его волнение.
— И… как умрет мальчик? — спросил Бенетор.
— Я вызову его на поединок до начала принесения присяги. Если победу одержу я, то все владения Эстергаров перейдут ко мне. Лорды, которые пожелают присягнуть мне, как своему сюзерену… не будут иметь оснований для сожалений.
— Что ж… Уверен, несмотря на увечье, вы справитесь с тринадцатилетним мальчишкой без чьей-либо помощи. Или зачем вы мне все это рассказываете? В чем заключается моя роль?
— Еще никто не делал того, что собираюсь сделать я. В известной нам истории Севера еще никогда не менялась правящая династия. Когда я заявлю о своем праве не только на все владения, но и на верховный статус Эстергаров — я смогу ожидать, что вы поддержите меня?
Бенетор в задумчивости пожевал нижнюю губу, осознавая значимость своего ответа.
— Я не даю поспешных обещаний, лорд Вильморт. Даже если я решу присягнуть вам, я ни в коем случае не стану делать это первым, чтобы не оказаться в этом одиноким.
— Вы не окажитесь одиноки, а напротив, присоединитесь к большинству. Я уже заручился поддержкой всех своих соседей. Ваша присяга принесет мне также поддержку Фарлонга, Незергарда, Сергорта и других ваших соседей.
— Вы хотите разделить Север пополам? — иронически осведомился Бенетор.
— Вовсе нет, напротив — я стремлюсь сохранить его единым, под общим порядком. Порядком, который Эстергары за пять сотен лет так и не смогли обеспечить. А я смогу это сделать. С вашей поддержкой, разумеется. У вас есть влияние на ваших соседей, они поступят так, как поступите вы. И я повторяю: те, кто присягнут мне, не пожалеют об этом. Из представителей могущественных домов только лорд Фэренгсен, возможно, откажется — но он уже не молод и страдает, как известно, от расслабленности мышц, так что даже при самом неприятном раскладе не составит труда убрать с пути и его.
— Звучит многообещающе, — нехорошо улыбнулся лорд Эргос. — Хотя и довольно мерзко. Даже не знаю, какой поединок будет более бесчестным — с подростком или наполовину калекой.
Фержингард досадливо поджал тонкие бескровные губы.
— Вы убили дядю, чтобы стать лордом, и говорите мне о том, что бесчестно?
— Я убил дядю, чтобы остаться в живых. Он поставил меня почти в такое же положение, в каковое вы хотите поставить юного Эстергара. Извольте уяснить разницу: я преступно и подло убил того, кто заслуживал смерти, вы же с полным правом и в соответствие с обычаем намереваетесь убить мальчика, который такой участи еще не успел заслужить. Можете называть меня бесчестным, но я не считаю, что мой поступок хуже вашего.
— Вы как будто считаете, в этом мире есть какая-то справедливость и каждый получает то, что заслуживает? — безэмоционально поинтересовался Фэржингард. Он пытался понять ход мыслей собеседника, но сам плохо разбирался в людях, а лорд Эргос был не из тех людей, кого легко читать.
— Конечно, нет! — со смехом воскликнул Бенетор. В его смехе, быстро оборвавшемся, слышалась горечь. — Справедливость! Вы еще вспомните о южных богах, которые защищают праведников!
Он машинально дотронулся сквозь одежду до геммы, которую всегда носил на груди. Если он и верил когда-то в справедливость, то перестал после смерти жены.
— Вот что, лорд Вильморт… Когда я оказался в сложной ситуации, я спасал себя сам. Жизнь жестока, и все люди ведут борьбу и умирают, кто-то раньше, кто-то позже. Думаю, нет оснований юному Эстергару быть в этом отношении исключением.
— Так это согласие, лорд Эргос? — вскинулся Фержингард.
— О да.
— Я могу заручиться вашим обещанием?
— Я даю слово, что не оспорю ваше право вызвать Рейвина Эстергара на поединок, а в случае вашей победы принесу вам присягу как своему сюзерену незамедлительно после того, как это сделает… — Бенетор сделал паузу, обдумывая, чье имя назвать.
Из почти сотни лордов, которые будут присутствовать на съезде, по-настоящему весомы голоса десяти или, самое большее, дюжины. Меньше всего Бенетору хотелось, чтобы между лордами произошел раскол и Север потрясла новая война, такая, каковой не было еще ни разу после Эстерга. Он не мог позволить себе рисковать своей жизнью, когда его дети еще малы и беспомощны. Будь его воля, он вовсе не стал бы ввязываться во все эти интриги, но заговор уже сложился без него, и, оставшись теперь в стороне, он проиграет наверняка. Но после кого принести присягу? Чей голос послужит гарантией подавляющего перевеса Фержингарда? Сам Бенетор больше всего доверял мудрости и честности лорда Фэренгсена, но тот если и присягнет, то лишь последним, под общим давлением… После Хэнреда? Старик пользуется заслуженной славой великого воина и путешественника, но он непредсказуем и в его седой голове нет и тени благоразумия. Элейт? Точно нет — ведь он родной племянник лорда Вильморта, наверняка ему выпадет честь и риск первым поддержать родича. Бежали секунды, Фержингард напряженно вглядывался в его лицо, а Бенетор просчитывал в уме множество возможных вариантов и раскладов.
— Сразу после лорда Нертона, — закончил лорд Эргос с победной улыбкой. «Толстый лысый болван Нертон, но чутье и нюх острее, чем у осатры. Вот уж кто точно не согнет свое жирное колено, пока не будет уверен всецело в том, что это сулит только выгоду».
— По рукам, — сразу же отозвался Фержингард и протянул Бенетору здоровую правую руку.
«А он уверен в своих позициях», — подумал Бенетор, принимая рукопожатие.
* * *
Лорд Эргос Бенетор никогда не восторгался Эстергхаллом, главным образом потому, что не раз и не два бывал в Фэренгхолде и считал его куда более впечатляющим местом. Тем не менее, в величественности и неприступности твердыне Эстерга нельзя было отказать — понятно, почему Фержингард так жаждет получить этот замок. «Нет, определенно, если уж менять родной замок на какой-то другой, то только на Фэренгхолд… Он прекрасен», — подумал лорд Эргос. На секунду, всего на секунду мелькнула мысль, что это не такая уж нереальная затея: если Фержингард придет к власти и лорд Фэренгсен будет убит, то можно будет потребовать его замок себе… безо всяких прав и оснований, просто предъявить Фержингарду в качестве платы за помощь… «Проклятье, проклятье на мою голову, о чем я думаю, — лорд Эргос решительно отогнал непрошенную мысль. — Что мне сделал лорд Эрвиндор? Что мне сделали его дети? Разве я смог бы убить их ради какого-то замка? Да я возненавидел бы место, которое досталось мне такой ценой».
Лорд Бенетор посмотрел на своих спутников. Они ехали вшестером в большой закрытой повозке, и каждый размышлял о своем. «Знают ли они, что их жизни в полной безопасности, пока они рядом со мной? — подумал Бенетор. —
