я сегодня видела. В другой раз я бы обошла их десятой дорогой, но у этого гада мой кошель! А светить его дальше местных сканов — о-о-о-й, как не стоит!
Выскакиваю из борделя, и на всей скорости, позволительной приличной Либре, иду к посту Стражей. Благо — недалеко расположились, недавно проверяла.
Они издали меня заметили, даже без скана. Страж перестал теснить МОЕГО РАБА в сторону своего напарника, что делал ранее, явно намереваясь задержать. Третий патрульный стоял у мобиля с моим кошелем в руках. Эту ядовитую расцветку трудно перепутать.
Вот сейчас рабскую морду задержат, потом арестуют, вытрепят мне все нервы проверками, а главное — я не смогу придушить этого ворюжку лично!
Нет, так не пойдет! Я тебя теперь так просто не отдам!
Фурией подлетев к этому гаденышу, подпрыгнула (зачем — не знаю, ростом он меня не больше чем на пол головы выше, видимо, для эффектности), со всего размаху залепив ему не то пощечину, не то подзатыльник. Я не знаю точно, куда попала. Руку зато ушибла.
— Я где тебе сказала меня ждать? Ты какого отжига без меня посмел отойти! Скотина!
Упавший, скорее от неожиданности, чем от удара, раб, подниматься благоразумно не спешил, уткнув морду в пыль. Он свой ход сделал, обокрав меня и попытавшись сбежать. Теперь — мой черед.
От всей души пнула его под ребра. Заслужил! И еще бы пнула, но меня деликатно отвели в сторону.
— Простите, Либра Хоэри, вы знаете этого… вольного?
— Вольного? Вы издеваетесь? Это — мой раб! Как минимум, на эту ночь! Это — оплаченное мной имущество из «Постоялого Двора»!
— Из… э… гостиницы? — покраснел Страж.
— Из борделя! — припечатала я.
— Тогда что… где… почему здесь? — нашел, наконец, нужный вопрос Стаж.
— А мне можно! Я заплатила! Мне в комнате скучно! Я на воздухе люблю! И сейчас вы тратите оплаченное мной время! — не переставая возмущаться, придвинулась к «моему рабу» и с удовольствием пнула его еще раз. — Поднимайся, гадина! Чего разлегся?
На этот раз отводить меня никто не стал — а что, я в своём праве. Ну, оплачено же!
Страж помялся. Чуял — явно что-то тут не чисто. Понять бы — что. А связываться с Либрой не хотелось. Да еще с такой… возбужденной.
— Либра Хоэри, но у Вашего раба изъято два кошеля… Именной и обычный… Сумма большая… И статус раба не подтвержден… пока…
Суть Соли, дай мне сил забрать этого гадёныша, я убью его лично! Второй кошель, кроме моего? У раба. Угу, догадываюсь, где он его взял. Как он из меня воровку еще не сделал! Официально!
— Да, это мои деньги! Вы же не храните все кристаллы в одном кластере? А ты, — я снова приложилась ногой к шебуршащемуся в пылюке рабу, но уже просто чтоб внимание обратил, — поднимайся и подтверждай статус! Чтоб я с этих денег потом честно оплатила порчу имущества борделя!
Раб поднялся. Подбородок его было в крови. Я ж по ребрам била!
Старательно отворачиваясь, Страж поводил рукой-сканером перед его окровавленным лицом. Хорошо, что я заранее в порче призналась, значит, не стану никого за кровь обвинять, можно выдохнуть.
Кристалл пискнул.
— Статус подтвержден, — Страж не скрывал облегчения. — Вы — свободны, — уточнил он, когда его коллега подавал мне кошели. Раб на слове «свободны» закатил глаза и застонал. Я нервно хихикнула.
НОЧЬ
Меня трясло. Впрочем, мандраж, давно привычный телу, не отуплял, а, скорее, отрезвлял.
Эйфория призрачной свободы слишком рано вскружила мне голову. Даже попав в поле действия скана, притягиваемый невидимыми нитями к посту Патруля Стражей, я всё ещё верил, что всё удастся. Я уже обманул силовой контур, обману и сканы Стражей. Да — и обманул, заглушка не подвела. И, как непросоленный пацан, попался на банальном обыске. Утащенный у клиентки кошель оказался именным. А я даже имя это назвать не смог. Суть Соли, ну почему я так туп!
Побег не удался. Там, под пристальными взглядами Стражей, решиться на самоубийство было глупо. Все равно остановят. Только еще и обездвижат, полностью лишив шансов сдохнуть на своих условиях.
Я чувствовал, как в мой разум пытается проникнуть отчаяние, несущее с собой чувство безысходности, такое же, как после смерти Дэрека, моего последнего Хозяина. Такое, за которым нахлынет апатия, накрывшая после продажи в бордель, где меня приводили в пригодность голодом, жаждой и плетью. Этого допустить нельзя.
И вот я шел вслед за клиенткой, кошель которой стоил мне желанной свободы, стараясь найти другой выход, другую возможность. И ничего не видел.
Возможно, просто потому, что сейчас слишком мало информации — утешал я себя. «Недостаточно вводных данных для продолжения процесса. Эксперимент отложен в связи с временной недееспособностью испытуемого объекта. Промежуточный результат — отрицательный».
Воспоминания о записях, прослушиваемых всегда Хозяином Дэреком перед началом следующего этапа эксперимента, болью отозвались в голове и груди. И это не были отголоски физических ощущений, которые я должен был вынести, это была боль от крушения надежд.
Выращенный в питомнике, постельный раб, обученный и вышколенный на благо Свободных, я никогда не испытывал «надежду» — желание лучшей участи. Я знал свою судьбу. Знал кто я, для чего я, и каков будет конец. Был готов исполнять всё, что прикажет Хозяин, сам, не дожидаясь действия вживленного в мозг кристалла, принимавшего команды владельца. Это все зависело не от меня. Я — Раб.
Ни добрым хозяевам, ни одному извращенному садисту, которому я принадлежал пол цикла, не удалось зародить во мне это глупое болезненное чувство. И тут, у этого самого садиста, на одном из его приёмов для «ценителей», меня заметил Дэрек.
И выкупил, оценив мою выносливость, ну, и еще — мой кристалл, допускающий полное подчинение. Я обошелся ему дорого. Но результат его эксперимента того стоил. Именно этот результат, сейчас наскоро прилепленный куском грязного пластыря к безымянному пальцу ноги, и вселил в меня это глупое, болезненное и опасное чувство. Эту «надежду».
***
Я шла, готовая в любой момент активировать полное подчинение, о котором полностью забыла, когда ломанулась его искать. Пусть
