и радостных криков было рукопожатие с соперниками, гимн и поднятие нашего флага и вручение как золотых наград так и призов лучшим игрокам турнира с объявлением символической команды.
Я кроме награды лучшему бомбардиру и снайперу забрал себе и звание лучшего игрока всего турнира. Простой в две игры не смог этому помешать.
Третьяк стал лучшим кипером, отличное завершение его олимпийской карьеры!
Кроме нас с Владом в символическую сборную вошли еще Фетисов с Макаровым и Могильным. единственным не советским игроком в символической команде стал канадский капитан. защитник Яуни.
* * *
Ну а потом настала пора победной раздевалки!
В которой шампанское, виски и водка текли рекой. Тут уже никто не стеснялся.
Я даже и не думал что внешне сдержанные совесткие спортсмены могут так радоваться своей победе.
Меня, например, буквально искупали в шампанском, сразу пятеро наших игроков: Третьяк, Лукиянов, Бякин, Ларионов и Фетисов, вместе с примкнувшим к ним Асташевым и докотором Нестеренко открыли шампансоке, которого в раздевалке оказалось очень много, и зажав горлышко большими пальцами встяхнули бутылки. что бы через мгновение залить меня им. Ну а что, я не против.
Отобрав бутылку у Лукиянова я разом выпил едва ли не половину. На мой возраст сейчас никто и не смотрел.
Кто-то на заокеанский манер, даже закурил сигары, от чего я словил небольшой флешбек из своего прошлого.
Ну а потом в раздевалку зашел товарищ Грамов со своей свитой.
— Слава, — закричал Ларионов, — ты у нас капитан. Задай вопрос!
— Да, товарищ Грамов, — откликнулся Фетисов, — сколько?
Все вокруг тут же начали барабанить по всем деревянным поверхностям, создавая приличный такой шум.
— Тише, тише, товарищи, — громко сказал Тихонов, — дайте марату Владимировичу сказать.
— Пять тысяч рублей за золото и по тысяче за каждую победу на турнире, — ответил тот. И тут же добавил. — Каждому, и в долларах по курсу.
Да уж, шесть тысяч долларов. Не сравнить с моим временем когда игрокам за победы платили сотни тысяч, а то и миллионы долларов. Впрочем, по нынешнему времени и для советских спортсменов это очень и очень хорошо.
Грамов между тем продолжил:
— За голы, передачи, сухие игры и личные призы на турнире мы выплатим дополнительные премии. Их размер каждый узнает индивидуально. А сейчас, товарищи, заканчивайте тут. Всех вас ждет советская делегация на церемонии закрытия олимпиады. И мы приняли решение что знаменосцем на этой церемонии будет товарищ Третьяк. Первый в истории четырехкратный олимпийский чемпион по хоккею.
— Марат Владимирович, — тут же ответил Третьяк. Я ценю оказанную мне честь. Но может лучше будет если на церемонии будет нести флаг Саша Семенов? Я что, прошлое. А вот Саша это наше будущее. Молодым везде у нас дорога! Ведь так?
— А чёрт с вами! Пусть будет Семенов!
Глава 2
Церемония закрытия олимпиады это что-то особенное. Вроде как и праздник, но какой-то грустный.
Только что закончился очень короткий и очень важный период в жизни любого спортсмена, который принимал участие в олимпиаде, в этом празднике чистого спорта. Олимпиада, притом не важно первая она у тебя или шестая, всегда останется в памяти как одно из ярчайших событий в жизни.
Для меня так уж точно. Идя по теперь уже засыпанным снегом олимпийского стадиона в Калгари я думал не о том что случилось сегодня и не о моей золотой медали, которая заняла своё место у меня на груди. Нет.
Я думал о судьбе и о том что сейчас, в 1988 году у меня получилось то что я не сделал в другой своей жизни. Даже если сборная и выиграла тот новосибирский финал я этого не узнаю.
Зато сейчас вот! Олимпийский чемпион Калгари по хоккею с шайбой Александр Семенов, ведет за собой всю советскую делегацию гордо неся алый флаг на вытянутой руке. Чертовски приятное чувство.
К слову Катарина сегодня тоже знаменосец, мы с ней успели перекинуться парой слов перед началом парада, девушка совершенно на меня не в обиде. Она умная и всё понимает.
Так что мы обменялись телефонами, правда я не представляю как сейчас из Нижнего Тагила или даже из Свердловска позвонить в Карл Маркс Штадт. Но всё равно, пусть будет.
В общем, я шёл по стадиону думал о разном и радовался жизни.
Жалко только что не вся хоккейная команда решила принять участие в церемонии закрытия. У большого количества моих партнеров по команде нашлись дела поважнее.
А именно, магазины.
Вылет в Москву уже завтра днём и нужно успеть сделать очень многое. Поэтому и носятся сейчас олимпийские чемпионы по городу вместо того чтобы получать заслуженные почести.
Мне это тоже предстоит, но завтра. Я с Игорем и Ильёй решили что не можем пропустить церемонию закрытия и решили пройтись по магазинам на следующее утро.
Нашим Вергилием в этом потребительском раю, ну или аду, это смотря с какой стороны посмотреть, вызвался побыть Третьяк. Проявил, так сказать, командную солидарность.
Но это всё завтра, а сейчас я просто наслаждался моментом.
Как и вся советская делегация.
Мы на этой олимпиаде выступили просто блестяще. Большая сборная СОветского Союза взяла 29 медалей. Из них 11 золотых, 9 серебряных и 9 бронзовых.
Настоящая лебединая песня для советских спортсменов, выступавших в зимних видах спорта. На своей последней Олимпиаде, а дальше уже этой команды как и страны не будет, не только выиграли общекомандный зачёт, но и добились лучшего результат в своей истории.
Так что да, прощание с олимпийским движением, хотя никто и не знает что это так, у советской команды получилось что надо.
А еще меня радовали призовые, которые мне выдали за индивидуальные достижения. дополнительно к тем восьми тысячам долларов, мне выплатили еще двенадцать. В итоге получившиеся двадцать тысяч были чем-то абсолютно неординарным для советсого спорта. Подозреваю что я, своим выступлением на олимпиаде установил еще один рекорд, правда неофициальный.
* * *
Причина, по которой мне выплатили так много, открылась на следующий день. Когда рано утром я уже собирался в забег по магазинам вместе с другими игроками из Автомобилиста но буквально на пороге своего номера столкнулся лично с товарищем Грамовым и Сан Санычем Асташевым.
Саша, — вместо приветствия начал Грамов, — вчера вечером, сразу после вашей игры с финнами ко мне подошел господин Скоттхайм из JOFA, производителе экипировки для нашей сборной. JOFA хочет чтобы ты стал европейским лицом их новой рекламной кампании.
— Игорь, — обернулся я внутрь номера и обратился к Лукиянову, — ты спускайся пока, мне нужно с Маратом Владимировичем и Александром Александровичем поговорить. Думаю что это не долго.
— Так, минут пять не больше, — подтвердил Асташев.
Лукиянов кивнул головой и вышел.
Когда дверь за ним закрылась я спросил:
— И что это значит для меня и какая польза от этого нам, советской сборной.
— Для тебя это
