и даже те шоколадные монпасье! — с радости, что разобрался в мучавшей его проблеме, Раф подхватил девочку на руки и стал подбрасывать в воздух. Ты визжала, словно от страха. Хотя, естественно, ни чуточки не боялась. — Кто у нас тут маленький воробушек? Прямо тяжелый какой воробышек… Кто-то у нас, кажется, очень много кушает.
— Не-ет! Я холосо кусаю! — визжала от смеха Лана. — Ты плосто слабый.
В таком настроении они вскоре и добрались до нужного дома. Едва оказались у парадной двери, как их тут же впустили. Домоправительница, высокая женщина в строгом сером платье с надеждой посмотрел на него.
— Мадам Варвара, мое почтение. Я нашел причину и сейчас все починю, — не стал тянуть парень. На ее лице тут же расцвела улыбка. Видно, он очень вовремя пришел. — Буквально полчаса вашего времени, и вода будет.
— Ох, как хорошо, Рафи! Ты прямо мой спаситель! — всплеснула она руками. — Завтра прибывает хозяин, а с водой просто беда. Я уже и не знала, что делать. Даже в мастерскую господина Карсуна звонила, просила прийти и помочь. Бестолку, Рафи. Лучше бы и не звонила. Такого мне насчитали, что и сказать страшно.
Парень с любопытством замер. Интересно же, сколько официальный мастер, специалист с имперским дипломом, мог получиться за такую работу. И оказалось, весьма немало.
— За срочность накинул, за повышенный полуденный тариф, за расстояние и за сложность не забыл, — успевала только загибать пальцы женщина. — Четырнадцать рублем получилось, Рафи. Как же так можно⁈ Как у них только рожи от жадности не лопнули? И куда мир катиться… Ой, что это я?
Женщина сделал вид, что только что увидела Лану.
— Как же я нашего воробушка не заметила? Ланочка, деточка, кто хочет горячих пирожков? — та мигом прибежала к ней и с готовностью схватилась за предложенную руку. — Иди, Рафи, делай свои дела. Я пока за ней пригляжу. Не бойся, найдем, чем заняться.
Понимающе кивнув, он быстро юркнул в кухню. Предстояло немало повозится с механизмом — снять, разобрать, почистить, а потом все это проделать в обратной последовательности. Но, когда перед твоими глазами «висит» подробная инструкция, то работа сама собой спорится. Перекрыл нужные вентили, снял и прочистил насос, удивившись такому простому решению проблемы. Поставив все агрегат на место, все аккуратно за собой подтер. Не любил недоделок.
— Все сделано, мадам Варвара, — бодро отрапортовал Раф, застав домоправительницу и сестренку в небольшой гостиной за разглядыванием картинок в какой-то большой книге. — Вентиль поворачивается, вода течет.
Вновь лицо женщины озарилось неподдельной улыбкой. Оставив кроху сидеть за книгой, она подошла и ласково потрепала его по щеке.
— Даже не знаю, как тебя благодарить, Рафи, — в ладонь парня легли несколько сложенных бумажек, в которых он к своему глубокому удивлению узнал рублевые ассигнации. Получалось, она заплатила ему целых два рубля. Обычно ему давали копеек двадцать-тридцать, реже полтинник. Видно, сильно ее «приперло» с этим насосом. — Вечно ты меня выручаешь. Я вам с Ланочкой немного продуктов собрала. Повечеряете сегодня. Ланочка, девочка моя, пора.
А та уже рядом стояла и, пыхтя от усилий, держала здоровенную раскрытую книгу с яркими дворянскими гербами. Похоже, ее они только что разглядывали. Раф быстро «мазнул» по странице взглядом и вдруг «зацепился» за один из гербов, который очень сильно отличался от остальных. Если те выделялись вычурностью, яркостью красок, множеством необычных деталей и каких-то причудливых элементов, то этот, приковавший его внимание, герб был очень прост. Ничего затейливого, ничего яркого. Только простые фигуры, знаки, и незамысловатый девиз.
— Рафи, смотли, сто мне дали? — рассмотреть повнимательнее ему не дали. Довольная девчушка весьма настойчиво дергала его штанину, непременно стараясь добиться к себе внимания. И судя по ее настойчивости, она непременно решила этого добиться. — Рафи⁈ Рафи, ну сто ты⁈
— Ух ты, — парень перевел взгляд на улыбающуюся Лану, кинувшую на софу книгу и сразу же хватавшуюся за бумажный пакет с выпечкой. — Сколько разных вкусностей! Ты поблагодарила мадам Варвару?
Лана повернулась к домоправительнице, и сделал книксен, словно перед знатной дамой. Этим она прямо до слез довела женщину.
— Какая хорошенькая и вежливая, деточка! Просто умничка…
Уже оказавшись на улице, Раф и думать забыл про ту большую книгу со странным гербом, который почему-то вызвал у него такой живой интерес. И будь у него чуть больше времени и спокойная обстановка, то скорее всего он бы кое-что вспомнил об этой эмблеме одного старинного дворянского рода. Но к чему переживать о «если бы», когда жизнь продолжается дальше, и впереди встают новые и новые испытания.
Отсюда им была прямая дорога до дома. Конечно, прямой улица Имени двадцатилетия восшествия на престол Его Величества Александра Александровича Романова считалась лишь на бумаге. На деле же петляла так, что некоторые остряки справедливо сравнивали ее с противоречивой внутренней политикой императора в отношении неблагородных сословий. Мол, настроение императора и магистраль кружат то в одну, то в другую стороны.
И когда Раф с сестрой уже были в знакомом переулке и уже предвкушали поздний ужин с вкуснейшими пирожками, от темной стены отделилось несколько весьма характерных фигур. Двое высоких поджарых парней в свободных брюках, заправленных в крепкие ботинки с высокой шнуровкой, и безразмерных свитерах, под которыми можно все что угодно спрятать.
— Ты Рафа? — лениво растягивая слова, спросил первый. Попыхивал тонкой сигареткой, руки держал в карманах. Только вряд ли кого обманывала эта показанная расслабленность, способная в мгновение ока смениться стремительным бросков вперед и удушение жертвы. — Говорят, может, что угодно починить?
Будь он один, Раф и разговаривать бы не стал. С таким разговоры вести, себе дороже выйдет. Но сейчас он был не один, а с Ланой далеко не убежишь.
— Так, — односложно процедил парень, одной рукой задвигая кроху за спину, а другой рукой нащупывая за поясом нож-выкидуху.
Лица ему были не знакомы, а свитера с глубоко натянутыми кепками — очень даже. Так одевались лишь те, кто причислял себя к скваду малолеток из третьего столичного дистрикта. Они таки и называли себя — «трехи», а соответствующую цифру набивали себе на шею. Вот и у говорившего из под высокого горла свитера выглядывала часть цифры.
В горле у Рафа пересохло так, что сглотнуть тяжело было. Он с трехами не сталкивался еще, но кто знает, что у них на уме. Может с ними за других решили поквитаться. Пару месяцев назад в соседней подворотне к нему примерно также подошла гурьба пацанов. «Докопались» до одежды, отобрали заработанные копейки, а после решили «вежливости» поучить. Мол, грубил им, «не помасти себя вел». В тот проклятый день Раф только чудом отбился, выдавив
