Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
«А может, и не будет у них свадьбы через неделю, – пронеслось у Маши в голове, в то время как она непослушными пальцами пыталась сдвинуть железную крышку. – Может, Андрей ее остановит. Кажется, он просто не понимал, на чем она настаивает. Ну, вот…»
Коробка открылась, и три головы разом склонились над ней. На дне лежал длинный узкий предмет, завернутый в смятый лист белой бумаги. Маша достала сверток, осторожно раскрыла его и извлекла на свет тяжелый массивный браслет из сероватого металла, украшенный крупными красными пластинами. Больше в свертке ничего не было, за исключением лаконичной надписи, украшавшей самый центр листа.
– «Маше», – вслух прочитал Андрей и выпрямился. – Я же говорил, ты могла пойти сюда одна.
– Мама оставила это мне? – Держа браслет двумя пальцами, девушка рассматривала его на расстоянии вытянутой руки, словно маленькую змейку, которая вполне может оказаться ядовитой. – Не помню у нее такого.
– Он тебе что, не нравится? – Брат тоже не сводил глаз с браслета. – Примеришь?
– Не знаю. – Маша приложила браслет к запястью, разглядывая блестящие красные камни. – Это серебро, кажется. И кораллы. Какие большие! И такой яркий красный цвет! Прямо карминовый. Я всегда думала, что они какие-то розовые. Нет, мне точно нравится!
– Тогда надевай!
– Погодите, – слабым сорванным голосом вмешалась Зоя, со времени вскрытия ящика не издавшая ни звука. – Это что, все?! Какое же это наследство?!
– А ты чего ожидала? – Андрей продолжал говорить с невестой непривычно резко, и та вздрагивала от звуков его голоса, жалобно округляя глаза. Она настолько растерялась, что даже не могла по-настоящему возмутиться. Маша была уверена, что это их первая серьезная размолвка. – Что тут два кейса с долларами или корзинка с алмазами? Я от тебя своего материального статуса не скрывал, все мое имущество тебе известно. Не устраивает – еще не поздно передумать со свадьбой. Я ни на чем не настаиваю.
– О господи… Что ты вдруг взбесился?.. – Зоин подбородок запрыгал, голубые глаза разом покраснели и наполнились слезами.
Она выглядела такой несчастной, что даже Маша на миг почувствовала к ней жалость. «Она ведь еще не знает, что на Андрея нельзя давить слишком долго! Он молчит, терпит, а дойдя до предела, начинает огрызаться, и тогда держись! Держу пари, Зоя весь этот год считала, что ей досталась послушная тряпка!»
– Никаких долларов и алмазов я не ждала, – продолжала та детским прерывающимся голоском, испуганно глядя на своего жениха. – Сам выдумал, сам злишься! Я просто удивилась. Зачем оплачивать ячейку ради серебряного браслета с кораллами? Это же невыгодно!
Не слушая ее, Андрей взял Машу за руку и потянул за собой к выходу. Выйдя в коридор, девушка с трудом перевела дух:
– У меня тоже клаустрофобия начинается. Пойдем отсюда быстрее.
– Вы закончили? – нетерпеливо обратилась к ним служащая. – Можно запереть ячейку?
– Мы ее сдаем, – опередил сестру Андрей. – Она нам больше не нужна.
– Как знаете, – пожала та плечами и, заглянув в кладовую, поторопила Зою: – Если вы закончили, покиньте, пожалуйста, помещение. Меня ведь и другие клиенты ждут.
Зоя вышла с преувеличенно прямой спиной и оскорбленным видом и, потупив взгляд, протиснулась между Машей и Андреем, чтобы первой оказаться на улице. «Сейчас умотает от нас на своем ‘‘Пежо’’, – с надеждой думала Маша, глядя в спину удаляющейся по коридору Зое. – И будет ждать, что Андрей приползет к ней на коленях с извинениями. И каждый час, который она прождет зря, поставит мне в счет, потому что, по ее мнению, я все время пытаюсь расстроить их свадьбу. Может, в самом деле, попытаться их поссорить? По крайней мере она не будет меня зря ненавидеть!»
