Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 4
плана. Если кто и знал, в каком месте надо прикоснуться к заговоренной стене, то только этот подонок Леша. Вряд ли у них будет время перетрогать всю мозаику, это понимала даже Таня.
Но в то утро она поняла вдруг, что не будет ни варить трупы в клейстер, ни перемалывать их в фарш. Хотя уже присмотрела все необходимое оборудование в коридорах и сообразила, как соединить разрозненные части в новое целое.
Таня сказала:
— Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Если ты не пойдешь со мной, я пойду одна.
Коля заплакал. Тоненько всхлипывая и размазывая слезы по чумазому лицу. Они не тратили воду на то, чтобы умываться.
— Ты не вернешься, — сказал он. — Как Катя.
Таня пожала плечами и чмокнула его в лоб. Она встала, и, пошатываясь от слабости, вышла из убежища. «По галерее, мимо самовара, на втором повороте налево, под кислотной наркоманской росписью — направо, спуститься на один пролет — там будет написано «Иди у стены», от лифта прямо», мысленно повторяла она про себя.
Галерея, загроможденная остовами станков, когда-то соединяла корпуса завода. Они иногда ходили сюда, когда бык вел себя тихо — просто чтобы не забыть, как выглядит мир за пределами лабиринта. Подышать свежим воздухом. Сквозняки из давно разбитых окон гуляли по галерее. Только здесь становилось ясно, как сильно воняет внутри — кровью, свежей и застаревшей, чем-то химическим и испражнениями быка.
Окна на галерее мало того, что не были заколочены — они находились достаточно низко, чтобы можно было заглянуть в них. Взгляду представали все те же бесконечные, всех оттенков красного и черного корпуса. Но был виден и кусочек парка, и яркая, разноцветная многоэтажка. Однажды Таня попыталась выпрыгнуть в окно. В проем свободно пролез бы и человек намного крупнее ее, а до земли на вид было метра три. Таня готова была рискнуть.
Коля не успел остановить ее.
Ее остановила невидимая, но плотная и пружинистая пленка. Таня даже не успела ощутить падение, как ее мягко втолкнуло обратно.
Тогда Коля в первый раз сказал:
— Лабиринт нельзя покинуть.
Но дальше, за галерею, они обычно не забирались. Коля говорил, что логово быка находится именно там.
Самоваром они называли огромный, в натеках ржавчины, непонятного назначения агрегат, стоявший у стены чуть дальше дальнего выхода из галереи. Коля догнал ее, когда Таня как раз миновала самовар.
— Я не хочу больше быть здесь один, — сказал он.
И уверенно повел ее. На втором повороте оказалось направо, но кислотная наркоманская роспись обнаружилась там, где должна была. Они спустились по истертой в скользкий пандус лестнице с надписью рядом «Иди у стены» и двинулись от лифта прямо.
Зал с фреской на стене был гораздо больше, чем помнилось Тане. И с быком на стене что-то случилось. Подойдя поближе, она поняла, что. Часть изображения — левая передняя нога — была разбита. Разноцветные кусочки кафеля осыпались, обнажив черную стену в потеках. Ржавый стальной прут, которым кто-то это сделал, валялся рядом.
И тут Таня увидела того, кто это сделал.
Бык сразу насадил его на рога, а потом терся головой об стену, пытаясь стряхнуть тяжелое тело. От смелого тореадора мало что оставалось к тому моменту, когда быку все же удалось освободиться, но голова уцелела. Во впадинах синевато-белого лица скопилась вода. Но все же Таня узнала его. У Ромы был вертикальный тонкий шрам через всю правую щеку. Упал с велосипеда в шесть лет, говорил он.
Чувства нахлынули на нее, сменяясь стремительно, как картинки в калейдоскопе. Запоздалая радость — Роме удалось убежать тогда! Все это время он был жив, где-то рядом, крался теми же самыми коридорами! И тут же — печаль и боль. Рома тоже пришел сюда. И остался здесь.
Так что разбудила быка все-таки Таня. Она не издала ни звука. Но всплеск страха и боли мигом вырвал изголодавшуюся тварь из сна. Бык взревел. Застучали копыта. Таня давно уже научилась отличать по звуку рысь от галопа, которым бык загонял своих жертв. И она услышала неправильность, несоразмерность ритма.
Коля бросился навстречу быку, ко входу в зал.
— Я отвлеку его! — крикнул он на бегу. — А ты трогай картинку! Трогай же!
Бык услышал человеческий голос и замычал в ответ. Жестокая радость явно слышалась в его голосе, но было и что-то еще. Неуверенность? Таня в смятении посмотрела на картинку, торопливо коснулась рога, носа… Ничего не произошло.
— С ним что-то случилось! — крикнул Коля. — Он уже должен быть здесь!
И тут Таню осенило. Таня схватила прут. Наотмашь ударила по мозаике за миг до того, как чудовище ворвалось в зал, и она увидела то, о чем уже догадалась.
Левой передней ноги у быка ниже колена не было. Черный туман колыхался в этом месте, скользил по полу, волочился по выбоинам. Вот почему он двигался так медленно!
Кафель брызнул во все стороны. Бык страшно зарычал. В боку и живого, и нарисованного быка раскрылась рана; кровь хлынула из обеих.
Коля прыгал из стороны в сторону прямо под носом у быка. Тварь мотнула головой, желая отбросить в сторону эту надоедливую муху. Расчистить себе путь к той, кто его убивала. Коля успел отскочить и пнул быка в здоровую ногу.
Таня ударила по голове быка, изображенного на стене, с такой силой, что вместе с осколками картины в сторону отлетела и половина прута. Пробоина показалась ей слишком маленькой. Сжимая в руках обломок, она повернулась лицом к неминуемой смерти.
И заморгала.
Свет стал другим. Тускло-сереньким, а не болезненно-желтым, с глубокими красными тенями, к которому они привыкли. И в этом жидком свете было отчетливо видно, что никакого быка в зале нет. Исчез и труп у стены. В зале, кроме нее, был только Коля.
— Я не помню, как выйти отсюда, — растерянно сказал он.
— Спустимся как можно ниже и вылезем в окно, — хрипло ответила Таня.
Коля улыбнулся и сказал:
— Может, все-таки попробуем найти дверь?
И тогда она улыбнулась тоже.
* * *
Вылезать в окно не пришлось. Они нашли выход — в дверном проеме оставалась только ржавая рама.
Когда они увидели наконец открытое небо, оно было серым, и с него сочился ленивый и холодный дождь. Они остановились, щурясь на свету. Все казалось слишком ярким, хотя это был обычный питерский, то есть пасмурный, день. У Тани закружилась голова от обилия пустого пространства кругом. Коля пошатнулся и ухватился за нее. Он пробыл в лабиринте дольше.
«Сколько же времени прошло?», подумала Таня.
Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 4
