Я хочу ее. Невыносимо. До боли в паху, до яростно бьющегося сердца, до умопомрачения. Хочу, но не могу получить!
Как подросток, открывающий запретный мир телесных наслаждений, я впитывал ее дрожь и сбивчивое дыхание, неспешно скользя пальцами вдоль ее позвоночника и сдерживая порыв перехватить инициативу, позволяя ей идти за своими желаниями, неопытно и неловко ласкать меня поцелуем. Потому что, откровенно говоря, сейчас я соглашусь на что угодно.
Немного… совсем чуть-чуть и отстранюсь.
— Что, пожалуйста, малышка? — голос звучал хрипло, и пришлось разбить фразу на несколько слов, ведь даже секунда без ее сладких губ казалась невыносимой.
Хотелось накрыть ее тело своим, вдавить в прохладный шелк простыней и любить. Попрать все законы мирозданья и слиться воедино! Срывать с ее губ пылкие признания, заставить ее дрожать и раскрывать бедра, извиваться подо мной. Хотелось целовать напряженные соски, ямочку между ключицами, ощутить на пальцах влагу ее желания.
Я даже зарычал от невозможности воплотить все это в жизнь и, закусив ее нижнюю губу, потянул на себя.
Она, задыхаясь от эмоций, оторвалась от поцелуя и, жарко обхватив мое лицо ладонями, подняла взгляд… полный тьмы!
4Пришлось планам потесниться, благо Фацелия сама тянулась ко мне и была настолько открыта, насколько вообще возможно. Не без удовольствия, я делился с ней светом, тщательно контролируя дозу. В таком состоянии несложно сорваться и переборщить, навсегда лишив мою девочку рассудка, а этого я себе никогда не прощу.
Отгораживаясь от разливающегося по телу желания, я вспоминал события вчерашней ночи. Была четкая вспышка тьмы, которую, уверен, почувствовал и Каллохен. Но сейчас вопрос в другом, когда я, рискуя всем, расчертил пространство, Фацелию окружал темный щит. Темный, мать его, щит! И создала она его сама. Неосознанно, значит дар еще не закрепился, но половина пути уже пройдена!
Тьма не желала отступать, а Фацелия перешла в нападение. Ее руки жадно блуждали по моему телу, совершенно ничего не стесняясь.
— Стой-стой-стой, — остановил ее ладонь, уверенным жестом пересекавшую живот.
Тьма отступила, но Райс все равно не понимала, что делает.
— Почему?
На меня смотрела бездна… сама бездна! Потому что в этом взгляде можно потеряться навеки и забыть даже собственное имя. Пусть затуманенный магией, он все равно был томительно прекрасным.
— Потому что это не ты, Райс, — поцеловал ее шаловливые пальчики и притянул малышку к себе, устроив на своей груди.
Сердце лихорадочно колотилось, в паху требовательно ныло, тело не понимало, чего мы ждем, оно требовало взять то, что само попало в наши лапы, а разум упорно твердил держать желания под контролем. Впору создавать самому себе плакаты с напоминанием #ТыжАрхимаг!
— Ты такой красивый, — прошептала Райс и потерлась щекой о мою грудь. Медленно, соблазнительно. — Разве мужчина может быть таким притягательным? — она вздохнула, а слова стали вялыми, заторможенными. — Это же… преступление…
Последнее слово скорее угадывалось. Фацелия затихла и на этот раз забылась спокойным сном, больше не вздрагивая.
Что за наказание? Я готов позволить еще одной стихии меня переломать, чем терпеть это наваждение.
Чтобы хоть как-то отвлечься, решил позвонить Рику. Прикрыл потоком воздуха окно, чтобы Фацелия не замерзла, немного увеличил температуру своего тела. Магон плавно слеветировал ко мне в руки. Разблокировав гаджет, с удивлением заметил принятый входящий вызов от Рика. Нажал на повтор.
— Ты мне звонил ночью?
— Привет, и тебе не хворать.
— Звонил?
— Ага. Но ответила твоя женушка, — поддел друг.
И как, позвольте полюбопытствовать, она умудрилась взломать мой магон?! Защиту ставили лучшие маги-техники Трайзис!
— Ты как?
— На моей груди спит восхитительная голая девушка, Шеппарт! Думаешь, как я?
— Значит, полностью восстановился? Класс. И как Райс? Хороша в постели?
— Она великолепна, Шеппарт. А в постели вообще совершенна, но, повторюсь, все еще девушка.
И зачем я вообще ему объясняю? Пытаюсь сохранить честь Фацелии? Кто-кто, а Рик точно не станет трепаться. Он единственный, кто знает обо мне все, вплоть до цвета боксеров.
— О-о… так ты… вы… — он банальным образом рассмеялся и глумливо уточнил: — Не справился с задачей?
— Зубы мешают? Я даже комментировать не буду. Приедь и сломай мне что-нибудь! Мне нужны альтернативные яркие ощущения.
— Я лучше позлорадствую издалека! И по дороге загляну к госпоже Ратибор на пару часиков, а потом тебе все перескажу!
— Упаси Небеса.
— Брось, чувак! Ты бы знал, какие залетные приемчики в ее арсенале! Я обалдел… Как полагаю, мне лучше к тебе не торопиться?
Светало. По ощущениям не больше восьми утра. Сегодня у Райс выходной, никто не станет ее искать. Подруги! Нужно предупредить их, чтобы не беспокоились за Фацелию и не поднимали в академии лишний шум.
— Лучше не торопись. Удалось что-то выяснить по гибридному заклинанию?
— Темнота. Там понаплетено тьергх-те-что! Мне вот интересно, как вообще можно сплести в одном заклинании природную магию дриад и эльфов, да еще добавить к ним тьму? Ты когда-нибудь с таким сталкивался?
— С эльфами, владеющими тьмой, или темными дриадами — да. Но, чтобы заклинание сочетало в себе такие разнонаправленные компоненты… кто, а, главное — зачем? Это меня интересует. У госпожи Ратибор самый зловещий враг — неукротимая нимфомания и, пожалуй, соседка-пенсионерка, чьего мужа она охмурила, а мы для нее не более, чем мальчики по вызову. Так ради чего кто-то установил под ее окном высыхание? Работайте, парни.
— Ок. Вот сейчас как раз и допрошу, хорошенько госпожу Ратибор. Не факт, что без наручников.
— Фу, Рик.
— Сам ты фу! На тебе голая женщина, а ты ее даже не поимел.
Зато ее приятно обнимать, но в этом я никогда не признаюсь Рику.
— Скажи лучше, как Сатхейн?
— В Трайзис его подлатали. Ну, и от себя, я немного промыл ему мозги. Пара дней и парень будет как новенький. С переломами, конечно, посложней, но справится, куда денется. Руки чешутся выпороть его.
— Зеленый свет, — усмехнулся и потер переносицу. — Каллохен засек вспышку?
— Засек, как без этого. Он был на утесе Хилл почти сразу после того, как мы разъехались. Я послал дрона, чтобы он не отследил магию и не понял, что под колпаком. Каллохен пытался найти источник тьмы.