изгороди.
Грищенко тихонько отодрал пару досок в заборе, пробрался в огород и, спотыкаясь о кочки окученного картофеля, направился в сторону небольшого ладного сарайчика, похожего на баньку. Там была хорошая исходная позиция.
Сруб, обшитый тесом. Точно, банька. Он встал за углом, прислушиваясь.
Ага, кто-то зашуршал в кустах, матюгнулся. Совсем рядом, в зарослях бузины. Вот он, за-ра-за!..
Здоровенный мужичина в серо-голубой растянутой майке, в пятнистых, защитного цвета штанах, босиком, с двустволкой в руках по-медвежьи вылез из кустов, постоял, озираясь, и очень внимательно посмотрел на баньку.
Нет, старичок, подумал Грищенко, сюда я тебя не пущу. Иначе хрен тебя из баньки выкуришь, хоть группу захвата из города вызывай. Ты с ружьем против нас с Васей, да двух «макаровых» в придачу. Покажи, какой ты ковбой.
— Гражданин Темников! — строго сказал сержант.
«Ковбой» аж подпрыгнул от неожиданности. Засуетился, ружье наизготовку взял, а в кого стрелять не видит. Постоял так секунду-другую и не выдержал:
— Какая сука дроби захотела?! Так за мной не заржавеет. У меня это — мигом!
— Ты имеешь дело с милицией. Кончай шутки и бросай оружие, парень!
Выстрел пришелся в самый угол баньки — брызнули щепки.
— А-а, менты поганые!.. Петьку взять?! Ну, возьмите, козлы серые! Всех покрошу, патронов хватит!..
Ясно, истерика. Уговаривать бесполезно, надо брать. Ну, Вася…
— Балда!
В тот же миг суковатый дрын вылетел из-за куста и шарахнул Петю по темечку. Тот крякнул, выронил двустволку и схватился за голову. В ту же секунду к нему рванулся Грищенко, но еще раньше подоспел Вася — сшиб «ковбоя» на землю и заломил ему руки за спину. Капроновый шнур с узлами на концах намертво сцепил запястья деревенского экстремиста.
— Ну, падлы! — орал экстремист. — Этого вам Петька не забудет! Отсижу, выйду и всех вас на фаршик пошинкую!
— Ты сначала отсидишь, а там видно будет, — беззлобно проворчал Вася, рывком поднимая Петьку на ноги.
— Пошли, — сказал Грищенко. — Насчет фаршика потолкуем в отделении.
— А-а, метелить будете? Десять на одного?
— А ты знаешь другой способ, как мозги вправлять?
— Не знаю, — признался Петька. — Но прокурору все равно телегу на вас двину.
— Двинь, — сказал сержант. — Повесели старика…
4
Слева, за реденьким частоколом придорожных берез и тополей тянулось плоское, однообразное капустное поле, справа, за невысокой насыпью темнели заросли ольшаника, за которым угадывался чертолом сырого смешанного леса. А впереди — серая, пятнистая от выбоин полоса шоссе.
У километрового столбика с цифрой 18 Зосимов притормозил и съехал на обочину. Опять эта ерундовина с зажиганием. Еще в городе приметил: барахлит свеча на втором цилиндре. Так, слегка. Ну а раз слегка — ладно, как-нибудь. Побарахлит и перестанет. Тем более машина чужая; никакого желания ковыряться в движке, подкручивать, прилаживать, контакты зачищать. Сотня километров — не кругосветка. Авось…
Вот тебе и авось.
Он вылез из машины и захлопнул дверцу. В предночной тишине этот стук — словно пистолетный выстрел. Зосимов невольно оглянулся по сторонам. Лес, поле, розоватые отсветы уходящего солнца, тусклая серость проселка. И тишь — как вымерло.
Зосимов поднял капот и направился было к багажнику за переноской, но вспомнил, что перед поездкой очистил его от всякого шоферского скарба ради двух картонных коробок с дачным барахлом Ерохина.
