должны. Должны вытаскивать человека из передряги, быть с ним в самые худшие минуты только потому, что он твой друг. Меня это совершенно не устраивало, как и ограниченность моего окружения. Мы выдели мир по-разному, поэтому между мной и миром стоял барьер, который никто не должен был пересечь.
Я никогда не считал себя особенным, тем не менее, все мои проблемы казались мне неразрешимыми. Семидесятые годы были совершенно иными. К антидепрессантам мало кто склонялся, потому что того количества депрессии тогда не было. А именно это меня сейчас и поражало. Одна ночь – теперь я в депрессии. Я остался один, мне не с кем было поговорить или посоветоваться. Один в поле не воин. Поэтому я пошёл путём слабости. Единственным выходом мне казалось самоубийство.
Как ни странно, но я никогда ещё не сталкивался со смертью так близко. Никогда подумать не мог, что приду к такому решению проблем. Мысли уже было не остановить. Если бы я хотел умереть, то какой смертью? Мне не хотелось каких-либо мучений или боли как таковой, всё что мне было нужно – быстрая и лёгкая смерть. Я не хотел причинять боль кому-то кроме себя. Так ко мне пришло решение – застрелиться.
Набравшись терпения, я пережил этот день адских мук. На следующий день я благополучно вышел на Рамиреса – местного торговца оружием. Любая услуга за твои деньги – для него это было главным. Нашёл я его в заброшенном здании старой церкви, где он часто бывал.
В распоряжении Рамиреса было буквально всё – от мелких пистолетов до снайперских винтовок. Мне нужно было хоть что-нибудь, и единственное, что он мог мне предоставить – старый Кольт, который прожил как минимум в два раза больше меня. Тем не менее, пистолет был рабочим, а это всё, что было для меня важно. Небольшой залог я оставил, следующие деньги я должен был отдать позже или же отработать.
После того, как он отдал мне потёртый пистолет, мы распрощались. Тогда я думал, что больше никогда его не увижу. Неподалёку от церкви было озеро. Прекрасное место не только из-за его красоты, но и из-за того, что людей там почти никогда не бывало. Те мысли, которые мелькали когда-либо в моей голове, слились воедино. Я был готов к последнему шагу.
Как будто специально в тот самый момент на озере пребывал ещё один парень, немного старше меня. Он закричал мне, увидев в руках пистолет:
– Эй, остановись! Что ты делаешь?
– Нет смысла больше, всё утрачено, – дрожащим голосом ответил я.
– Значит, ты один из них, да?
– В каком смысле?
– Ты один из тех, кто сдаётся при первой же неудаче. Один из тех, кто считает жизнь худшим, что придумало человечество. Один из тех, кто видит выход только в своей смерти. Но ты всё равно не сделаешь этого.
– Почему же, интересно знать?
– Ты трус. Ты один из тех, кто всегда боится чего-то нового. И раз уж я здесь, то я не допущу этого, даже если ты найдешь в себе силы перебороть свой страх.
– Ты считаешь меня слабым? Зря, очень зря, – ответил я и нажал на курок.
Но что случилось? Пистолет не выстрелил. Почему? Я забыл о патронах. Какой толк в пистолете без патронов? Тогда парень продолжил:
– Рамирес, да? Он никогда на продаёт заряженное оружие. Так почему же ты пришёл к такому решению? Любовь, друзья, родители?
– Любовь.
– Я даже не сомневался. Дай угадаю: вы не похожи, она тебя бросила? Всё как всегда.
Он подошёл ближе и, протянув руку, сказал:
– Вот эту вещицу лучше отдай мне.
Я послушно отдал ему оружие, после чего он продолжил:
– Ведь ты уже третий, кто приходит сюда именно за этим. Я лишь одного не могу понять: почему вам нужно покончить со всем именно тогда, когда я любуюсь здесь природой? Мало того, что наслаждение прерываете, так ещё и не доводите дело до конца. Глупые нынче подростки пошли, а? Чуть что – так сразу прячутся от своих проблем, сдаются. Зачем тогда вообще стоило что-либо начинать? Тебя как зовут-то?
– Бальдбридж. Томас Бальдбридж.
– Пит Рейд, – ответил он, протянув мне руку.
Я пожал её, после чего он продолжил:
– Я слегка недоумеваю, почему многие люди жалуются на свою жизнь. Мы все так несчастны, у нас нет денег, нас никто не любит… Так давайте все умрём! Счастье рядом, нужно лишь мыслить позитивно и всё. Научись принимать вещи такими, какими они являются. У тебя родители есть?
– Да, у меня полноценная семья. Отец работает учителем музыки, а мать – терапевт.
– И почему же ты здесь? – спросил он, присев на бревно, на котором сидел до этого, и, подвинувшись, добавил: – Присаживайся, не бойся.
– У меня и друзей-то нет, чтобы поделиться с кем-либо своими проблемами. Затем я влюбился, что в конце концов закончилось депрессией и чуть не закончилось здесь. Иначе говоря, моя жизнь – сплошной фильм ужасов.
– Это твоя жизнь – фильм ужасов? Посмотри на меня! Я бы многое отдал, чтобы хоть один день провести в нормальной семье с родителями, которые меня любят. Если бы я был в твоём возрасте, я бы… Не знаю, я бы просто жил. Потому, что кто не живёт, тот просто умирает. Это твоя-то жизнь ужасна? Скажи это детям в Африке, которые живут в полном голоде, болеют и даже не доживают до твоего возраста. Радуйся, что ты жив и здоров.
Пока что его слова не имели для меня совершенно никакого значения. Более того, я даже было подумал, что он сумасшедший, которого по ошибке выпустили из больницы. Когда он заметил моё выражение лица, то спросил без единой капли удивления в голосе:
– Ты тоже считаешь меня сумасшедшим?
– Нет, что ты, вовсе нет, – поспешил ответить я, но Пит явно мне не поверил:
– Да брось, не скрывай своих мыслей и эмоций. Не носи всё это в себе. А если честно, то я горжусь тобой. В отличие от тех двоих, которые приходили сюда задолго до тебя, у тебя ещё не всё потеряно. Ты гораздо взрослее от своих сверстников, которые так и видят мир сквозь розовые очки. А ты уже попробовал жизнь на вкус? Уверен, что да. В один момент всё тайное станет явным и однажды ты поймёшь, что я имею в виду. Депрессия случается со всеми, просто нужно переступить через это и идти дальше. И раз уж твои проблемы из-за девушки, то не переживай, ты найдёшь ещё нужную себе пару.
