коим не повезло оказаться в плену, были мной отправлены на вечное поселение в Сибирь под надзор тамошней СБ моего рода. Жестоко ли я поступил? Да, жестоко. Чувствую ли я за собой хотя бы какую вину? Нет, нет и еще раз нет. Скорая и весьма показательная расправа над Шуваловыми помогла мне избежать массу конфликтов с другими великими родами, ибо жадность людей до чужого можно искоренить лишь жесточайшей показательной поркой, чтобы при одной лишь мысли протянуть лапы к моему добру у них тут же наступало расслабление мочевого пузыря и прямой кишки.
Что же касаемо моей личной жизни, женившись на Маше Беляевой, ни разу не пожалел. Спустя почти четверть века, мы по-прежнему любим друг друга, чему доказательство четверо наших деток: Олег, Павел и Владимир, соответственно, двадцати, шестнадцати и восьми лет, и четырехлетняя Варвара. Несмотря на все мои старания, сыновья до статуса «ведун» так и не дотянули, однако, как целители все они весьма и весьма продвинутые. Старший проходит обучение на четвертом курсе Владимирского Университета на медфаке, младшие сыновья только готовятся туда поступать. А вот Варенька обнадеживает — у девочки, определенно, задатки сильной колдуньи, иными словами, ведуна в женском обличье.
Слава богам (хоть в их существование я не очень верю), в настоящий момент все близкие мне люди находятся во Франции на Лазурном Берегу Средиземного моря. Как правило, новогодние каникулы мы проводим в нашем замке под Боровеском, возведенном на берегу Протвы неподалеку от имения Василисы Егоровны Третьяковой-Черемисовой. На этот раз, как чувствовал, отправил супругу с младшими детками праздновать Рождество и Новый Год на Ривьеру. Сам собирался к ним присоединиться чуть позже. За старшего сына я вообще не опасаюсь, поскольку по окончании третьего курса ВГУ Олег отправился на стажировку в Гейдельбергский университет. Оно, конечно, опосредованно моя супруга входит в род Воронцовых, но по факту боярский род Беляевых древнее, а значит, более родовит и уважаем, нежели мой и как таковой является независимым родовым образованием, Короче, весьма сложные заморочки, в которых я не очень разбираюсь и не собираюсь этого делать. А значит, царев гнев не должен затронуть самых близких мне людей. Но кто знает, на какие карательные меры способен Император Всея Руси в свете подготовленной мной подлянки. Это же надо было удумать, потребовать передачи маго-технологических наработок в области авиастроения нашим заклятым «друзьям» англичанам. Так что пусть мои пока побудут в благословенной Франции, греются на золотом песочке, купаются в море. Денег на обезличенных счетах разных европейских банков лежит предостаточно, чтобы обеспечить безбедную жизнь многим поколениям Воронцовых-Беляевых. Хотя на данный момент, уже просто Беляевых, ибо рода Воронцовых как такового не существует.
Зная характер супруги, способной все бросить и отправиться в Россию на выручку любимого человека, достал из кармана переговорный артефакт и активировал его. В следующий момент в паре метров от меня возник полупрозрачный трехмерный образ Марии Витальевны, примерто так, как это происходило в звездной саге Жоржа Лукаса. Не теряя времени на долгие объяснения, начал доводить до её сознания некоторые обстоятельства своего нового статуса беглеца:
— Машуня, привет! Слушай меня внимательно. Я теперь в опале, мой род аннулирован, по приказу Императора. Сам я должен быть арестован и препровожден в Центральную Владимирскую тюрьму для одаренных, поскольку на данный момент являюсь германским шпионом и, вообще, личностью во всех отношениях неблагонадежной…
— Андрей, ты германский шпион⁈ Они что там с ума посходили⁈ — возмутилась Маша.
На что я с нарочито радостной миной на физиономии ответил:
— Не бери в голову. Разумеется, никакой я не агент германской разведки. Просто в одном заморском царстве-государстве сидят очень хитроумные господа, коим личность Андрея Воронцова буквально как кость поперек глотки. Они не забыли, как я разделал их могучую армаду в проливе Босфор. А еще им не дает покоя созданный мной мощный воздушный флот, способный в считанные часы отправить их островок на дно Атлантического океана. Ладно, Машенька, это всё лирика. Славно, что ты с детками в данный момент не в России. За меня не волнуйтесь, что-нибудь придумаю и непременно вывернусь из этой передряги. Номера счетов в банках Швейцарии, Бельгии и Франции тебе известны, там хватит, чтобы безбедно жить на проценты от процентов. Так что, прошу успокоиться и не предпринимать никаких действий для моего спасения. Писать на имя царя бесполезно, ибо тот целиком и полностью находится под контролем британцев. Вас по законам Французской Республики официально выдать российским властям не имеют права. Однако агентам Охранки достанет ума попытаться выкрасть самых близких мне людей, так что без сопровождения гридней ни ногой. Вряд ли самый изощренный ум из службы Госбезопасности решится устроить шухер на территории независимого государства. Короче, установку ты поняла. Переговорный артефакт следует уничтожить, поскольку в ближайшее время я буду вне зоны доступа. Как только всё успокоится, я непременно вас извещу, а потом непременно навещу. Люблю, целую тебя и детей. Помни мои слова о соблюдении режима безопасности.
— Но, Андрей…
Я прекрасно представляю, что именно хотела мне сказать супруга, но чтобы не растягивать бесплодную говорильню, оборвал связь.
Разумеется, супруга готова живот положить, дабы обелить имя любимого человека и развеять глупые наветы, возведенные на меня врагами. Но она не осознает, что Государь Император и сам прекрасно понимает вопиющую абсурдность выдвинутых против меня обвинений. Просто ему удобно очернить имя Андрея Воронцова в глазах россиян.
К тому же, моя, якобы, связь с Германским Генштабом — прекрасный повод подмять под себя всю авиационную промышленность, как гражданского, так и военного назначения. А вот тут царя-батюшку ждет весьма интересный сюрприз. Дело в том, что на сейфы, в которых хранится техническая документация и описание всех необходимых магических цепочек, а также на все производственные помещения и оборудование авиазаводов наложены заклинания, аналогичные тем, посредством которых около четверти века назад я отправил на дно пролива Босфор туеву хучу боевых и транспортных кораблей, иже с ними вспомогательных бортов, а также несколько сотен тысяч бравых английских томми, французских зуавов и турецких аскеров. Кстати, численность погибших в той заварухе до сих пор не оглашается военными ведомствами этих государств. А вот два миллиона жителей Стамбула, попавших под удар водной стихии, от общественности не скрывают. Более того, обвиняют Россию в умышленном геноциде мирного населения. При Петре IV царскому правительству не было стыдно за столь «чудовищный акт вандализма». А вот у Ивана VI неожиданно проклюнулась совесть, вплоть до того, что он готов вернуть черноморские проливы их «законному» владельцу Турции. А еще поговаривают, что царь-батюшка под давлением всё тех же наглов подумывает о том, чтобы возродить независимое Царство Польское в прежних его границах. Поляков, мечтающих об этом, в Европах предостаточно. А русскоговорящих граждан недолго и выдворить оттуда куда-нибудь в Сибирь.
