только совка и метлы.
— Это можно устроить, — фей прищурился и обошел меня по кругу. Приподнял волосы и похлопал по спине, заставляя выпрямиться. Я послушно приосанилась, выпятив несуществующую грудь.
Эрик опустился на соломенный тюфяк, заменяющий мне постель, и задумчиво почесал подбородок.
— Снимай свои лохмотья.
Но я же только что оделась!
Я открыла рот, чтобы возмутиться, но что-то во взгляде крестного заставило меня подчиниться. Через несколько мгновений платье картофельным мешком распласталось на полу, и я отшвырнула его ногой. На этот раз фей не отвернулся. Я замерла под его оценивающим взглядом, прикрыв руками обнаженную грудь.
— Помыться бы тебе, Элис, — он усмехнулся. А я, кажется, покраснела. Раны полностью зажили, но кровь местами застыла плотной коркой. Я колупнула ногтем одну из багряных капелек, но она присохла намертво.
Выудив из шкафа кусок чистой холстины, я завернулась в него и направилась вниз, зная, что крестный следует за мной.
— А где все слуги? — спросила, не оборачиваясь. Спустившись с чердака, я небезосновательно опасалась встретить в коридоре вездесущих горничных, но замок как будто вымер.
— Отмечают внеплановый свободный вечер, — Эрик хмыкнул. — Нам сюда.
Мы остановились у комнаты близняшек, и, немного поковырявшись в замке, крестный гостеприимно распахнул передо мной дверь.
Как я и думала, перед отъездом на бал мачеха загнала близняшек в деревянную бадью, заменяющую нам ванную. Старый водопровод вышел из строя, как и многое в замке с появлением в нем графини. Вода давно остыла, и на поверхности плавали серые хлопья мыльной пены. Помедлив, я все же скинула с себя холстину и залезла внутрь. Фей только головой покачал, а в следующий момент вода ощутимо нагрелась и как будто стала чище. Я с удовольствием прополоскала волосы, слипшиеся от пота и крови.
Эрик куда-то скрылся, оставив меня наедине с водными процедурами. Оно и к лучшему. Я знаю его с самого раннего детства, но все равно ужасно смущаюсь. После смерти матери фей-крестный куда-то исчез, а недавно вот снова появился в роли младшего конюха. За несколько лет он не состарился ни на день и ни капли не изменился, но я уже привыкла ничему не удивляться. Отец часто рассказывал мне сказки про чудесный народец, и новость о том, что Эрик — фей, не вызвала во мне ни радости, ни изумления. Я просто восприняла это как должное.
Почувствовав себя чистой, я выбралась из бадьи. Вода стекала с меня прозрачными холодными струйками и капала на пол, но я, завернувшись в грубую ткань, босиком прошлепала на свой чердак, с каким-то мрачным удовольствием оставляя на полу влажные следы. Фей ждал меня наверху.
— Уже лучше, но… — он поморщился. — Почему так долго?
Я пожала плечами и покосилась на половую тряпку, которую до недавнего времени считала своим лучшим платьем. На нем даже сохранились кружева, напоминающие густую пыльную паутину. Эрик проследил за моим взглядом и, протяжно вздохнув, безжалостно зашвырнул этот кошмар в дальний угол. Я было качнулась следом, потому что иной одежды все равно не было, но крестный взял меня за плечи и развернул лицом к себе. Холодные серые глаза смотрели мрачно и серьезно.
— Элис, — голос его прозвучал как-то необычно, немного даже торжественно. — Ты идешь на бал.
Не удержавшись, я фыркнула. Чувство юмора у моего крестного своеобразное, но это совсем не смешно. Или он имеет в виду, что я пойду туда, завернутая в кусок влажной холстины? От возмущения я даже дар речи потеряла. Молча повернулась к нему спиной и замотала головой. Пальцы фея скользнули вдоль моего позвоночника, стирая капельки воды.
— Глупая, — я по голосу почувствовала, что он улыбается. — Будет тебе и платье, и карета, и лакей. Все то, чего ты заслуживаешь.
Вот теперь и я улыбнулась. Обернувшись, я успела заметить, как лукаво блеснули его глаза. Меня трудно в чем-то убедить, но волшебство крестного я видела своими глазами и, более того, ощутила на собственной шкуре. Задумавшись, Эрик глубоко запустил пальцы в свою шевелюру. Работка, похоже, предстоит нелегкая — превратить гадкого утенка в… хотя бы просто в утенка.
Крестный со вздохом покачал головой.
— А ну-ка улыбнись, — потребовал он.
Я послушно изобразила легкую усмешку, и лицо фея наконец-то просветлело.
— Красное, — пробормотал он, в очередной раз обходя меня по широкому кругу. — У тебя будет красное платье.
Глава 4
Как и обещал, крестный создал для меня платье. Оно не подразумевало белья, и я чувствовала ласковое прикосновение нежнейшей ткани к своей коже, разгоряченной происходящим волшебством. Шагнув к большому напольному зеркалу, что принадлежало еще моей прабабушке, я увидела в нем стройную молодую блондинку, удивительно похожую в этот момент на собственную мать. Золотистые волосы тяжелыми волнами укрыли плечи, а алое платье подчеркнуло бледность атласной кожи. Удовлетворенно хмыкнув, Эрик водрузил мне на голову диадему и взялся за гребень, чтобы уложить непослушные локоны. Наблюдая за ним через отражение, я невольно закусила губу. Не понимаю, почему он мне помогает. Зачем ему это нужно? Насколько я знаю, он был как-то связан с моей матушкой, но после ее смерти все обязательства должны были испариться. У меня было множество удобных моментов, чтобы спросить, но почему-то я была уверена, что фей уйдет от ответа. Время еще не пришло.
— Повернись, — будто почувствовав что-то, потребовал крестный. Обернувшись, я встретилась с его внимательным, оценивающим взглядом. Фей отложил гребень в сторону и замер в шаге от меня. Между его бровей пролегла глубокая складка, будто он пытался решить какую-то крайне сложную задачу. Пожевав губу и обойдя меня по кругу, Эрик покачал головой.
— Чего-то не хватает, — он еще больше нахмурился.
— Лоска? — предположила я. — Грации?
Все же как корову не наряжай, она так и останется коровой. Платье, несомненно, выше всяких похвал, но принцессой оно меня не сделало.
— Уверенности. — фей усмехнулся. — Держи голову выше, смотри в глаза.
Я одарила его пристальным, вызывающим взглядом, прекрасно осознавая, что это вовсе не то, что он имел в виду.
— Я не понял, — покачал головой Эрик. — Ты меня испепелить хочешь или возбудить?
Я вздохнула. Это безнадежно. Стащив с волос сверкающую диадему, я положила ее на тюфяк и села рядом. Здесь даже крестный не поможет.
— А ну-ка прекрати! Даже так ты выглядишь куда лучше, чем большинство природных дам. У тебя есть то, чего нет у большинства из них. Будь я на месте принца, я бы не остался равнодушным.
— Дался мне этот принц, — выпалила я прежде, чем успела подумать. Но отступать уже поздно, и под мрачным взглядом Эрика я
