дома хлопает дверь, и я впервые с тех пор, как проснулась, замечаю, что дверь спальни открыта.
Если бы я не была так сильно настроена причинить ему боль, то могла бы сбежать.
Не то чтобы я уверена, что продвинулась бы очень далеко.
Шаги приближаются, и мое сердцебиение учащается, когда я пытаюсь высвободить свои запястья из его хватки.
— Пожалуйста, — шепчу я. — Просто отпусти меня. Я-я не знаю, что ты—
Мои слова обрываются, когда в дверном проеме появляется тень, мое тело дрожит от страха, что один из его менее дружелюбных приятелей собирается присоединиться к нам и сделать всю эту ситуацию намного хуже.
Но затем тень раскрывает себя, и меня переполняет облегчение.
— Деймон, о Боже мой.
Но когда он останавливается в дверях, его глаза мечутся между мной и мужчиной, пристально смотрящим на меня сверху вниз, любая надежда, которая у меня была, умирает.
2
ДЕЙМОН
— Я здесь не для неприятностей, я, блядь, клянусь тебе, — говорит Антонио Санторо, поднимая руки в знак капитуляции.
Отказываясь принять его слова, я держу пистолет направленным ему в голову и жду. Хотя, я должен признать, что я впечатлен. В последний раз, когда я видел его, это закончилось одной очень серьезной угрозой о том, куда попадет моя следующая пуля, если он снова покажется рядом со мной.
— Я здесь из-за Калли, — признается он. — Она в беде.
— Что? — рычу я, страх прокатывается по мне и заставляет мою руку дрожать, чего он не может не заметить. — Где она?
— Я не знаю. Я только что пришел от своего дяди. Я… эм… подслушал кое-что, чего не должен был слышать.
— Какого черта я должен верить твоему слову? — рычу я.
— Потому что я стою здесь на мушке твоего пистолета, добровольно предоставляя тебе информацию, которая, скорее всего, приведет к моей смерти, — говорит он без малейшей дрожи в голосе.
Моя грудь вздымается, когда я смотрю на него, пытаясь решить, говорит ли он правду или нет.
— Они собираются отправиться за ней.
— Рикардо хочет заполучить наш бизнес. С чего бы ему вдруг—
— Он хочет отомстить за убийство наших парней. За то, что застрелили его племянника, — заявляет он, поднимая бровь в мою сторону. — Око за око.
У меня начинает кружиться голова.
— Он думает, что она будет легкой мишенью.
Я качаю головой.
— Нет, — выдыхаю я.
— И мне неприятно это говорить, но он прав. У Эвана недостаточно защиты для нее. Мы должны что-то сделать.
— Мы? — спрашиваю я.
— Может, я и враг, но она — нет. — Отчаяние и страх, которые я более чем узнаю, затмевают его глаза.
— Черт, — рявкаю я, опуская руку. — Черт.
Делая шаг назад, я засовываю пистолет за пояс брюк.
— Пойдем со мной, — говорю я, отходя от него и возвращаясь к своей машине.
Открывая заднюю дверь, я киваю ему, чтобы он садился, уверенный, что он будет достаточно хорошо спрятан за моими темными стеклами.
— Если ты, блядь, лжешь мне, я лично разрежу тебя на куски и доставлю обратно твоему дорогому дяде, — предупреждаю я, наклоняясь к нему.
— Я, черт возьми, клянусь тебе, я не лгу. Я хочу, чтобы она была в безопасности, так же сильно, как и ты.
— Из-за нее тебя убьют.
Он пожимает одним плечом. — Она того стоит, ты так не думаешь?
— Ублюдок, — рычу я, захлопывая перед ним дверь, прежде чем положить руки на машину и повесить голову.
Я делаю несколько успокаивающих вдохов, прежде чем скользнуть обратно на водительское кресло и вытащить свой телефон, открывая приложение для отслеживания, чтобы увидеть, где моя девочка.
Если какая-нибудь итальянская пизда доберется до нее раньше—
Нет, просто, блядь, нет.
Я сижу перед домом, глядя на свет, льющийся из окон.
Я не хотел уходить. Но внутри ни хрена нет, и если мы действительно этим занимаемся, то, по крайней мере, нам нужна какая-нибудь гребаная еда.
Вероятно, мне следовало послать его. Надеяться, что он потеряется и больше никогда не появится. Но я знаю, что моя удача собирается покинуть меня в этом.
Единственная удача, на которую я могу претендовать прямо сейчас, заключается в том, что мы добрались до Калли раньше Рикардо и его людей.
Я понятия не имею, как быстро они собирались действовать, но страх в глазах Анта, когда он рассказывал о том, что подслушал, сказал мне, что они не собирались долго колебаться.
Что означало, что мы не могли ждать.
Мне нужна была безопасность моей девочки, и если это означало пойти на крайние меры и ненадолго встать на сторону врага, то я был не против.
Ради нее. Всегда ради нее.
Одноразовый телефон в моем кармане звонит, и я, черт возьми, чуть не выпрыгиваю из кожи, когда он вырывается из всех окружающих меня динамиков.
— Босс, — говорю я, когда приходит второй звонок Эвана.
— Все хорошо? — спрашивает он.
— Да. Она в безопасности. И будет в безопасности до тех пор, пока существует угроза, — подтверждаю я.
— И ты все еще отказываешься сказать мне, кто твоя крыса? — Подозрение более чем очевидно в его тоне.
— Что сказали твои змеи? Что-нибудь изменилось?
— Нет. Они вышли на нее, — говорит он, и его голос срывается от беспокойства.
— Тогда тебе нужно довериться мне.
— Ты даже не предназначен для работы. Когда твой отец—
— Я не работаю. Я учусь. И Калли тоже. В безопасности.
— Клянусь гребаным Богом, Деймос. Если ты облажаешься и она—
— С ней ничего не случится. Она в безопасности. Никто не знает, где мы.
— Я в курсе, — бормочет он, его раздражение ясно, что я отказался сообщить даже ему наше местоположение.
У нас с Антом отключены маячки. Я выключил маячок Калли в ту же секунду, как мы ее поймали, и мы приехали сюда в фургоне с фальшивыми номерами.
Единственный способ нас найти — это если этот итальянский ублюдок внутри завизжит.
И если он это сделает, у меня будет нулевой шанс сохранить ему жизнь в третий раз.
— Я доверяю тебе, Деймос. Позаботься о моей девочке.
— Даю вам слово, Босс.
Я прерываю звонок, прежде чем выключить телефон, и в ту же секунду, как выхожу из машины, бросаю его на землю и раздавливаю ногой.
Я здесь ничего не оставляю на волю случая. Ни один другой итальянский ублюдок и близко не подойдет к моей девочке.
Хватая сумки из багажника, я направляюсь к дому, мои глаза стреляют повсюду, поскольку моя паранойя берет верх надо мной.
Тишина встречает меня, когда я направляюсь на кухню и пытаюсь не паниковать, когда не нахожу Анта там, где я его оставил.
Сбрасывая сумки, я отправляюсь на его поиски. Мое сердцебиение учащается с каждым шагом, который я делаю, и я
