ничего бы не являлось, не стучалось, но ведь простейшее говорит об обратном: дело ни в вещах, ни в интерьерах, ни в стенах, а всего лишь в памяти, в уважении и любви к этой памяти. И кто-то улыбнется: как можно любить память? Наверное нет, а вот воспоминания любить можно и очень легко это делать, они лица, они люди, они события, они всё равно, что я сам.
Странная страна ощущений. Бывает, что легкая и приятная, чистая и радостная, но вот иногда, когда наслаивается на благостный спектр что-то чужеродное, тогда сдавливает и всё видится иным. Так и сознание Константина всю эту слякотную неделю металось подобно загнанному зверю. Раздваивалось, не давало покоя. С одной стороны книга, которая не предоставляла однозначного ответа, на несформулированный вопрос: что есть что, кто и когда, я или не я, как такое случилось, ведь есть пробелы и текст не является окончательно цельным. В нем недостает несколько связующих частей. Не нужно быть гениальным редактором или автором, чтобы понять и осознать это.
Мне предлагается заполнить пустоты. Это такой вызов, такая игра, или всё же нужно дождаться знака свыше, который каким-то пока что неизвестным действием всё поставит на свои места.
Константин выбрал первый из возможных вариантов, и, как уже было упомянуто выше, ошибся. У него ничего не получалось. Слова не складывались в предложения. Вымученные фразы не становились одним целым с теми, что были придуманы ранее. Получался сплошной сумбур, временами напоминавший абракадабру. Никакого смысла, никакой связи, и всё это, несмотря на ту помощь, что оказывала уже написанная часть книги. Только продолжить, только дополнить. И в голове представлен не один вариант возможных событий, но нет, работа не спорилась. Угрюмо, с насмешкой, тикали настольные часы. Еще более надсмехалась периодически появляющаяся луна. Если было бы возможно, то Константин со всего размаху запустил в её окружность этими самыми часами, а затем бросил эту пытку, смирившись с тем, что он не имеет никакого отношения к написанию проклятого романа. Часто хотелось заплакать от бессилия. Еще чаще хотелось всё бросить, а затем ритуальным образом, сжечь зловещую рукопись, чтобы она больше никому не сумела доставить столько разочарования и противоречивых чувств.
Целая неделя, после еще два дня, а ведь не упомянутой осталась еще одна из заявленных сторон. И в те минуты Константин уверенно разделял свои мысли и действия. Книга была одной историей. Незнакомка, которую он уже много раз видел в своих снах и видениях, которую, к своему удивлению, опознал в странной рукописи, была другой историей. Если бы он знал, уничтожая на мелкие клочки очередной испорченный лист бумаги, насколько он ошибался. Всё это были звенья одной цепи, которые предстояло соединить вместе, а уже после дождаться чего-то куда большего, о чем тогда точно представления не было.
2
Сколько раз в литературе использовалось это избитое клише. Кажется, что не нашлось того, кто взялся и посчитал количество. А сколько в разговорной речи? Страшно подумать, или нет, здесь как раз всё не так печально и сложно. Просто подкралась некоторая ошибка. Перепутались произнесенные слова, которые и есть разговорная речь, и слова, оставшиеся несказанными для окружающих – они же мысли, они же мечты, они же глубокие и тайные воздыхания. Вот в них образ таинственной незнакомки, таинственного незнакомца, явление настолько распространённое, что действительно страшно подумать, и точно невозможно заняться подсчётом, потому, что нет в этом никакого смысла, потому, что ничего от этого не изменится, и в очередной раз, всё вернется на круги своя, и напрасно рассуждать о том, что современность успела избавиться от всякого присутствия романтики, – нет, не дождетесь.
Он увидел её внезапно, молния прорезала сознание. Верилось и не верилось, скорее было ощущение, что кажется, что вот-вот и тенистый сквер поглотит, скроет явившееся видение. Ведь в этот вечер старый сквер, изменив привычному за прошедшие дни, мог похвастать удивительно хорошей погодой. Было сухо и тепло, мерещилась странная дымка от теплого воздуха, который, поднимаясь вверх, смешивался с влажностью, приходящей со стороны неподалеку находившейся реки. На лавочках было много народу. Маленькие дети играли возле своих молодых мам. Звонкий смех отчетливо был слышен через приоткрытую раму окна. Через это же небольшое отверстие в комнату проникали и многие другие звуки, которыми щедро делился с Константином старый сквер. Но этого показалось мало, и Костя вновь вышел на балкон, чтобы еще раз увидеть её, чтобы сполна насладиться вечерней безмятежностью, а после оставил балконную дверь полностью открытой. Благо было тепло. Хорошо за день прогрелась квартира, и, точно, до самой поздней ночи не захочется спать.
Странно, но увидев её, Константин лишь на минуту испытал неожиданное удивление, затем это исчезло, уступив место чему-то не то что ожидаемому, но скорее предсказуемому, тому, что должно было произойти, а спустя коротенький отрезок времени, перейти в осознание: что вот она, что так бывает, что имя этому любовь с первого взгляда. К сожалению, или напротив, но яркому эпизоду не суждено было случиться. Но имелся другой, куда более продолжительный, уже не эпизод, но не менее романтичный сценарий.
Всё, буквально всё, в ней было таким, как ему представлялось. Какой-то неизвестный и очень добрый волшебник сумел прочитать мысли, смог проникнуть в святые святых, и наяву воплотил облик девушки, о существовании которой много раз мечтал Константин. Не нужно спрашивать, где и как это происходило. Уже исходя из слова незнакомка становится понятно, что речь идет о природе явлений, которые именуются грёзами. Просто и сложно, всё одновременно. Но настолько притягательно, настолько чисто и наивно, что нельзя допустить и намека на какую-либо пошлость. И данное никогда не покажется удивительным, от того что, разве с вами было иначе? Большинство не раздумывая ответит: нет, было именно так. А спустя минуту задаст еще раз уже озвученный вопрос. Сделает это для себя, но вновь получится, что на рассмотрение всех остальных, которые вынуждены будут согласиться, даже если их не коснулось своим очарованием загадочная и манящая к себе страна грёз.
Коричневые, с янтарным оттенком, волосы девушки едва касались плеч. Притягивающие к себе выразительные глаза, отражали нежную утонченность. Константин не мог издалека разглядеть цвет глаз незнакомки, но уже сейчас точно знал, что не ошибется, что глаза девушки не удивят. Они будут мягко серыми. Выше очаровательные, длинные ресницы. Самую малость тонковатые губы, отталкивающие моментальную страсть прочь, но говорящие: спешить не нужно, нужно почувствовать, необходимо потратить время, и чем больше его будет, тем лучше, глубже.
Еще мочки ушей,
