должен был знать, что она вернется, что не остановится, пока он не умрет.
Это было неписанным правилом ее племени. Инуи никогда не сдавались.
Быстрыми, легкими шагами Рина достигла открытого окна.
Ее руки немного дрожали. Ноги напоминали желе. Она была благодарна за темные одежды, которые скрывали ее черты.
— До следующего раза, Темахин.
— Буду нетерпением ждать этого. — В тени Дартан не двигался. Но она почувствовала, что он изучает ее… как ястреб ядовитую змею перед тем, как напасть и убить.
Рина повернулась, что посмотреть на него еще раз. В тени виднелся широкоплечий силуэт.
Она отвернулась, не решаясь смотреть дольше.
Рина спрыгнула из окна на балкон внизу, опускаясь на пятки. Затем перепрыгнула через перила на землю.
Только когда она возвращалась назад через южную стену, стараясь протиснуться по ночной жасминовой лозе с ее опьяняющим, головокружительным запахом, ее осенило.
За все время, что пробыла с Дартаном, она ни разу не уловила ни следа его кви.
Глава 2
Дартан смотрел, как убийца исчезла словно призрак.
Внезапно он снова оказался один. Как будто ее никогда и не было.
Возможно это было странным сном, разбудившем его.
Возможно, наконец, он сошел с ума.
Годы сражений и кровавой бойни могут сотворить и не такое с человеком.
Он дал ей сбежать. У него были свои причины, и это правда. Но он также мог признать, что в ней было что-то пленительное. Дартан почувствовал это в ее дикой, бушующей ауре… прежде чем она быстро подавила это.
Его привлек соблазнительный аромат ночного жасмина, смешанный с её опьяняющей сущностью. Он стал твердым, когда почувствовал тепло ее тела через облегающую черную одежду. Она была маленькой и мускулистой, с упрямой грудью и плоским, тренированным животом. Он насладился пышной волной её бёдер и идеальным изгибом задницы.
Дартан фыркнул. Оценка женской внешности никогда не делала его мягким в прошлом.
Но он отпустил ее.
Она вернется и попытается его убить. Это неизбежно. Такими были Инуи.
Они были свирепым и замкнутым племенем.
Теперь одна из них была на его хвосте, стараясь убить любой ценой. Кто-то дал вознаграждение за его голову.
Дартан потянулся и нашел пару широких, мягких штанов. Он пробежался пальцами по натянутой коже нижней части живота, куда упирался кончик ее клинка, пока не подвинул его.
Что за пугающая маленькая штучка.
Она разбудила его ото сна, беззащитного и безоружного. Единственное время, когда он уязвимым. Она бы убила его, если бы не шестое чувство, что спасло его.
Холодный утренний ветерок проник в открытое окно, лаская его голую кожу. Дартан постучал по фонарю, и его ядро ожило, освещая комнату теплым свечением.
Чье-то присутствие щекотало край его сознания.
Дартан криво усмехнулся.
— Ты можешь выйти, Кайтеш.
Темная фигура упала с потолка, тихо приземлившись на пятки. Во многом он напоминал Дартану Инуи.
— Ты дал ей уйти. — фигура прошла через комнату без единого шума, как дух, и встала рядом с ним.
Кайтеш Амунаа был наемным убийцей Дартана. Родившийся от матери-Инуи и отца-Акуны, он унаследовал как скрытность Инуи, так и дикость Акуны.
Дартан не знал более грозного воина.
— Я благодарю, что ты не вмешался, брат.
Кайтеш посмотрел на него расчетливыми, нечитаемыми глазами. Его бледная, угловая фигура излучала ледяное спокойствие.
— Она вернется, Дартан.
— Я знаю. И тут вступишь ты.
Кайтеш стоял, ожидая. Мерцающий свет выхватил из темноты его элегантные, строгие черты, подчеркнув резкость. Если ходили слухи, что в Дартане течет демоническая кровь, то о Кайтеше говорили, что он рожден от неуловимого фейри.
Те, кто не знал его хорошо… почти все, кроме Дартана… находили его холодную, молчаливую манеру пугающей.
Но Дартан и Кайтеш знали друг друга с детства, и пока Дартан боролся за освобождение западных земель от правления Эратеан, Кайтеш действовал как его правая рука, выполняя грязную работу из тени.
Они вместе построили эту империю, взяв то, что по праву принадлежало их народу.
Хотя они не были одной крови, Дартан считал Кайтеша своим братом.
— Она вернется, брат, и ты последуешь за ней. Я должен выяснить, кто послал ее, и сделать из них пример.
— Если ей удастся убить тебя раньше?
— Между нами, ты знаешь, что этого не произойдет, Кай.
Помимо мимолетного подергивания одного глаза, лицо Кайтеша осталось пустым. Но Дартан знал его достаточно хорошо, чтобы сказать, что он не одобряет.
— Ты думаешь, я должен был ее убить.
Кайтеш наклонил голову, но ничего не сказал.
Дартан вздохнул.
— Веришь или нет, иногда даже я устаю убивать, брат. После того, как жажда крови испаряется, это всегда одно и то же. — он провел рукой по своим диким, непокорным волосам. — Почему бы нам не посмотреть, сможем ли мы решить это без кровопролития?
Это были очень странные слова для Акуны. Его народ жил, чтобы воевать. Он был идеалистом, но чувствовал это.
И он был Дартаном Чул. Мог делать, все, что ему захочется.
Кайтеш выгнул бровь, но ничего не сказал.
Дартан попытался прочесть выражение Кайтеша, но не смог. Убийца очень долго и упорно смотрел на него, прежде чем сделать кивок.
Но он ушел, отступив в тень, как призрак. Дартан подошел к открытому окну и уставился на толстые каменные стены крепости Ларион.
Крепость была центром власти в равнинах Варанады, и Дартан забрал её у Эратеанцев после долгой, жестокой осады. К концу зимы у врага закончилась еда. После этого их сопротивление длилось недолго.
Он взял Ларион, позволив врагу уйти при условии, что они не станут причинять вред местным варанадцам, многие из которых были заперты в замке во время осады.
Они ужасно исхудали, так как, когда запасы продовольствия начали истощаться, их первыми перестали кормить.
Войско эратеанцев покинуло замок в длинной, утомленной колонне. Люди были измождены и худы, с пустыми глазами.
Так отличались от чисто выбритых, мускулистых, дерзких солдат, которые вошли в Варанаду и захватили замок.
Смерть была не единственным способом победить человека.
Время, истощение, террор, психологическая война…
У Дартана было много орудий в руках.
Солнце начало красить небо фиолетовыми и розовыми оттенками, раскрывая больше внешнего мира. К востоку поднялись отдаленные, заснеженные хребты Эскары, пугающие и таинственные. На западе был непроницаемый Арамский лес. И прохладный утренний ветерок донес до него аромат ночного жасмина, напоминающий ему о таинственном убийце-Инуи.
В лунном свете ему показалось, что ее глаза были темно-зелеными, как цветущий лес, но он не был так уверен.
Если смерть была похожа на нее, тогда он добровольно последовал
