смотрит на свой телефон и начинает просматривать.
Ладно, тогда, возможно, мое первое впечатление о том, что у нас не будет абсолютно ничего общего, было правильным.
Убедившись, что мы действительно не собираемся больше разговаривать, Эмми достает из сумки свои AirPods и засовывает их в уши.
Я понимаю это. Музыка, гремящая из задней части зала, на самом деле тоже действует на меня.
Сама того не желая, я смотрю в сторону шума.
Но я почти сразу же жалею об этом, когда натыкаюсь на пару темных, сердитых глаз.
Я резко втягиваю воздух, когда что-то потрескивает между нами, но я не отступаю.
Я Стелла, блядь, Дукас. И если я чему-то и научилась за эти годы, так это тому, что самое худшее, что можно сделать, особенно в первый день в новой школе, - это выглядеть слабым.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Себастьян
“В чем дело, в самом деле, Себ?” Тиган скулит, когда прослеживает за моим взглядом и обнаруживает, что — или кто — привлек мое внимание. “Вряд ли она в твоем вкусе”. Тиг так сильно закатывает глаза, что, клянусь, это должно быть больно. Я надеюсь, что это, черт возьми, так и есть. Мои зубы скрипят, когда я отталкиваю ее от себя. “Что?”
Делая шаг ближе к ней, я смотрю на нее сверху вниз с жестким выражением лица. “Не притворяйся, что ты что-то знаешь обо мне, Тиг”. Ее губы приоткрываются, чтобы возразить, но я обрываю ее. “Все, что ты знаешь, это то, как сильно я могу заставить тебя кончить. Не думай, что здесь есть что-то еще, кроме этого.”
Ее губы кривятся от раздражения, но она явно получает мое предупреждение, потому что держит рот на замке.
Проходя мимо нее, я присоединяюсь к парням за столом, которые бросают один взгляд на мое лицо и отталкивают девушек, которые лапали их со всех сторон.
Обычно я это допускаю. Черт, я более чем допускаю это, особенно если это закончится тем, что мы окажемся в той маленькой кладовке чуть дальше от ресторана, но не сегодня. Сегодня я хочу обхватить руками чье-нибудь гребаное горло и выдавить из нее жизнь … и как бы сильно Тиган ни приставала ко мне, она не та, кто меня интересует.
“Ты собираешься рассказать нам, что, черт возьми, происходит?” Тео лает, его челюсть тикает от разочарования.
Я понимаю. Я был как медведь с больной головой с той секунды, как узнал, кого я трахал на том кладбище всего несколько ночей назад.
Я все еще был чертовски взбешен, когда появился у его порога и потребовал алкоголя не менее чем через час после того, как она ушла от меня.
Он предположил, что это из-за даты. Он позвонил Алексу, и мы втроем напились, подняв бокал или десять за тех, кого я потерял. Но мало кто знал, что это была только верхушка айсберга.
Алекс бросает взгляд в сторону Стеллы, и мои кулаки сжимаются, движение, которое не остается незамеченным ни для кого за столом.
“Ты знаешь, что мы прикроем твою спину, чувак. Но тебе нужно дать нам чертову подсказку”, - говорит Нико, впервые в жизни звучащий странно обеспокоенным. Ублюдку обычно на все наплевать.
Очевидно, так же шокированный его заботой, его двоюродный брат Тео переводит взгляд с меня на него.
“Что?” - рявкает он. “Ты бы предпочел, чтобы он кого-нибудь убил?”
Губы Тео приоткрываются, чтобы что-то сказать, но Тоби опережает его.
“Оставь его в покое. Если Себ не хочет говорить, то ему и не нужно. Черт знает, что я не делюсь своими секретами с вами, извращенными ублюдками”, - бормочет он с ухмылкой.
Протягивая руку, я сжимаю его плечо.
“Видите, почему вы все не можете быть больше похожими на Тобса? Позволь мне утонуть в моих собственных страданиях “.
Движение в другом конце ресторана привлекает мое внимание, и мое сердце подпрыгивает к горлу, когда я смотрю, как она берет свой поднос, вываливает содержимое и направляется к выходу.
Хорошая попытка, Дукас.
“Ее киска, должно быть, была действительно чертовски хороша”, - заключает Алекс, заставляя Нико и Тео фыркнуть от смеха.
“К черту это. Я ухожу.”
Оставив на столе то, что осталось от моего обеда, я, не задумываясь, оставляю их позади, следуя за ней, как гребаный наркоман, нуждающийся в новой дозе.
Их обеспокоенные взгляды прожигают мне спину, но мне на них насрать. Единственное, о чем я могу думать, - это о ней. О том факте, что она и ее гребаный отец посмели показать свои лица в Лондоне, не говоря уже о том, чтобы жить здесь.
Найтс-Ридж – это наша империя. Не его. И уж точно не ее.
Большинство детей в этом месте и в лучшие дни обходят меня стороной, но с нынешним хмурым выражением на моем лице все, черт возьми, чуть не отпрыгивают с моего пути, когда я следую за ней.
Она совершенно не замечает того факта, что ее преследует преследователь, когда она поворачивает за угол, ее задница покачивается, ее короткая клетчатая юбка, которая, я уверен, должна быть скромной, задирается слишком высоко на бедрах при каждом шаге, который она делает.
Натягивая капюшон толстовки, которую мне не следовало носить, я продолжаю идти за ней.
Несколько детей переводят взгляд с меня на нее с беспокойством, написанным на их лицах, но ни у одного из них не хватит смелости помешать моим намерениям.
Единственные, кто рискнул бы этим, все еще сидят в ресторане, совершенно не подозревая о том, что у меня проблема с этой девушкой. Я даже не произносил им ее имя, потому что в ту же секунду, как Тео услышит это, он узнает, и он будет стоять прямо за моей спиной, когда я получу именно то, что мне причитается от этой девушки.
Но, как бы я ни ценил его поддержку, прямо сейчас я хочу, чтобы она принадлежала только мне.
Она проскальзывает в туалет для девочек, даже не оглянувшись через плечо.
В ту ночь на кладбище она казалась довольно проницательной, но, похоже, возможно, она ослабила бдительность.
Глупая, глупая девчонка.
В ту секунду, когда я захожу в туалет следом за ней, три девушки, делающие макияж у раковин, поворачиваются ко мне с широко раскрытыми глазами и страхом на лицах. Другая, которая выходит из одной из кабинок, на самом деле визжит.
Но ни одна из их реакций не останавливает Стеллу, когда она закрывает за собой
