жизни, занятие по душе и прочая лабуда…
— Это слишком глобально. Одевайся.
— Что? — Оля от неожиданности забилась в угол кровати, и Снежа не удержалась от усмешки:
— Идем на улицу. Изучать счастье по мелочам. Уж в этом я специалист.
***
На улице снег залеплял глаза, уши, рот. Причем бил прицельно, именно тогда, когда Снежа пыталась сориентироваться на дороге. Хорошо, что она догадалась посыпать телефон волшебной пыльцой, и теперь он вибрировал в кармане, подсказывая куда идти.
— Сворачивай, здесь метро! — прокричала ей в спину Оля.
— Нет, мы пойдем пешком, — со смехом ответила Снежа и схватила девочку за руку, чтобы та не сбежала.
— Издеваешься? В такую пургу даже нос не высовывают.
— А мы высунулись, и не только нос, — хихикнула Снежа и потащила Олю через дорогу на зеленый светофор.
Какое-то время они молча петляли среди людей, словно гонщики на горной трассе, а потом Оля не выдержала и вырвала руку из ладони Снежи.
— Хватит! Я не подписывалась на прогулку в минус двадцать!
Снежа фыркнула и уперла кулаки в бока:
— Во-первых, сейчас минус десять. Во-вторых, просто доверься мне. Ты ведь все равно собралась умереть. Ну, вот замерзнешь до смерти, — она подмигнула и снова потащила упирающуюся девочку за собой.
В конце концов та смирилась и покорно последовала за Снежей. Минут через двадцать перед ними вдруг вырос торговый центр, искрящийся разноцветными огнями. К нему стекался непрерывный поток людей, и они поспешно влились в него, став единым дышащим организмом.
— Я не чувствую пальцев на ногах, — хныкала Оля. — И на руках. Ты — изверг! Что я тебе плохого сделала?
— Потерпи, уже пришли.
Они вошли в крутящиеся двери, и через минуту оказались в огромном слепящем вестибюле. По нему разносились новогодние песни, эхом прыгая по стенам, и смешивались с монотонным шумом голосов посетителей, которые разбавлялись детскими криками. В воздухе витали ароматы свежеиспеченной пиццы, карамельного капучино, ванильных круассанов. Посередине зала стояла красавица ель с серебряными шарами и переливающейся гирляндой.
— Господи, как тепло! — Оля застыла на месте и блаженно прикрыла глаза. — Я прямо чувствую, как оттаиваю.
— Кайф, правда? — улыбнулась Снежа.
— Ага…
— Вот, видишь, и ты уже чувствуешь себя немножко счастливее. Кажется, мелочь, а приятно.
Оля удивленно распахнула глаза, и смущенная улыбка тронула ее губы. Она стянула с головы разноцветную вязаную шапку.
— Это не счастье, это просто… естественно, — смущённо пробубнила она.
— А почему счастье не может быть естественным? — усмехнулась Снежа и потянула Олю за руку. — Идём, у нас насыщенная программа.
И они смешались с толпой, так словно всегда были ее частью. Благо на задания феям выдавалась безлимитная кредитная карта, с помощью которой можно было выполнить самые безумные желания подопечных, не нарушая волшебного кодекса, конечно. Но Снежа не собиралась опустошить казну фей, потому что преследовала другую цель — научить Олю радоваться жизни по мелочам.
Сначала они отбили столик в кафе у сварливой дамочки в ядовито-зеленом пуховике. Оля закрывала лицо ладонями, стараясь сдержать хохот, пока Снежа препиралась с женщиной так, словно участвовала в политических дебатах. Наградой им послужили карамельное капучино с шоколадным чизкейком. Оля призналась, что давно так не смеялась, но Снежа не собиралась останавливаться.
После кафе они купили билеты в кино на новогоднюю комедию про любовь и пока ждали начала сеанса, зависли в книжном магазине, откуда вышли с пакетом блокнотов, ручек и новых книг. В кинозале Оля сначала пыталась плеваться сладким попкорном и делала вид, что ее тошнит от слащавости, но спустя пятнадцать минут фильма забыла, где находится и полностью окунулась в историю.
День пролетел незаметно, и Снежа постаралась по максимуму насытить его приятными мелочами, которые заставляли девочку улыбнуться и на время позабыть о потери отца. И когда они наконец вернулись домой, уже ночью, под тихое посапывание Оли, Снежа поймала себя мысли, что возможно все не так уж безнадежно. И быть может она преуспеет там, где другие феи потерпели поражение?
***
— Куда ты опять меня тащишь? — бурчала Оля, плетясь позади Снежи.
— Ну, ты же не хочешь ходить в школу? И правда, зачем учиться, если ты собралась умирать, — фыркнула Снежа.
Они оставили верхнюю одежду в гардеробе и теперь шли по широкому коридору, по обе стороны которого расходились двери с говорящими табличками: «Современные танцы», «Йога», «Шейпинг»…
— Наконец-то! А то я уже думала вчера в интернете «левую» рекламу видела, — буркнула Снежа и постучалась в дверь, на которой висела табличка «Карате», а ниже на листе А4 было напечатано объявление: «Открытый урок для всех желающих».
— Карате! — охнула Оля. — Так вот почему ты заставила меня надеть под джинсы леггинсы?
— Ага, — хитро улыбнулась Снежа, — тебе понравится.
— Но почему карате?
— Потому что ты вчера в кино визжала от восторга при виде парня-каратиста.
Щеки Оли покрылись румянцем:
— Но то было в кино, и потому что актер был симпатичный, — прошипела она, когда они зашли в зал.
Там уже собрались с десяток любителей острых ощущений. Парни, девушки, была даже седовласая старушка с лакированной тростью. Снежа только фыркнула и толкнула Олю в сторону импровизированной раздевалки за ширмой:
— Вперед и с песней, а я в группу поддержки. Всегда полезно пробовать новое в этой жизни.
Снежа тихо посмеивалась над кислой миной Оли, но на удивление девочка не стала сопротивляться и покорно отправилась переодеваться. Сама Снежа заняла место на скамье для зрителей и стала внимательно слушать тренера, который разглагольствовал в центре зала. Через минут пять Оля присоединилась к новичкам-испытателям и послала Снеже убийственный взгляд.
— Можно? — рядом со Снежей присел парень с коротко подстриженными волосами, которые плавно переходили в татуировки на шее. Черные узоры извивались между собой и исчезали за воротником белого кимоно.
— Ого, черный пояс, — восхитилась Снежа. — А почему вы не участвуете?
— Я — один из тренеров. Моя очередь выступать позже, — улыбнулся парень и протянул ей ладонь, — Данил.
— Снежана, — она вдруг смутилась, когда пожала ему руку. Теплая и широкая, от нее у Снежи побежали мурашки. Зеленые глаза Данила смотрели с хитринкой.
— Давно я не видел фей, — вдруг прошептал он, и страх лёгким дуновением пролетел вдоль позвоночника.
— Что? О чем вы? — она старалась, чтобы голос не дрожал, но старания были напрасны.
— Да ладно… Даже, если у фея отрезать крылья, мы продолжаем узнавать своих по одному лишь прикосновению.
Улыбка Данила оказалась заразительной, и Снежа невольно расслабилась и улыбнулась в ответ.
— Ты ведь еще студентка? Сдаешь экзамен? — он кивнул на Олю.
— Можно сказать и так.
Непривычно было говорить на те темы, которые никто не должен был
