неожиданно для себя смиренно произнёс:
— Прости меня, должно быть я ударился головой, и глаза подвели меня. Не уходи так скоро. Помоги мне.
— С чего бы это мне помогать вам? — надменно осведомился тот. — Я уже сделал это и не получил благодарности. Впрочем, мне она и не нужна. Что толку в словах? Они улетают как птицы в небо, не оставляя следа.
— Я заплачу тебе! — воскликнул маркиз.
— Мне не нужны ваши деньги, — ответил тот.
Де Вард снова окинул взглядом его высокую стройную фигуру и вынужден был признать, что незнакомец отнюдь не беден. Его охотничий костюм был сшит из мягкой замши, окрашенной в зелёный цвет, филигранная пряжка на широком ремне светилась позолотой, а меч на перевязи и кинжал в ножнах были тонкой работы и украшены орнаментом. К тому же на груди юноши висела золотая цепь со странным медальоном, а на мочке левого уха поблескивала серьга с подвеской, повторяющей формой этот медальон. Попутно маркиз отметил, что незнакомец отлично сложен, и при широких плечах имеет узкие бёдра и длинные ноги. И ему ещё больше захотелось, чтоб этот незнакомец остался с ним.
— Как тебя зовут, юноша? — спросил он.
— Хуан, — ответил тот, не пытаясь вернуться назад.
— Послушай, Хуан, возможно, я в какой-то момент был груб с тобой, но это лишь потому, что я ранен. Помоги мне, и я не останусь в долгу. Здесь недалеко мой замок, и я приму тебя там, как дорогого гостя. Ты можешь жить у меня, сколько захочешь.
— Зачем мне ваш замок? — пожал плечами юноша. — Я живу в Сен-Марко.
— У меня в Сен-Марко есть дом, — обрадовался маркиз. — Можешь жить там. Только прошу тебя, помоги мне.
— Не знаю, — Хуан усмехнулся. — Может, лучше бросить вас здесь на корм лесному зверью и идти дальше по своим делам? Я ведь могу найти себе занятие и поприятнее, чем таскать на себе самовлюблённого осла, который не знает слов благодарности.
— Я благодарю тебя за спасение моей жизни, — поражаясь себе, пролепетал маркиз.
— Ладно уж, — проворчал Хуан и, подойдя к нему, помог встать. — Я делаю это исключительно по доброте душевной, — и, перекинув руку раненого через свои плечи, добавил: — Я провожу вас в ваш замок и пойду своей дорогой.
Весь путь до замка, а на это у них ушёл не один час, маркиз де Вард уговаривал своего нового знакомого погостить в его замке или хотя бы навестить его в Сен-Марко. Он вдыхал странный дурманящий аромат, исходивший от золотых волос юноши и, повернув голову, смотрел на его изящно очерченный профиль, мерцающие зеленью глаза, и поражался, с какой лёгкостью тащит его довольно тяжёлое тело на своём плече этот с виду хрупкий мальчик. Тот отвечал лишь изредка, так же холодно и отстранённо, и смысл его ответов сводился к тому, что он не ищет новых знакомств, и общение с маркизом ему неинтересно. Лишь прощаясь у ворот замка, куда наотрез отказался войти, он сказал, что, может быть, и заглянет как-нибудь вечерком в городской дом маркиза. И уже на следующий день, ещё не оправившись от последствий падения с лошади, маркиз де Вард поехал в Сен-Марко ждать визита своего нового друга.
Хуан появлялся лишь в темноте, когда долгая ночь опускалась на город, и многочисленная прислуга в богатом доме на Королевской площади расползалась по своим комнатушкам. Он не любил шума и излишнего внимания, держался в тени, ему нравилось греться у камина, устроившись в удобном кресле, когда отсветы огня озаряли его странное лицо и плясали в глубине зрачков. Маркиз в такие минуты смотрел на него, не отрываясь, и думал о том, что за дух забрёл в его одинокий дом. Он слушал завораживающий своим звучанием мягкий голос гостя, рассказывающий ему бесконечные и странные истории иного мира. И эти рассказы ещё больше околдовывали его, пленяя своей страстью и печалью. Он словно наяву видел прекрасных и самоотверженных воинов со странными именами, как две капли воды похожих на Хуана, в итоге всегда погибавших от рук безжалостных врагов или безумного тирана, и над ними рыдали безутешные красавицы с чёрными косами и глазами, похожими на листья ивы. Каждый раз поражаясь столь грустному финалу очередного рассказа, маркиз не мог сдержать слёз, и на следующий день был словно больной, ожидая нового визита Хуана, который мог и не явиться, поскольку никогда ничего не обещал.
Маркиз де Вард чувствовал, что с ним происходит что-то странное. Он не узнавал себя, понимая, что всё больше попадает в зависимость к странному золотому юноше, как он звал про себя Хуана. Он уже не мыслил себе жизни без него и то, что однажды тот может исчезнуть навсегда, внушало ему ужас. Он мучительно искал способ удержать его возле себя, и не находил его. Хуан не прикасался к деньгам и с презрением отказывался от дорогих подарков, его не интересовали связи, слава и власть. Он появлялся ниоткуда и уходил в никуда, ничего не рассказывая о себе. Его раздражали несмелые упрёки в равнодушии и не трогали заверения в вечной дружбе. Он был как волна, которая накатывает и уходит от берега по своей воле, приводя в отчаяние маркиза де Варда, привыкшего всегда всё держать под контролем. И однажды случилось то, чего он так боялся.
Явившись, как всегда, в тёмное время суток, Хуан устроился в кресле у камина и, задумчиво вертя в пальцах тонкий метательный нож с золотой насечкой, сообщил:
— Я пришёл, чтоб попрощаться. Я больше не приду. И не вздумай просить меня остаться и упрекать в каких-либо грехах. Это бесполезно. Мне неинтересно… Я прихожу, рассказываю тебе истории, а ты сидишь в углу и таращишься на меня с открытым ртом. Что мне в этом? Я, кажется, дарю тебе радость своими визитами, но сам не получаю ничего взамен.
— Но ведь ты отказываешься от денег! — в отчаянии воскликнул маркиз, заворожённо глядя, как пляшут рыжие искры на алмазных гранях тонкого клинка в длинных бледных пальцах.
— Что такое деньги? — задумчиво спросил Хуан. — Это всего лишь обезличенный металл, отлитый в монеты. Их много, так много, что едва не каждый в этом городе владеет таким сокровищем. Зачем мне то, что я могу получить от любого другого? Чем ты лучше них, если не можешь дать мне ничего, что не могли бы дать они?
— Я дарил тебе подарки, сделанные на заказ, — напомнил де Вард, — и золотой пояс, отделанный яшмой, и пару чеканных кубков с рубиновой отделкой, и браслет, украшенный сапфирами. Ты
