для них была так называемая «теория закрытой двери», провозглашавшая закрытие двери благодати и завершение евангельской миссии Церкви в октябре 1844 года. Елена Уайт, как мы увидим далее, придерживалась тех же убеждений. Были у нее и другие представления, которые она разделяла с большинством прочих адвентистов в конце 40–х и начале 50–х годов девятнадцатого столетия. В частности, она считала, что суббота начинается в 6 часов вечера в пятницу и заканчивается в 6 вечера субботы и что вполне допустимо есть свинину и мясо прочих животных, которые во Второзаконии определены как нечистые (см. Ministry, October 1993, 10—15).
У вас, должно быть, уже возник вопрос, а можно ли верить всему вышесказанному, и если да, то каким образом наша Церковь перешла от первоначальных убеждений к современному пониманию библейского учения. На эти–то вопросы и призвана ответить данная книга. Чтобы правильно понять развитие адвентистского вероучения, нам необходимо изучить три концепции, которых придерживались первые руководители адвентистов седьмого дня, формировавшие адвентистское вероучение: 1) их концепцию «динамичности» истины для настоящего времени; 2) их отношение к непоколебимости христианских символов веры и 3) их взгляды на развитие и углубление понимания библейских истин.
Истина для настоящего времени: текучая, а не застывшая
И Джозеф Бейтс, и Джеймс с Еленой Уайт (три основателя адвентизма седьмого дня) говорили о динамичности того, что они называли «истиной для настоящего времени». Этот термин использовали не только они. Еще до них миллериты обозначали им надвигающееся пришествие Иисуса ( Midnight Cry, Aug. 24, 1843, 8). Чуть позже они стали использовать его по отношению к «движению седьмого месяца» (то есть к проповеди осени 1844 года о том, что Второе пришествие состоится 22 октября этого года [ Voice of Truth, Oct. 2, 1844,144]). Так что даже у миллеритов использование термина «истина для настоящего времени» переосмысливалось и претерпевало определенные изменения.
По отношению к субботе Бейтс стал употреблять выражение «истина для настоящего времени» с января 1847 года ( The Seventh Day Sabbath: A Perpetual Sign [1847], iii). В других своих высказываниях он расширил эту концепцию, включив в нее всю трехангельскую весть из 14–й главы Откровения ( Seal of the Living God, 17). Истина для настоящего времени включала в себя субботу, святилище и связанные с ними понятия, которые субботствующие адвентисты вырабатывали с октября 1844 года.
В 1849 году Джеймс Уайт, процитировав 2 Петр. 1:12, где говорится об утверждении «в НАСТОЯЩЕЙ ИСТИНЕ», далее писал, что «во времена Петра тоже была настоящая истина, то есть истина, предназначенная для того времени. У Церкви всегда была настоящая истина. Истина для нашего времени указывает нам на наш настоящий долг и на то основание, которое мы должны занять в преддверии времени скорби». Он вполне согласен с Бейтсом по поводу содержания истины для настоящего времени. Первые два ангела из Откр. 14 уже провозгласили свои вести — теперь наступил черед третьего ( Present Truth, July 1849, l).
В 1857 году Джеймс Уайт писал, что некоторые верующие
«имеют склонность отвлекаться от великих истин, связанных с вестью третьего ангела, ради вопросов, не играющих жизненно важного значения»; и сетовал, что «есть люди, которых невозможно убедить, что настоящая истина — это настоящая истина, а не будущая, и что Слово, будучи светильником, ярче всего сияет там, где мы стоим, а наш путь вдали оно освещает не так ярко»
( Ревью энд Геральд, 31 декабря 1857 г., с. 61).
Елена Уайт разделяла воззрения мужа на динамичный характер истины для настоящего времени.
«Истина для настоящего времени, испытывающая нынешнее поколение людей, — писала она в связи с седьмым днем субботой, — не была испытанием для людей прошлых поколений»
( Свидетельства для Церкви, т. 2, с. 693).
В другой раз она отмечала в связи с определенными богословскими проблемами, поднятыми во время сессии Генеральной Конференции 1888 года, что
«весть, которую Бог дает Своим слугам провозглашать сегодня, могла и не быть настоящей истиной двадцать лет назад, но это Божья весть для нашего времени»
( Рукопись 8а, 1888).
Подобное же понимание динамичного характера истины для настоящего времени просматривается еще в двух ее цитатах, записанных с интервалом в 53 года. В 1850 году она категорически заявляла, что
«мы владеем истиной, мы знаем ее, слава Господу»
(Письмо к брату и сестре Хастингсам от 11 января 1850 г.).
Тогда как в июле 1903 года она писала, что
«наше понимание истины не будет стоять на месте, ибо истина способна к постоянному развитию… Наше исследование истины еще не завершено. Мы восприняли всего лишь несколько лучей света»
(Письмо к П. Т. Мэгану от 27 января 1903 г.).
И Бейтс, и супруги Уайт были открыты для дальнейшего поиска истины. Поэтому перемены в отношении к употреблению свинины не вызвали в среде первых адвентистов никаких волнений. Вопрос о нечистой пище, кстати, дает нам великолепную возможность увидеть, как, по крайней мере, Елена Уайт относилась к «возрастанию» Божьей истины. В 1858 году она упрекала С. Н. Хаскелла в том, что он поднимает эту тему. Если, писала она ему, он считает, что есть свинину неправильно, то ему лучше держать это свое убеждение при себе, и тогда оно не будет вызывать раздоры в церкви. И далее, что примечательно, она отмечает:
«Если Церковь действительно должна воздерживаться от свинины, то Бог откроет эту истину не двум и не трем людям, а гораздо большему их числу. Он научит Свою Церковь, в чем состоит ее долг. Бог ведет Свой народ — не отдельных людей там и тут, когда один верит в одно, другой — в другое… Третий ангел выводит и очищает народ, и они должны идти за ним единодушно… Я видела, что ангелы Божьи должны вести Его народ так, чтобы он успевал воспринимать и претворять в жизнь важные истины, которые он получает»
( Свидетельства для Церкви, т. 1, с. 207).
Она высказала то же
