вместе с ним зажигать в отеле в обществе заряженных бабуль?
Друзья ржут на весь коридор, кидая разные едкие комментарии, чем еще больше злят Эванса. Он похож на пачку с динамитом, готовую вот-вот взорваться.
— Захлопнись, — слышу в его голосе сердитые нотки.
— Знаешь, чувак, я тут подумал…
— Ты еще думать умеешь, Оз? — ухмыляется Син.
— … что же тебе подарить на день рождения. И на меня снизошло озарение, — продолжаю прикалываться. — Надувную бабу. Жаль, если ты в таком возрасте импотентом станешь.
Шем и Райт ржут, как кони, пугая персонал. Я быстро пячусь назад, дабы не отхватить «дружеского леща» и показываю «факи», выходя под вспышки фотокамер на улицу.
***
Кто хоть раз побывал в Лас-Вегасе, никогда не захочет возвращаться в серую будничную жизнь. Когда мы прилетели в «город грехов», я сразу же понял, что должен был родиться здесь, а не в Эдмонтоне. Мировая столица азарта, город-казино, город разврата и порока — моя настоящая родина. Вегас никогда не спит, здесь день и ночь поменялись местами. Он настолько ярок и красочен — его свет виден не то, что с самолета, даже с космоса. Меня мало интересовали казино или достопримечательности, ради которых приезжали миллионы туристов каждый год — их здесь было немерено, и не обойдешь за день или два. В первом случае (казино) вас могли оставить «в чем мать родила», второе (достопримечательности) были не по моей части. О нет, я хотел расслабиться и вздохнуть свободно полной грудью. Была бы такая возможность, я бы не спал, гуляя и развлекаясь днями и ночами напролет.
Не зря же существовала знаменитая фраза: «Все, что происходит в Вегасе, остается в Вегасе». Но в моем случае эта фраза присуща каждому городу на планете, где побывал я.
Наше приключение началось, как только мы вывалились из концертного холла, в котором выступали на улице Стрип. Так как она называлась «семь километров праздника», выбор был огромным. Отправной точкой стал какой-то сверкающий в огнях клуб интересной формы, название которого я уже забыл после нескольких стопок горячительных коктейлей, подогревающих и разгоняющих по венам адреналин. Затем разум решил отключиться и помахал ручкой на прощание, и я уже не осознавал того, что творю. После клуба нас потянуло какого-то хрена дальше. Я хотел «покорить» Сфинкса, возвышающегося возле огромной черной пирамиды-отеля в тридцать этажей. Нафига и с какой целью я это делал, известно только мне пьяному. Может, поспорил с Шемом и Райтом? Я этого уже не помнил, но Сфинкса не «покорил», потому что он превышал по размерам даже оригинал в Египте. Но я все же попытался.
Далее нас понесла нелегкая к огромному танцующему и поющему фонтану Белладжио. На радостях придурок Райт там искупался, и нам пришлось удирать на всех парах от охранников, поддерживающих порядок круглосуточно.
Конечно, мы от этих увальней умотали, но нарвались на поклонниц творчества «Потерянного поколения», которым очень подфартило сделать селфи с кумирами, а одна даже на радостях, кажись, «засосала» меня в страстном поцелуе. Бедняжка, хоть бы не умерла от переизбытка эмоций. В любом случае, ей чертовски сегодня повезло, и она это запомнит на всю жизнь.
В голове все перемешалось, опьяняющий дурман витал даже в ночном воздухе, отключая от реальности и погружая в туманную иллюзию. В чувство привел специфический запах масел и трав. Когда я постарался разглядеть, куда нас на этот раз занесло, даже немного протрезвел. «Злачное местечко», больше напоминающее кибитку цыганки. Приглушенный свет, исходящий от одиноко стоящей черной восковой свечи на столе, круглый столик, покрытый такой же темной плотной материей и посередине шар, а за ним — женщина экзотической внешности. Сначала я подумал, что это одно из многочисленных шоу или мистический спектакль. Интересная ситуация. Я мотнул головой, думая, что этот глюк испарится, но картинка осталась прежней.
— Эй, чувак, что это за место? — толкнул пошатывающегося друга и кивнул на странную незнакомку.
— Это домик с тайнами мадам Нери, — пробормотал Шем, находясь будто в трансе.
— И что мы здесь забыли? — удивленно переспросил его, понижая звук до минимума.
— Ты же хотел свою судьбу узнать и любовь найти, — раскрыл оторопело глаза друг.
— Я?
Черт, сколько же я выпил…
— Ну да, ты ей дал пачку зеленых и сказал «давай, гадай, старуха», — хохотнул пьяно Райт.
Ну, охренеть, во что снова вляпался.
— Что, милок, передумал? — услышал мелодичный грудной голос мадам Нери и хмыкнул.
— Еще чего, что я зря столько бабла отвалил.
Я сел напротив, пристально глядя в черные большие глаза загадочной женщины. Пьяный угар придавал этой непонятной ситуации пикантности, распаляя интерес.
Мадам Нери сверлила во мне откровенно дыру, и в мозгах неприятно щекотало, словно она хотела достать оттуда нужную ей информацию. Дурацкое чувство и слишком тяжелый изучающий взгляд, будто женщина и вправду была гадалкой, а не шарлатанкой, разводящей людей на нормальные деньги.
Мадам Нери достала колоду карт, таинственно улыбнулась чему-то известному только ей одной и сказала:
— Выбери три карты, молодой и горячий.
Почему-то сейчас мне резко расхотелось язвить и вообще говорить что-то, поэтому я молча вытянул карты и протянул ей. Гадалка-шарлатанка перевернула одну, заставляя даже наклониться с интересом, чтобы разглядеть, что же на ней изображено. Но я так ничего и не понял, в отличие от мадам Нери.
— Это твое прошлое, милый, — проговорила она, поднимая на меня черные глаза. — Десятка Кубков перевернутая. Чаще всего она касается домашних, семейных дел. Размолвки и расхождения во мнениях, накал в отношениях, непонимание, даже скандалы.
Весь выпитый алкоголь за вечер выветрился за секунду после этих слов, но я не подал виду.
— И это все, что ты можешь сказать о моем прошлом? — пафосно бросил, ухмыляясь и оглядываясь на парней, которые так же глазели на дамочку и разложенные карты. Вот смехота! Мы как бабы, которые бегают ко всяким гадалкам, чтобы узнать имя суженого-ряженного! Черт… Позорище.
Мадам Нери мои слова не обидели, она только улыбнулась и перевернула вторую карту.
— Шут — твое настоящее. Ты безрассудный, беззаботный, смелый и любишь свободу. Скорее всего, творческая личность, может, музыкант.
Женщина на несколько секунд подняла на меня взгляд, пронизывая своими «экстрасенсорными» глазами, и снова посмотрела на лежащие карты.
— Тебя мало кто понимает, твое поведение и характер. Маски означают, что в человеке живут две личности: одна веселая, неунывающая, а вторая наоборот — добрая и трогательная, но ты стараешься подавить ее, показывая лишь немногим. Несмотря на свое отношение, ты мудрый парень и способен совершать правильные поступки. Если связать обе карты, Десятку Кубков и Шута,
