Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
– Угу. – Майлс уже устал быть в бегах, хотя не прошло еще и одного дня. У него сводит живот, хотя, может быть, это от голода. Ему нужно пересилить лютую ненависть к изюму и съесть батончик из запасов, приготовленных Билли. При мысли о тетке в его сознании словно стирается защитный слой.
У него в голове туман, который он не может прогнать. Майлс старается вспомнить то, что произошло этой ночью, как они сюда попали. Ему приходится брести по своим воспоминаниям подобно герою фильма «Бесконечная история» Артейю и его верному коню Артаксу, с каждым шагом все глубже увязающим в болото. Ссора с Билли. Майлс никогда не видел маму такой разъяренной. Они ссорились из-за него, из-за того, что сказала Билли, выразив свою главную мысль, и он снова краснеет от стыда и отвращения. Такая мерзость! А потом ничего. Он заснул на кушетке, в наушниках, и вот уже мама вся в слезах гонит машину как сумасшедшая, рубашка у нее в крови, на щеке темная царапина, а теперь они здесь. Наверное, все в порядке. Мама сказала, что все в порядке. И она сказала, что подробно расскажет обо всем, когда будет готова. Когда они будут в безопасности. Нужно упорно идти через болото, думает Майлс. Чтобы не затянула трясина.
Он смотрит в окно на поле самодельных крестов, их многие и многие сотни, раскрашенных в разные цвета. Опять мемориалы мертвых, подобно Дереву памяти на объединенной военной базе Льюис-Маккорд, куда все вешали фотографии своих умерших отцов, сыновей, братьев, дядей, родственников и друзей, умерших от ЧВК. Майлс ненавидел это дерево, как и его вроде бы друг Джонас, единственный мальчишка его возраста на всей военной базе.
Бледный прямоугольник на фоне неба, по мере того как они приближаются к нему, превращается в выцветший рекламный щит. На нем седой мужчина и дама со светлыми волосами в теннисках, устремили взгляд в пустыню с благоговейной радостью, словно Моисей и его супруга, смотрящие на Землю обетованную, но только кто-то исписал мужчине лицо похабными словами, закрасил ему глаза и изрисовал черточками ему рот так, что получился череп или стежки. Но зачем зашивать человеку рот, если не собираешься отрубить ему голову? Внизу крупным шрифтом: «Жилой комплекс «Орлиный ручей» – спешите, в продаже четвертая очередь! Не пропустите!»
«Не пропустите», – беззвучно шевелит губами Майлс, потому что именно так работает реклама, и маму она тоже цепляет, поскольку, когда через две мили они встречают дорожный указатель «Орлиный ручей», мама сворачивает с шоссе.
– Надо посмотреть, что там. Если все в порядке, отсидимся до конца дня.
– Но город ведь там! – возражает Майлс.
– Мы еще не готовы к встрече с цивилизацией. Мы не знаем, что там. Возможно, город захватила банда байкеров-людоедов, которые захотят сделать из нас очень-очень вкусный бекон.
– Мам, замолчи!
– Ну ладно, извини. Никаких байкеров-людоедов не бывает. Обещаю. Просто мне нужно немного отдохнуть. И я хочу, чтобы у тебя было время потренироваться быть девочкой.
– А это трудно?
– Если честно, порой и я не знаю, каково быть девочкой.
– Это потому, что ты взрослая женщина.
– Верно подмечено, но я также не знаю, каково быть взрослой женщиной. Все мы только притворяемся, тигренок.
– Это не очень обнадеживает.
– Знаю. Но я стараюсь.
– Да. Очень стараешься! – Какое же это облегчение – вернуться к привычным хохмам, приколам и остроумному экспромту. Это означает, что не нужно говорить о Другом.
– Веселее, mon fils[3]!
– По-моему, ты хотела сказать «ma fille[4]». – Майлс знает это после шести месяцев изучения французского языка в школе в Калифорнии, где он был худшим учеником в классе, поскольку дома в Йобурге все учили зулусский, а не дурацкий французский.
– Да, конечно. Спасибо за то, что поправил, мой храбрец.
На арке, изгибающейся над воротами в «Орлиный ручей», по краям два бетонных орла с распростертыми крыльями, готовые взмыть в воздух. Однако хищную птицу слева кто-то обезглавил, словно в качестве предупреждения. Опасность! Развернитесь назад! В продаже четвертая очередь! Не пропустите! Не потеряйте голову!
За воротами огромный котлован, обнесенный забором, и экскаватор, взобравшийся на кучу серой земли, с ковшом, наполовину полным (или наполовину пустым) все того же желтого песка, как будто рабочий, который им управлял, внезапно встал и ушел, или же умер прямо на месте, и его скелет по-прежнему сидит в кабине, положив руки на рычаги, а работа так и осталась не доделанной. И да, хорошо, есть завершенные коттеджи, все на одно лицо, на склоне холма, а также недостроенные, с заколоченными окнами, но в целом от этого места у Майлса по спине пробегают мурашки.
– Это место заброшено, – говорит он. – Здесь опасно.
– Наоборот, лучше, чем если бы здесь жили. И, может быть, здесь остались какие-нибудь припасы, которые не забрали просто потому, что никому в голову не пришло сюда наведаться.
– Ну хорошо, но что, если там есть байкеры-людоеды? – Майлс старается сохранить свой тон небрежным, но про себя он думает: или сумасшедшие выживальщики, или больные, или отчаявшиеся, или те, кто поступит с ними плохо, без злого умысла, просто потому, что порой так получается, – или те, кто поступит с ними плохо сознательно, просто потому что сможет это сделать.
– Не-е. Никаких следов нет. Значит, никаких байкеров-людоедов женского пола.
– Но ветер такой сильный, возможно, весь этот песок намело со вчерашнего дня.
– Ну, значит, и наши следы тоже занесет. – Не заглушив двигатель, мама выходит из машины и пытается поднять шлагбаум.
– Ты мне не подсобишь? – кричит она.
Протянув руку, Майлс выключает зажигание, поскольку оставлять двигатель работающим безответственно, и выбирается из машины. Но когда он подходит к маме и пытается помочь ей поднять шлагбаум, где-то поблизости раздается шипение и щелчки. Первая его мысль – это гремучая змея, потому что именно эту тварь и следует ожидать в пустыне, и какое же это будет невезение – зайти так далеко и умереть от укуса змеи? Но это лишь автоматическая поливальная установка, которая высунула свою голову и щелкает всухую, не в силах дать ни капли живительной влаги высохшему газону.
– Это означает, что электричество здесь еще есть. Смотри, солнечные батареи. Похоже, здесь собирались построить «экологически чистое» жилье. Чего, кстати, на самом деле не бывает. Оксюморон.
– Но воды-то нет.
– У нас в машине есть пара галлонов. Все в порядке. Мы в безопасности, у нас есть все, что нам нужно, в первую очередь мы сами. Согласен?
Майлс корчит гримасу, недовольный таким оборотом, однако на самом деле он думает о том, что не нужно было глушить двигатель, потому как вдруг он больше не заведется? Дверь в будку охранника заперта, и это облегчение, потому что теперь придется искать какое-либо другое место. Может быть, все-таки в город? Или обратно в «Атараксию» к друзьям – ну, к другу. Единственное число. В «Атараксии» Элла, на военной базе Джонас.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
