Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
и — Веселову, пусть выздоравливает. Пиши. 27/XII-95. ЮВ.
P.S. Твои замечания по поводу да Винчи принял к сведению, — спасибо. Прилагаю два варианта письма правой рукой, когда внушено, что это левая рука, и три варианта письма левой рукой, когда пишущий полагает, что пишет правой; из этих трёх вариантов два тяготеют к обычному письму правой рукой (особенно в одном из этих вариантов) и один вариант с обращением в зеркальное письмо.
Присовокупляю письмо Каткова (Владимир Катков, кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии, проректор ПГПУ):
"Эффект Власенко"
(Послесловие к одному фрагменту романа-путешествия "Сквозь сны")
«Эффект Власенко революционизирует фундаментальные представления, согласно которым он как бы и не может иметь места. Я целиком согласен с автором, что самое удивительное, что такой эксперимент вообще был проведён. Представьте себе, что кому-нибудь пришла в голову мысль внушить в гипнозе испытуемому, что он находится в состоянии невесомости — и испытуемый вдруг поплыл бы через комнату! Увы! Каковы бы ни были его субъективные ощущения (разумеется, он может испытывать, переживать состояние невесомости), они не могут отменить законов природы. Надо полагать, такой эксперимент никогда и не проводился по той причине, что исход его ясен заранее. Впрочем, попробуйте — ведь практически так же обстоит дело и с экспериментом Ю. Ю. Власенко: заранее известно, что правое полушарие мозга, управляющее левой рукой, не имеет развитых зон, отвечающих за письмо и речь (у правшей). Следовательно, что бы ни внушалось испытуемому-правше, его письмо левой рукой не может улучшиться хоть сколько-нибудь значительным образом и уж заведомо не может стать столь же дифференцированным, как письмо правой рукой. Однако описанный эксперимент опровергает это вроде бы абсолютно естественное положение.
Обнаружение подобных явлений, про которые как бы известно заранее, что они не могут иметь места, называется, вообще говоря, ОТКРЫТИЕМ и предполагает оформление его соответствующим патентом (а открытие, как вы понимаете, гость гораздо более редкий, чем "обыкновенное" изобретение).
Чудеса, однако, на этом не кончаются. В том же эксперименте обнаруживается ещё одно явление: ряд испытуемых, которым было внушено, что их левая рука — правая. вдруг переходят на зеркальное письмо, которое оказывается полностью симметричным обычному письму правой рукой в бодрствующем состоянии. Как и почему это происходит, остаётся неизвестным, но факт, противоречащий наличным представлениям, определённо говорит об их полной или значительной недостаточности.
Зеркальное письмо левой рукой всё чаще связывается со специфической одарённостью "феноменом предвосхищения": в определённых отношениях и допусках будущее и настоящее как бы меняются местами. Человек. владеющий дифференцированным зеркальным письмом, овладевает тем самым информацией "из будущего". Но если до сих пор подобными возможностями обладала, как думали, только часть левшей, которых и всех-то очень мало по сравнению с правшами, то теперь, когда ЭФФЕКТ ВЛАСЕНКО обнаружен и может наблюдаться каждым экспериментатором, оказывается, что этой способностью "предвосхищать будущее" наделены все люди. Просто до обнаружения этого эффекта мы не могли об этом и подозревать.»
P.P.S. Я сегодня с твоей сестрой разговаривал в Институте культуры. Поговорили насчёт того, чтобы дать твои "Тёщины рассказы" студентам для курсовых.
Спасибо. «Тёщиным рассказам» в этом году исполняется …дцать лет.
…Мама была девушкой. Дедушка с сынами уехали в город, наказал: «Марфа, позови Иринку, ночуйте под крышей.» Был навес над парадним. Собака была. «Серку отвяжи.» СеркО порвёт сразу. Умные собаки.
Как стало в полночь… Иринка сразу уснула, а я никак не могу. Руки за голову сделала…» Ночь лунная, всё видно.
Видно, задремала. Потом глаза открыла… Гришка, сосед, стоит над ней с топором. Он в маске, а она его узнала, говорит:
— Вот, куманёк, хоть и зарубишь меня, а ведь ты.
Серка молчит.
— Серко, бери его!
Серко лежит. Дядя Яков, дедушки брат, стоит возле собаки.
— Если ты меня оставишь живой, я никогда ворожить не буду.
Держал, держал топор и попустил, и пошли… На задний двор пошли, пёс залаял и рвётся. Как дали… кокнули.
А из-за чего… Гулянка была. У кого-то сидели, обнаружили, что деньги исчезли. Мама: «Сейчас я найду. Давайте мне воду».
Стакан воды дали. Все над ней склонились.
— У него деньги.
— Да я пошутил, — куманёк этот, Гришка.
Молодая была, неопытная.
Вот так отвадили от ворожбы. А Иринка дрыхнет…
Гришка вороватый был. Уже ему там где-то глаз выбили, в тюрьме. Слегой. Там слега лежала вместо лавочки. Мне рассказывал: «Когда собираешься воровать, так перед Богом не одну свечку сожжёшь…»
<…>
У мамы нас двое. Сестру звали Феофанией. Отчим меня вызывает, меня и сестру, помогать ему там, на ссылке, на лесоповале. Меня люди отговорили, у которых я жила, Иван Иваныч с Антониной Павловной: "Зачем это тебе. Он тебе не родной." А сестра поехала. ЧащУ собирать. Он такой сумасшедший работяга. Ему нормы большие давали. Лес пилить. Сестра поработала и двустороннее воспаление лёгких заработала. "Дядя Саша, увези меня." Сделал санки и вёз сколько километров там, чёрт их знает… Такие морозы. Повёз на санках в свою деревню. Привёз, она уже умирает, говорит: "Вы не обмывайте меня мёртвую. Не хочу чтобы меня мёртвую мыли. Чащичкой протопите банку".
Раньше баню вытопят, там обмоют.
Торопит: "Быстрей-быстрей истопите. Ой, скорей!"
Унесли в баню, моют, а она: "Ой, не успею… меня там дожидаются. Окачивайте".
Только из предбанка вынесли, по небу так золотым ссияло, и небо как расщепилось, — раскрылось, — и белый столб…
— Вот, я же говорила, что меня ждут. Вот, чуть успели.
Только в дом занесли, положили, она умерла. Младшая сестрёнка.
Дядька, чужой, в больницу к нам пришёл, сказал: "Сестра твоя умирает. Пойдёшь хоронить?" Это 70 километров пешком. В ночь пошли. Из сугроба в сугроб идём. Ему хоть бы что, а я расписалась… А она ждала, ждала и умерла. Пришли, я села над лицом и всё на неё смотрела, — хоть бы она мне показалась… хоть бы показалась… Долго сидела. Гроб сделал этот дядька. Говорит мне: "Насилу дождался. Ты сидишь и сидишь". Вот тут я в первый раз в обморок упала. Отводились, голову намочили. Повезли её хоронить. Батюшки нету. Разрешил пасаломщик поставить в церковь. Царские ворота открыл. На второй день поп приехал. Приехал, отпел, мы повезли, зарыли. Обратно как шла, не помню, — до террасы бы дойти…
Антонина Павловна: " Долго как ты была". Иван Иваныч вышел, лёгкие послушал: "Ложись спать".
Навалилась тоска. И вот стала она мне являться. И я её жду, что она вот-вот выйдет… Она явится и в подпол… Я лампу зажигаю, она коло меня. Чуть кто стукнет, она пропадает. Я иду на приём, она в приёмную
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