Однако синий «Пежо» оказался на месте и даже посигналил брату и сестре, когда те задержались на крыльце. Андрей поморщился, словно этот звук вызвал у него приступ головной боли. Маша с пониманием кивнула и предложила:
– Хочешь, обойдемся без лишних объяснений? Возьмем такси и поедем ко мне. Ночевать тоже можешь у меня, если хочешь. Купим пирожков… А можешь и вообще переехать. Теперь…
Она запнулась, не договорив, но они поняли друг друга без слов. Теперь освободилась мамина спальня, и в маленькой двухкомнатной квартирке вполне могли разместиться и брат, и сестра. «Там никогда еще не было так просторно! – поежилась девушка, впервые как следует осознав, что ей придется жить одной. – Сперва от нас ушел папа, потом Андрей съехал, а теперь не стало мамы. Места все больше…»
– Машка, прости меня. – Брат притянул ее к себе и, обняв за плечи, слегка похлопал по спине. – Я позвоню вечером.
– Значит, поедешь к ней? – сдавленно выговорила она, снова глотая подступающие слезы. – А там, глядишь, через неделю сыграете свадьбу?!
– Я сделаю все, чтобы этого не было, – пообещал он, озираясь на синий «Пежо», который снова подал голос. – Просто сегодня не мог с ней это обсуждать. Зря вообще с тобой об этом заговорил…
– Андрюш, я боюсь, что ты так и не сможешь с ней ничего обсудить. – Отступив на шаг, Маша глубоко вдохнула воздух и повыше подняла подбородок – еще один верный способ удержаться от слез. – Ни сегодня, ни завтра. А через неделю будет поздно, и ты себе скажешь, что ничью память это не оскорбляет, мама сама бы этого хотела. Так вот, на будущее, хочу тебя предупредить: ЭТОГО мама не хотела бы ни за что!
– Вы что, обсуждали с ней такую возможность? – Глаза брата сделались вдруг большими и испуганными, как у сбитого с толку ребенка, но Маша не дала себя разжалобить и продолжала еще более жестким тоном:
– Мы с ней обсуждали не свадьбу и похороны, конечно, а саму Зою. И мама сказала одну вещь, которую я не должна бы тебе передавать… Но все-таки скажу! – И обвинительно ткнув пальцем брату в грудь, девушка процедила: – Вот ее слова: «Сперва растишь сына, а потом смотришь, как кто-то делает из него коврик перед входной дверью. А он еще и радуется…»
– Я не знаю, как выглядят наши отношения с Зоей со стороны, – после минутного молчания произнес Андрей, упорно разглядывая носки своих ботинок. Создавалось впечатление, будто он с ними и говорит. – Но я не чувствую, будто меня кто-то использует. Она меня уважает и любит. Только мама этого не увидела.
– Мама увидела бы все, было бы что видеть! – запальчиво возразила Маша. – Господи, да что я с тобой спорю! Любовь зла, известно! Ты просто не понимаешь, что связался с бездушной, безмозглой куклой!
– Ну да, ты же у нас эксперт по куклам, – бросил тот уже через плечо, поворачиваясь к вновь посигналившему «Пежо». – Знаешь, мой тебе совет – занимайся ими и дальше! В людях ты ни черта не понимаешь! – И быстрым шагом подойдя к машине, хлопнул дверцей и скрылся.
«Пежо» рванулся с места почти сразу, будто асфальт жег ему покрышки. Раздраженно просигналив напоследок, машина лихо вписалась в поток транспорта и спустя минуту пропала из поля зрения. Маша проводила ее взглядом, бессознательно шевеля губами, словно все еще подбирая аргументы в неоконченном споре. Осознав, наконец, что она потерпела полное поражение, девушка горько улыбнулась. «Я сваляла дурака… Ни в коем случае нельзя было оскорблять Зою. Надо было упирать на то, что мне одиноко, страшно одной, надо было заплакать… Но как это трудно – управлять людьми, которых любишь! Все время кажется, что с ними эти военные хитрости не нужны!»
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
