманитарных и естественных наук. Вот так, не больше и не меньше.
Академий подобного рода расплодилось нынче –не счесть, и обучение в каждой стоит немалых денежек. Поскольку высшееобразование теперь приобрело былую престижность, заветные «корочки» желаетполучить огромное количество народу. Но вполне в духе прежних, совковых временкачество знаний, подтвержденных этими «корочками», принципиального значения неимеет. От сессии до сессии студенты живут по-прежнему весело, сессия, как ираньше, всего два раза в год, все остальное время ребятишки филонят и волынят,не подозревая, что работодатели, воспитанные еще в старых традициях, смотрят на«корочки» и «поплавки» всех этих «академиев» очень даже пренебрежительно,предпочитая надежные дипломы государственных университетов и институтов.Надежды, впрочем, юношей (а также девушек) питают, как питали и встарь, апотому дефицита студентов в учебных заведениях такого рода не наблюдается. Даженесмотря на то, что все они платные. Весьма!
Серо-буро-малиновая «девятка» уже стояла наобочине, недалеко от академического крыльца, Коляша топтался рядом, от нечегоделать пиная колесо. Увидав его, Родион невольно усмехнулся: друг был одет всиние мятые джинсы и черный кожанчик, распахнутый на груди, так что виднелсясерый пуловер и воротничок голубой рубашки, туго облегающий шею.
– Мы с тобой сегодня какблизнецы-братья, – сказал он, протягивая Коляше руку.
Тот небрежно тиснул его ладонь.
– В масть! Хоть пиши с нас полотно «Будниуголовного розыска». Вернее, отдела по борьбе с экономистами. Что-то тыдолгонько добирался. Пошли, экзамен уже идет.
– Ты б еще позднее позвонил, – огрызнулсяРодион. – Я вообще уходить собирался. А что сдаем?
– Какую-то ветеринарную хреновину, для которойнужна латынь, – ответил Коляша. – Что-нибудь смекаешь в этомпредмете?
– Ну… – Родион чуть напрягся, а потом радостносообщил: – In vino veritas! [1]
– Святая правда! – потирая виски, кивнулКоляша. – А что-нибудь поприличнее знаешь?
Родион призадумался, и, пока они шликоридорами академии, прохладными, полутемными, какими и положено быть коридорамвуза, мимо высоких белых дверей с номерами, он периодически выпаливалчто-нибудь этакое, выплывающее из бездн памяти:
– O tempora! O mores!.. Aut Caesar, aut nihil…De mortuis aut bene, aut nihil… Tempora mutantur et nos mutamur in illis! Veni,vidi, vici [2]…– пугая проходивших мимо студентов.
Наконец Николай остановил его жестом идвинулся к какой-то барышне, которая стояла около окна и, вытянув шею, нервновглядывалась в полумрак коридора. При виде Коляши ее накрашенное личикорадостно просияло, и она кинулась на шею Мыльникову с таким пылом, что Родионупришлось даже поддержать покачнувшегося друга.
– Колян, ну где ты бродишь?! – воскликнулабарышня. – Я уж думала, ты меня кинул!
Мыльников сорвал со своей шеи ее унизанныедешевыми колечками руки и прошипел:
– Отойди, дура! Все дело загубишь!
Родион покачал головой. Он сроду не наблюдалза Коляшей склонности к малолеткам – особенно к малолеткам такимнаштукатуренным, таким коротконогим, плотненьким, с довольно обширными«галифе», с трудом вмещающимися в узенькую юбочку. Как многим малорослыммужчинам, ему обычно нравились женщины видные, высокие, с модельной фигурой.Другое дело, что такие брунгильды на невзрачного мента не обращали никакоговнимания. Вот и приходилось довольствоваться абы кем…
– Где кассета? – продолжал шипеть Коляша,зыркая по сторонам. Однако коридор, еще недавно многолюдный, вдруг очень удачноопустел, так что сцены, компрометирующей любящего мужа и отца двоих детей,никто не мог наблюдать.
Девчонка сунула руку в шуршащий пакет ивытащила маленькую кассету, какие вставляют в видеокамеры.
– Адаптер? – пряча кассету за пазуху,отрывисто спросил Мыльников.
Девчонка поколебалась, потом с некоторойнеохотой вынула из сумки нормальную кассету. Это и был адаптер, с помощьюкоторого можно просматривать видеозапись.
– Только ты мне его потом верни, –прошептала она, с откровенной тоской провожая глазами аппарат, исчезнувший заКоляшиной пазухой. – А то знаю я тебя…
Родион понял, что барышня и впрямь хорошознала его друга, который относился ко всему попадающему в его руки чужомуимуществу, как к вещдокам, которые навсегда остаются в собственностигосударства. Родион не сомневался, что адаптер барышни канет в Лету.
– Что снято?
– Мы все входим в аудиторию, занимаем места,подходим к столу за билетами, я кладу под бумажки конверт, – старательнонахмурив слишком ярко накрашенные бровки, ответила барышня.
– Снято, как она взяла конверт? – азартноспросил Коля.
– Да нет! – с досадой воскликнула егоприятельница. – Она сказала Катьке, мол, хватит людей отвлекать, и велелавсем сесть на места.
– Черт, жалко! Ну ладно, скажи, что онаделала, что было снято?
– Как она записывает, у кого какой билет,предупреждает, что, если заметит, как кто-то списывает, сразу выставит. Можноподумать, сама никогда не была студенткой! Все всю жизнь списывают!
Родион имел на этот счет свое особое мнение,но высказывать его не стал: оно слишком отличалось от общепринятого. Да и недля того его позвал Коля, чтобы языком болтал. А зачем, кстати, его вызвали?Что делать-то надо?
В это время Николай, словно спохватившись,кивнул другу:
– Пошли дальше.
– Латынь еще нужна? – поинтересовалсятот.
– Забудем о латыни, – посоветовалМыльников. – Ты, главное, стой да молчи. Только глазами по де́укам(простое слово «девки» Коляша всегда почему-то произносил именно так) не шарь,а соответствуй месту и времени. Рожу скорчи какую надо. Смекаешь?
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