Да ладно, обойдемся. Не так уж и темно. Дело нехитрое — сменить свечу, хоть с завязанными глазами, на спор. Хорошо, ключи не оставил в гараже. Вот они, в узкой металлической коробочке. Без ключей был бы полный завал.
— Привет, шеф! — сказал кто-то. — Искра пропала?
Зосимова передернуло от мгновенного испуга. Тишина, безлюдье, и вдруг на тебе: привет, шеф!
Из-за багажника вышел парень — верзила баскетбольного роста в легкой курточке нараспашку. Следом за ним возник паренек более хлипкого сложения, нервный какой-то, настороженный.
— Привет, — буркнул Зосимов, унимая досаду. В самом деле, от кого шарахаться? Не черти же нагрянули — люди.
— А мы тут шли мимо, глядим — дорожное осложнение у водителя, — дружелюбно сказал верзила. — Дай, думаем, подойдем, может, помощь какая требуется?
— Ерунда, — отмахнулся Зосимов. — Всех-то делов — свечу сменить.
— А-а… — облегченно протянул верзила. — Ну, слава Богу. Сменить свечу и в самом деле ерунда.
Хлипкий парнишка в голубой клетчатой рубахе не встревал в разговор, держался как-то странно, с нервной суетливостью, стараясь не высовываться из — за спины верзилы. Зосимов и лица его толком не разглядел. Может, стеснялся парнишка или волновался по какой-то неведомой причине, поди знай. Окончательно успокоившись, он вывинтил свечу и сунул в карман — сгодится еще, если зачистить как следует. Ввинтил новую, аккуратно подсоединил клемму зажигания.
А хлипкий все помалкивал, настороженно вглядываясь в даль проселка, перекидывал с руки на руку спортивную сумку, потом прислонился и задней дверце и засвистел, ужасно фальшивя.
Нервный паренек, подумал Зосимов. Нервный и нетерпеливый. Что ж ты так маешься? Опаздываешь куда-нибудь?..
— В деревню? — спросил верзила как бы между прочим.
— В какую деревню? — не понял Зосимов.
— Да тут деревня впереди, Тарутиха, кажется.
— Вон ты о чем… Нет, я в город. А сюда завернул — срезать петлю на шоссе.
— Понятно. Потом опять выскочишь на трассу и…
— Точно. По прямой — с ветерком!
— Слушай… — начал верзила и умолк, словно подбирая убедительные слова.
— Понял, понял, — усмехнулся Зосимов. — В город подкинуть, что ли?
— Хорошо бы. Понимаешь, рано утром поезд, а рейсовый автобус пойдет только в семь. Хоть застрелись!
— Ладно, чего там объяснять. Довезу. Какие проблемы?
Хлипкий тотчас нырнул в салон. Устроился на заднем сиденьи и сумку свою, на длинном ремешке, пристроил рядом. Явно повеселел паренек — как подменили. Куда и подевалась его нервная настороженность. Нетерпение, правда, осталось, но уже без паники, как бы загнанное внутрь.
— Билеты-то хоть взяли? — поинтересовался Зосимов.
— За этим дело не станет, — ответил верзила. — Нам бы только до города добраться, а там…
— Налегке собрались, как я погляжу, — заметил Зосимов и включил зажигание. Новая свеча работала идеально.
— Мы тебе заплатим. Ты не беспокойся.
— Да ладно. Заплатим… Нужна мне ваша мелочь. Не в тягость.
Верзила сел лядом с Зосимовым, по-хозяйски выдвинул пепельницу, закурил.
— Но номеру вижу — не частник, — сказал он.
— В номерах разбираешься?
— Есть немного.
— Ты прав, не частник. Таксист. Начальника на дачу доставил. Машина служебная, персоналка.
— Работенка у тебя… Гробить пятницу на начальника. Послал бы я его… за горизонт.
— Зачем же посылать? — сказал Зосимов. — Мужик он вроде неплохой. Попросил по-человечески — выручи. Как не выручить? Меня от этого не убудет.
— Услужливый ты, — сказал верзила. — Это хорошо.
Казалось бы, похвалил, но в голосе промелькнула
