– Ч-что случилось? – Заплетающимся языком выговорила я.
– Ты случилась на мою голову! И угораздило же, – она резко вывернула руль, и машина пронеслась сантиметре от отбойника. Пока я пыталась переварить услышанное, она вытащила свой телефон. – Тарас? В Веронику стреляли. Нет, я ему шею свернула. Я ее в дом везу. Полтора часа? Жду. – Она бросила телефон на сиденье рядом. – Кто сейчас в твоем родовом гнезде находится?
– Г-где? – не поняла я.
– В доме, где ты родилась. – Клава рыкнула так, что даже в таком состоянии я поняла ее вопрос.
– Т-трофим. Охранник, может быть. Уборщица там приходящая, да и не живет там никто уже больше, чем полгода, – произнесла без запинки.
В доме я не любила бывать. Не самые лучшие там воспоминания. Отец даже заставлял нас с дедом жить там какое-то время. Да и потом изводил настолько, что я даже не могла себя заставить приблизиться к этому дому.
– Хорошо. Народу немного. Через час Каверин пришлет туда людей. Очень рекомендую за это время протрезветь, – она насмешливо приподняла бровь в зеркале заднего вида.
– Меня сейчас стошнит, – скривилась я.
– Можешь сесть. За нами никто не едет, – услышала я и с облегчением разогнулась, устроившись более… вертикально. Все же так было легче.
До особняка, стоявшего в пригороде, мы добрались буквально за полчаса. С такой скоростью и по пустым дорогам это было несложно. Клавка, правильно оценив мое состояние, подрулила к самому крыльцу и помогла выйти из машины. А по ступенькам я поднялась сама. Вот только войдя в дом, моя охранница напряглась.
– Стой здесь, – распорядилась она и, принюхавшись, отправилась в сторону кухни.
Ага, стой здесь. Мне, между прочим, страшновато теперь одной оставаться. Алкоголь – это, конечно, хорошо, но зубастая телохранительница рядом еще лучше. Поэтому на кухню я отправилась почти сразу за ней. И наткнулась на… лежащего на полу человека.
– Трофим? – Присела на корточки и склонилась над телом. Неживым телом. Вот теперь до меня настолько быстро начала доходить вся серьезность ситуации, что я начала оперативно трезветь. Едва до раковины успела добежать, где меня вырвало.
– Сказала же: ждать меня у двери, – из боковой двери показалась Клавка. – Охранник тоже мертв. Людей Каверина мы дожидаться не будем.
Она прихватила меня за локоток и потащила к двери.
– Но там Трофим…
– Мы ему уже ничем помочь не сможем. Нужно тебя увозить. – У машины она чуть замешкалась, решая, куда меня посадить. Я фыркнула и уселась на переднее сиденье. В машине она набрала дядю Тараса, едва выехала за ворота. – В доме все мертвы. Я увожу Веронику в Май, – отчиталась она.
– Я не поеду туда! Ни за что…, – мне пришлось замолчать под испепеляющим взглядом Клавдии.
– Да, передам с рук на руки. Вряд ли мне позволят охранять ее там. Хозяин разберется. Да, – отчиталась она и положила телефон в специальную нишу.
– Я не хочу в Май, – накуксилась я.
– А умереть хочешь? – Клава была предельно серьезной. – В тебя стреляли полчаса назад, здесь в доме убили ТВОИХ людей, а ты еще выделываешься… Пойми же ты, если бы ты сегодня вовремя не упала, то тебя бы все равно увезли в Май. Только в гробу!
Вот сейчас до меня дошло. Более того, проняло так, что я поняла, насколько хочу жить. Умирать, как минимум, больно. Боли я боюсь до ужаса. А еще мама… Она же всю свою оставшуюся жизнь будет себя винить из-за меня. И так уже себя поедом ест.
– А… А кто в меня мог стрелять? Отца же больше нет, – я помотала головой, пытаясь прийти в себя.
– Подумай. Может быть, ты кому-то что-то должна. – Клавка вырулила на трассу, ведущую из города. – Или на больную мозоль кому наступила.
– Сережа? – Я начала перебирать разные варианты в голове.
– Этот вряд ли. Из него киллер, как из меня божья коровка. Да и денег, чтобы нанять хорошо стреляющих людей, у него нет, – отмела она это предположение и прибавила скорости.
– Мы разве не в аэропорт? – Дошло до меня.
– Нет. Мы в соседнюю область. Утром Каверин пришлет человека с нашими документами. Мы же без всего уехали. Человек как раз прилетит на самолете, так что по времени одинаково получится. – Она глянула на приборную панель. – Нас вряд ли там искать будут. Ты поспи, а то вид у тебя…
Да уж, представляю свой вид. Ох, я же вечером даже косметику не смыла. Представляю, как я сейчас выгляжу. И на голове мои светлые волосы превратились в ужасную мочалку. Кошмар! Но так как умыться сейчас было негде, я последовала совету своей телохранительницы и закрыла глаза.
Глава 2Проснулась я от того, что рядом заиграл телефон. Клавкин. Свой-то я в квартире додумалась оставить. Точнее, я не догадалась взять его на «дело».
Клава схватила телефон, посмотрела на номер и испуганно на меня покосилась.
– Николай Николаевич? – Пискнула она, поднеся аппарат к уху. – В порядке. Со мной. Так точно, доставить живой. Вылет через час сорок. Есть, работать с командой Лохматова.
Она говорила сейчас, как солдат со стажем. Четкими рубленными фразами. Я же все больше понимала, что теперь и мне в ближайшее время придется жить по какому-то очень узконаправленному уставу. А-а, прибейте меня сразу!
– Не хочу в Май! – Заканючила, для убедительности шмыгнув носом.
– У нас еще Березкино есть, – Клава положила телефон в карман. – Скоро приедем. И помни, лучше быть недовольной, но живой, нежели наоборот. – На, выпей минералочки. – Мне на колени легла небольшая бутылка с водой.
Пить действительно хотелось, так что противиться я не стала.
– Таблетку от головы бы еще, – покосилась я на девушку.
– Топор тебе от головы, – проворчала Клавдия. – Господи, угораздило же Лохматова меня послать с тобой. Нужно было самого Градова отправлять, или головореза Клыкова. Но ты бы и их быстро достала. Как можно на ровном месте создать такие проблемы.
– Спать хочешь, – поняла я. Она когда устает, все время ворчит.
– Да пошла ты, – надулась она, прищурившись.
В аэропорту нас ждали. Уже с двумя чемоданами вещей и билетами на самолет. Клавка буквально на пять минут затолкала меня в туалет, чтобы я умылась, и потащила на посадку. Чем более не выспавшейся была эта девица, тем злее она становилась. В самолете она запихала меня к иллюминатору и села так, чтобы мимо нее мышь не проскользнула.
– Я спать, – заявила она еще до взлета самолета и отключилась через секунду.
Я же спать больше не могла и не хотела. И голова болела… Так что я тоже была злой. И недовольной ситуацией. И все же… Кому все-таки нужно меня убивать после смерти отца? Я вроде бы никому дорогу не переходила. Если хотят убить Верку, то пусть в нее и стреляют. Я здесь причем? Больших денег у меня нет, особых заслуг тоже. Чего надо-то?
