Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
ты была по уши влюблена?
– Он самый. Оказывается, он талантливый карманник. Украл у меня пятьдесят пять долларов и мою фруктовую пастилу.
– Двойной обман. Надеюсь, ты собираешься ему отомстить.
– Само собой, братец.
Юджин встал, обнял ее за плечи, и они вместе вошли в дом: прошли под подковой, прибитой над перемычкой двери, сухими пучками болотной мяты, болтающимися в дверном проеме, и переступили через дорожки соли, оставшиеся с предыдущей ночи.
Дом Соларов походил на старую пещеру в викторианском стиле, где даже свет излучал мутное, тусклое сияние. Внутри он был полностью обшит панелями из темного дерева, устлан красными персидскими коврами, а стены имели бледно-зеленый оттенок гнили. Дом был из тех, где в стенах обычно живут призраки, а обитатели, по мнению соседей, прокляты; в случае с семьей Солар оба варианта являлись правдой.
Если бы внутрь впускали незнакомцев, они бы заметили следующее:
• Все выключатели в доме удерживались изолентой во включенном положении. Солары обожали свет, а Юджин – больше всех. Специально для него коридоры украсили гирляндами, а всю свободную поверхность мебели (зачастую и большую часть пола) занимали лампы и свечи.
• В доме остались подпалины после Великого пожара 2013 года, когда выключился свет и Юджин в панике выскочил из своей спальни в коридор, попутно сбив около двух дюжин упомянутых свечей, отчего загорелся гипсокартон.
• Лестницу на второй этаж преграждала груда старой ненужной мебели. Главная причина состояла в том, что Питер Солар как раз завершал ремонт наверху, когда у него впервые случился инсульт, и работы быстро прекратились. Но отчасти еще и потому, что на втором этаже, по мнению Розмари, действительно водились призраки. (Как будто призрак станет блуждать лишь по одной половине дома, позволяя его обитателям спокойненько прохлаждаться внизу и не проявляя никакой паранормальной активности. Не смешите меня.)
• На стенах не было ничего, кроме заклеенных изолентой выключателей и штор, закрывавших окна по ночам. Никаких картин. Никаких плакатов. И уж точно никаких зеркал. Никогда.
• Кролики на кухне.
• Злобный петух по имени Фред, который повсюду следовал за Розмари Солар по пятам и был, по ее словам, духом, прибывшим прямиком из литовского фольклора.
В гостиной действительно тихонько играла группа Green Day. Розмари Солар, женщина лет сорока, сидела на диване напротив телевизора и смотрела похоронное слайд-шоу, которое составила несколько лет назад на случай, если кто-то из ее детей внезапно умрет. Каштановые волосы рассыпались по плечам, при каждом ее движении раздавался звон: тонкие хрупкие запястья и пальцы были унизаны серебряными кольцами и талисманами удачи. Монетки, вшитые в одежду – на подоле и рукавах, – пристроченные металлической нитью с внутренней стороны каждого кармана, звякали, словно капли дождя.
Отличительными особенностями своей матери Эстер считала следующее:
• В молодости Розмари была чемпионкой по роллер-дерби[7] и носила прозвище «Бестия». На всех фотографиях, которые есть у Эстер, ее мать запечатлена на треке в специальной форме. На снимке она выглядит почти как Юджин: те же темные волосы, те же карие глаза, та же бледная кожа, лишенная веснушек, усеивающих тело Эстер. Просто поразительно.
• К восемнадцати годам Розмари уже была однажды замужем за мужчиной, который оставил тонкий изогнутый шрам в форме буквы «С» на ее левой брови. Имя мужчины и то, как сложилась его дальнейшая судьба, никогда не упоминались. Эстер нравилось представлять, что вскоре после ухода Розмари его постигла долгая и мучительная смерть: быть может, его сожрали дикие псы или медленно сварили в огромном чане с маслом.
• По профессии Розмари была садоводом, а потому обладала способностью выращивать растения одним лишь прикосновением. Казалось, цветы в ее присутствии расцветали и даже склоняли свои головки, стоило ей пройти мимо. Дубы на лужайке перед домом слушались ее, когда она шепотом уговаривала их расти. В ней всегда ощущалась толика волшебства.
Последнее качество Эстер особенно любила в Розмари. Чувствовала его с самого детства: даже если вера в фей, Санту и письма из Хогвартса прошла, девочка по-прежнему ощущала звонкую вибрацию силы, исходившую от мамы.
В представлении Эстер магия была некими узами. Невидимой серебряной нитью, связывавшей их сердца, несмотря на расстояния. Именно она приводила Розмари по ночам в спальню Эстер, когда той снились кошмары. Именно она заставляла утихнуть головную или зубную боль, успокоить расстроенный живот, как только мама прикладывала ладонь ко лбу.
А потом на них, как обычно, обрушилось проклятие. У Питера случился инсульт, после чего он закрылся в подвале. С деньгами стало туго. Розмари пристрастилась к азартным играм, и из-за боязни проиграть ее медленно поглотил страх неудачи. Узы, связывавшие мать и дочь, постепенно начали слабеть, угасать и в конце концов порвались. Нет, Эстер не стала любить свою мать меньше, просто магия рассеялась, и Розмари медленно, но верно превратилась в человека – окончательно и бесповоротно.
А в мире практически ничего не было хуже людей.
Розмари спрыгнула с дивана и притянула Эстер в удушающие объятия, сжимая под мышкой недовольного Фреда. От нее исходил аромат шалфея и можжевельника. Одежда пропиталась запахом полыни и гвоздики. В дыхании угадывались легкие нотки мяты. Все эти травы были призваны уберечь от неудачи. Розмари Солар благоухала как ведьма – впрочем, таковой ее считали многие жители в округе и таковой, возможно, ей самой нравилось себя считать, но Эстер-то знала правду.
– Я так волновалась, – сказала Розмари, убирая мокрые волосы с лица дочери. – Где ты была? Почему не отвечала на звонки?
Эстер некоторое время наслаждалась этим прикосновением и проявленным беспокойством, ее даже охватило желание раствориться в маминых объятиях и поддаться утешению Розмари, как это бывало в детстве. Но сейчас банального обезболивающего свойства ее рук было недостаточно, чтобы компенсировать очередную пропажу денег, а потому она отстранилась.
– Если бы ты заехала за мной, как положено, меня, возможно, не ограбили бы самым жестоким образом по пути домой, – случай с Джоной едва можно было назвать ограблением, но Розмари необязательно было об этом знать. Порой Эстер нравилось вызывать у нее чувство вины.
– Тебя ограбили?
– Жестоким образом. Ты должна была меня забрать.
Лицо Розмари приобрело страдальческий вид.
– Но я увидела черную кошку.
Уже не в первый раз Эстер обожгло это необъяснимое явление «к себе – от себя», которое характеризовало их отношения последние несколько лет. «К себе» притягивало ее, вызывало желание прижать к щеке Розмари ладонь и заверить ее, что все будет хорошо. А «от себя» – всевозможные дурные мысли – напротив, отравляли ее нутро, поскольку это было несправедливо. Несправедливо то, кем стала ее мать. Несправедливо, что все Солары обречены жить в нелепом страхе.
– Иди сообщи своему отцу, что ты в
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
