– Я вас предупреждал, – спокойно сказал Сильвер. – Так кто здесь доверчивые глупцы? Или вы просто продажные твари?
Крючконосый открывал и закрывал рот, как вытащенная на берег рыба, не в силах поверить, что его подло обманули.
– Это кричала моя любимая жена и мой младший сын, – прохрипел мужчина в красном сарукане. – Их убили! Это все из-за тебя, прихвостень южаков! – Набросился он на крючконосого. – Это ты уверял меня, что страшиться нечего и что южаки – наши верные соратники!
Он с размаху ударил его по лицу, разбив ему губы в кровь. Тот заскулил и стал отползать подальше от потерявшего рассудок вождя.
– Нас предали! – старейшины заметались, не зная, что им делать.
Воины, стоявшие у стен шатра, развернулись, готовясь рассечь стены и вырваться наружу, но не успели – шкуры, из которых был сделан шатер, были располосованы снаружи.
В образовавшие дыры со скоростью диких зверей запрыгнули воины с острыми саблями наизготовку и во все стороны захлестала кровь из обезглавленных тел.
Когда из охраны старейшин никого не осталось, в то, что осталось от шатра, величественно вошел южанин в роскошном, в пол, дээле из тонко выделанной кожи и сверкающей золотом высокой шапке на голове. Зеленоватый цвет его лица показался Сильверу ненатуральным, и он решил, что неверный свет угасающих факелов искажает все видимое, обманывая глаза.
– Я прославленный правитель восточного кулуза великого народа уйманам Берик-хан, – надменно произнес вошедший и с силой пнул подобострастно уставившегося на него крючконосого. – Падай предо мной ниц, ничтожество!
Тот беспрекословно повалился на колени и уткнулся лбом в окровавленный пол.
– А вы чего медлите? – пришелец обвел требовательным взглядом бледных старейшин. – Я жду!
Половина из них упала, но оставшиеся поднялись во весь рост и попытались вынуть ятаганы, но были тут же обезоружены стоявшими за ними южаками. Более того – несколько стариков были беспощадно обезглавлены. Кровь из их тел ударила струей и залила всех, кто лежал перед Берик-ханом. Тот довольно усмехнулся.
– Я великий мудрец! – продолжал он, коверкая имгардский язык, но говоря так медленно, что Сильвер понимал каждое слово. – Это я заманил сюда великого полководца Термана, – Сильвер даже не сразу понял, что это искаженное название Терминуса, – тупые имгардцы будут думать, что это он со своими людьми напал на ваше стойбище и перебил всех, кто в нем был. Потому что это его случайно оставленный меч найдут здесь, на ваших трупах. Жаль, что он приехал один, но те, кто случайно останется в живых, – Берик-хан снова пнул крючконосого, показав, кто же уцелеет, – поклянется, что сюда, подло воспользовавшись обещанной старейшинами неприкосновенностью из Термана приехало несколько сотен вооруженных воинов. Они безжалостно перебили всех женщин и детей стойбища, а также старейшин, вождей и прочих самых уважаемых людей вашего славного народа.
Стоящие перед южаками безоружные имгардцы готовы были волосы на себе рвать от столь подлого предательства.
– Ну что, – Тиммис зверем посмотрел на вождя в красном сарукане. – Рады? Довольны? Спасли свои семьи?
Тот зарычал и прыгнул на ближайшего южака, заколов того вынутым из сапога кинжалом. И тут же упал с отсеченной головой.
– Не нужно мусорить, – глава южаков брезгливо отодвинулся от обезглавленного тела, кровь из которого заливала его остроносые сапоги. – Мы заберем с собой этого воина, – он указал на Сильвера, изготовившего к битве меч, и приказал своим воинам: – Имгардца убить, термина взять живым!
Сильвер весело разрешил:
– Попробуйте! – и вытащил из ножен еще и кинжал.
На него сразу бросилось с десяток воинов, уверенные, что выбить меч из его рук так же просто, как игрушку из рук слабого ребенка, и тут же попадали мертвыми – их сабли оказались мгновенно разрубленными странным мерцающим мечом. Более того – те, кто наступал на него слева, не опасаясь короткого, не достающего до них кинжала, тоже были лишены оружия и убиты.
Сильвер повернулся и одним ударом освободил Тиммиса от наседающих на него врагов. Тот благодарно проговорил «спасибо» и бросился на опасливо замерших южаков, не ожидавших столь свирепого отпора. Завязалась битва. Заметив, что крючконосый приподнялся и пытается вытащить из сапога кинжал, Сильвер не стал дожидаться, в кого тот его метнет – в него или кого-нибудь из южаков, и быстро отрубил ему кисть правой руки.
Тот взвыл и попытался зажать кровивший обрубок другой рукой. Берик-хан, решив, что рисковать своей драгоценной персоной не стоит, опрометью выскочил из шатра. Сильвер, которого он почитал легкой добычей, вдруг оказался гораздо сильнее, чем он рассчитывал, и убил уже больше десятка опытных воинов. Ведь если рядом с трупами имгардцев найдут тела воинов его кулуза, все его усилия пойдут прахом. Но он этого не допустит – все трупы уйманам будут увезены, и все пройдет так, как он желает.
Убив еще двоих южаков, Сильвер оглянулся, ища пути к отступлению. Он понимал, что долго ему не продержаться. Сражаться посредине шатра, заваленного мешающимися под ногами трупами – полное безумие. И южаков набивается столько, что даже мечом толком не размахнуться.
– Уходим на улицу! – скомандовал он Тиммису, и они выскочили из шатра.
Следом за ними выбежали и те, кто не стал становиться на колени.
– Берите оружие! – велел им Тиммис. – Сражайтесь как мужчины, не кланяясь врагам, как трусливые шакалы!
Те схватили ятаганы убитых имгардцев и постарались отойти подальше от шатра. Но далеко уйти не смогли, их плотной стеной окружили южаки, направив на них натянутые луки.
Сильвер с горечью осознал, что это конец. Мечом от стрел не отбиться. Они ничего не смогут сделать, их слишком мало. Но сдаваться не собирался, на минуту замерев, чтобы броситься вперед, под стрелы. Лучше смерть, чем плен. Сердце пронзило острое сожаление при мысли об Амирель. Ничего не поделаешь, она была и будет чужой женой. И никогда уже не полюбит его.
И Сильвер шагнул вперед, подняв меч. Правое плечо тотчас обожгло несколько острых молний, и он чуть не выронил потяжелевший меч из бесчувственной руки. Но больше выстрелов не последовало, и он понял, что убивать его не хотят, он нужен южакам живым. Для чего? Будут издеваться или потребуют выкуп? Он не желал ни того, ни другого. Путь лучше убьют. Он крепче сжал рукоятку меча, превозмогая острую боль.
И когда он уже покачнулся, собираясь прыгнуть вперед, на выставленные навстречу ему сабли, засверкали странные молнии, мгновенно уложившие всех южаков, стоявших вокруг с натянутыми луками и обнаженными саблями. Сильверу показалось, что прошло всего-то одно мгновение, но никого из живых перед ним не осталось.
– Феррун! – с облегчением выдохнул он и принялся озираться, ища его.
Вокруг никого не было видно, лишь раздавались испуганные выкрики южан. Сильверу стало ясно, что его спаситель где-то рядом. С мечом наизготовку он помчался вокруг шатра, пытаясь хоть что-то разглядеть в полной темноте. Тиммис, тенью следовавший за ним, схватил его за руку и остановил.
