проходя мимо одной редкой скульптуры, изображающей, как выяснилось позднее, Адама и Еву в одном теле, очень на неё засмотрелся.
Хозяйки этих роскошных апартаментов нигде не было видно, и Пистолетов, думая, что она где-нибудь в ванной, крикнул:
– Эй, есть кто дома?!
Ответом ему было молчание. Тогда Вениамин решил обследовать апартаменты более подробно. Он решительно двинулся вперёд и спустя несколько секунд наткнулся взглядом на освещённую полоску под одной из дверей. Открыв её, Пистолетов увидел, что это была огромная ванная. Опустив затем взгляд вниз, он увидел на полу… труп Проституткиной.
– Господи! – тихо ахнул Пистолетов и, быстро подойдя к трупу, опустился на корточки рядом. Проституткина лежала на боку, и Пистолетов увидел под ней красное пятно. Перевернув затем труп на спину, он увидел на боку залитую кровью рану.
Где-то неподалеку глухо пробили часы. Пистолетов встрепенулся, но, быстро поняв, что это всего лишь ходики, снова склонился над трупом. Он ещё не знал, что случится спустя всего лишь несколько секунд.
Нож убийцы, тихо просвистев в воздухе, вонзился в склонённую спину Пистолетова, откидывая его на труп Проституткиной.
* * *
– Нет-нет, молодой человек, ошибки никакой нет. Вы, без всякого сомнения, БВЖ.
Эти слова принадлежали господину Хигганову, ещё не старому, но уже выглядевшему как семидесятилетний старик, человеку, с которым Пистолетов встретился в его кабинете сразу после того, как попал на тот свет.
– БВЖ? – переспросил Пистолетов, силясь понять смысл этой аббревиатуры. – Что такое БВЖ?
– Это значит «без возврата к жизни», – ответил Хигганов, пододвигая к Пистолетову большой лист бумаги с напечатанным на нем текстом. – Подпишите, пожалуйста, это…
– Что я подписываю? – спросил Пистолетов, ставя свою подпись внизу под текстом.
– Что вы мертвы и согласны со всеми вытекающими последствиями, – ответил Хигганов, забирая подписанный документ и откладывая его в папку.
– Вот этого я и боялся как раз, – уныло произнес Пистолетов.
Хигганов нажал несколько кнопок на каком-то стоявшем на столе аппарате непонятного Пистолетову предназначения. Когда на висевшем на стене сзади него экране засветилась какая-то схема, Хигганов взял в руку нечто напоминавшее печать и сказал:
– Меня зовут господин Хигганов. Я – ваш советник.
Повернув затем двумя пальцами верхнюю, меньшую часть «печати»(из верхнего торца её вырвался полуметровый, ярко-розовый и как бы обрубленный на противоположном конце луч света. Пистолетов по-дурацки заулыбался: увиденное напомнило ему телесериал «Звёздные войны»), Хигганов сказал, подтверждая догадку Вениамина.
– У нас тут были Звёздные войны. В настоящее время, – продолжал он далее, водя лучом по схеме, – вы находитесь вот здесь (луч упёрся в середину схемы), в пункте определения событий. Дальше вы можете пойти или вверх(луч переместился в верхнюю часть схемы)и получите высшую награду, или вниз(луч переместился в нижнюю часть схемы)и будете обречены на вечное проклятие.
Выключив затем указку и поставив её на стол, Хигганов подошел к разделённой на квадраты полупрозрачной стене, оказавшейся, как понял Пистолетов, картотекой, легким, почти незаметным усилием воли выдвинул один из ящиков, взял оттуда папку и таким же усилием воли закрыл ящик. Перенеся затем папку на стол, он, не обращая ни малейшего внимания на присутствие постороннего лица, занялся её изучением.
Наверху что-то зашипело, потом грякнуло. Это по проложенному здесь трубопроводу в кабинет доставили почту. Хигганов взял контейнер, открыл его, взял почту и, по-прежнему не обращая на Пистолетова никакого внимания, принялся её изучать.
– Судя по всему, – как бы про себя сказал он, продолжая «игнорировать» Пистолетова, – невинный человек обвиняется в убийстве вас и Софьи Проституткиной. Его зовут Леонид Чарнов.
С этими словами он бросил на стол перед Пистолетовым свежий номер газеты «Ведомости N», на первой странице которого красовался портрет самого Чарнова.
– Да, он невновен, – прочитав несколько строк из статьи под портретом, констатировал Пистолетов. – Тут написано: она была любовницей Аперсанова. А также – Блеклова и этого нашего… Чарнова. Вот это уже интересно… – читая статью, проговорил он далее. – Тут, по-моему, тянет на статью о клевете на депутата. Но я, хоть убей. не могу понять, причем здесь я.
– Вот это вы и должны будете расследовать, – сказал Хигганов, – Это, свою очередь, означает, – продолжал он далее, записывая что-то на отдельный маленький листок, – что вам необходимо вернуться.
– Вернуться? – как эхо, повторил Пистолетов.
– Хватит, господин Пистолетов, – с неудовольствием ответил ему Хигганов. – Вы не обязаны повторять то, что я говорю. Передайте это госпоже Кобуровой, которая встретится вам внизу.
Он подал Пистолетову маленький листок бумаги с узкой красной полоской на одной из его сторон.
– А это зачем? – недоуменно спросил Пистолетов.
– Ну, если вы не хотите вернуться, конечно… – был ответ Хигганова.
Пистолетов взглянул на листок. Это было направление к уже означенной выше Кобуровой. Вениамин направился было к выходной, как ему показалось, двери. Но из двери раздался мелодичный гудок, и Пистолетов, поняв, что пошёл куда-то не туда, с удивлением отпрянул.
– А где дверь? – повернувшись, спросил он Хигганова.
И услышал в ответ:
– Пожалуйста, господин Пистолетов, сядьте сюда, в это кресло.
С возросшим удивлением Пистолетов сел в предложенное кресло. И только он сел, как кресло само двинулось вперёд, увозя сидевшего спиной к направлению движения Пистолетова в один из открытых проёмов. Когда кресло въехало в проем и остановилось, Пистолетов взглянул вперёд и увидел, что Хигганов ободряюще улыбается и машет ему рукой. Тут кабина наполнилась белесым туманом, и когда он рассеялся, стало видно, что Пистолетова там уже нет.
* * *
Когда Пистолетов вышел от Хигганова в огромный зал, на три четверти заполненный народом, к нему подошёл одетый во всё белое – белую рубашку, поверх которой был надет белый джемпер-безрукавка, и белые же узкие брюки – ещё не старый, но уже и не молодой человек и прикрепил к его одежде маленькую красную бирку.
– Следуйте по красной линии, – сказал он, указывая на пол, где и была нарисована узенькая красная полоска.
Пистолетов хотел было спросить,
