Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 9
головах двадцатилетних особ приятной наружности есть все. И Инстаграм и Фэйсбук, и прочее, о чем мы даже не подозреваем. Тик-Ток, например. Они складывают в голову все, кроме старой мебели, и общаться с ними доставляет немалый труд.
Не в нашем случае!
Пара увлеченно делилась мыслями о средневековых секретах и артефактах, и о мистике, немного. Даже удивительно насколько совпали интересы и представления о прошлом, мире сегодняшнем и призрачном, потустороннем. Видимо, замкнуло что-то во Вселенной, и в результате сине-белого космического замыкания послана ему была фея.
Его фея.
Саня готов был гусарить от души: окропить Шампанским, расслабить тайским массажем и угостить Дошираком, а она – нет.
Пришлось ограничиться беседами о главном: пограничных состояниях души, переходных процессах за границы бытия и последующих трансформациях.
Наслаждаясь беседой и взаимопониманием, они неспешно покончили с пирожными и кофе. Не переставая восхищаться тайнами старых мастеров и теорией струн Вселенной, не замечая дождя, зашли в магазинчик, так, на всякий случай.
Вспомнив, что коньяка много не бывает, неожиданно для себя Алекс взял три Арарата, закуску и провиант для воинской части на неделю.
«Коньяк, если его вовремя подливать, из студеного ноября запросто делает май, на дворе только октябрь, так что перспективы у нас – блестящи», – здраво размышлял он.
Не прерывая дискуссию и обвешанные пакетами как прошоперы, они добрались до самой обычной квартиры.
Глава 3.
Лифт.
Шестой этаж.
Дверь за ними захлопнулась, отрезая начальный этап.
Как зашли в палаты, она – глаза в сторону и чувствует себя неловко – нечасто, значит, в гостях у посторонних мужчин бывает.
На хоромы не смотрит, ярлык не клеит.
По квартире ходишь как по минному полю: осторожные взгляды, обезоруживающие улыбки – словно в гостях, а не у себя.
Чуть пригубив коньяк, и еще пару раз по чуть-чуть, и еще по глоточку…
Чувственный, эротичный изгиб губ. Зовущий.
Рука к руке.
Кончики пальцев пробежали от плеча к ладони.
Легкий испуг от прикосновений.
И…
То ли Струны сработали, биохимия, или нашла душа родственную душу и совпали вибрации…
Глаза в глаза.
Открывалась бездна.
Сами собой пали запреты и джинсы.
Парочка, увлеченно обсуждая нооосферу Вернадского и гипноз, (коим, якобы, обладал собеседник) забралась в кровать.
Обезумевшая от близкой свободы и нестерпимого ожидания высоко вздымалась грудь, готовилась выбросить на берег цунами страсти и снести ненужные разговоры…
Тело скрипачки жаждало поглотить говоруна целиком, но… нежданно прервавшись, она поднялась, явив миру свою нагую красоту, открыла сумочку и натянула длинные полосатые гольфы.
– Пеппи Длинный Чулок? Будем играть в похождения не Бременских музыкантов? – гадал хозяин.
– Секрет. Пока сам не испытаешь – не поймешь. А сейчас, хочу гипноз, – неожиданно потребовала студентка.
– Зачем оно? У нас вся ночь впереди… Может, другого? Ведь есть у меня…
– Гипноз давай, – настаивала скрипачка. Ее роскошная грудь приблизилась, почти касаясь его лица, снеся сомнения с легкостью атомного ледокола сокрушающего хрупкий лед.
– Мышцы лица медленно расслабляются, уходит напряжение и лишние мысли. Дыхание спокойное. Твои руки становятся теплыми и тяжелыми, – начал Саня, никак не совладая с соблазном форм и растущего давления… – От моих ладоней идет тепло. Ты начинаешь ощущать его в районе пупка. Ты полностью расслаблена и дышишь низом живота. Тепло моих рук распространяется кругами, оно проникает вглубь, ласкает и пробуждает скрытые, дикие желания, – он кончиками пальцев начал рисовать круги на плоском животике.
За ними дрожью бежали ее ощущения.
Он широко раскрыл ладонь, направляя свои посылы через нее, и почувствовал легкое жжение.
«Пошло», – понял он.
– Они наполняют тебя близким, зовущим, столь желанным наслаждением. Коленки сгибаются, ножки слегка раздвигаются… Дыхание становится глубже. Ты расслабляешься и раскрываешься навстречу. Ты хочешь и ждешь. Ты очень хочешь. Тебя поглощает желание, оно становится непреодолимым. Дрожь и горячие волны желания наполняют тебя, пронизывая все тело, – кажется, он и сам заводился, – снизу доверху. Ты готова, хочешь и ждешь. И горячее наслаждение слегка прикасается к тебе, медленно входит и наполняет всю тело, – колдовал он.
– Ах-амм… Ах!!! – вырвались в окно крики, которые, казалось, разбудили девятиэтажку.
Взлетели уснувшие, было, голуби.
Алекс отшатнулся и с изумлением взглянул на фею, улетевшую в Нирвану.
Широко открытый рот, затуманенные, совершенно обезумевшие глаза. Ее раскрытые бедра ритмично поднимались, обнажая манящее, чуть раскрытое таинство.
– Так я еще не там, – растерянно пробормотал гипнотизер, – мама моя дорогая, ничего же еще не было! Ни единого духасвятого прикосновения! Святоша я, хоть сейчас на икону – Далай Лама, я, Папа Римский – благородны мы во всем!!!
Саня поочередно поцеловал соски, подул на них охлаждая, лег и прижал весом своего горячего тела, приподнялся и опять подул.
– Еще, еще, – металась по кровати скрипачка.
Он прижался бедрами и слегка коснулся ее сокровенного, нежно скользя по поверхности, едва погружаясь и сразу выходя, и снова скользя.
Вверх, вниз.
Чуть вглубь.
Вверх, вниз.
Ее громкий стон сорвал препоны, горячая плоть поднималась навстречу и звала, звала.
Ритмично, но медленно, он начал погружаться в нее, постепенно наполняя собой.
С каждым разом впиваясь в нее все глубже и жестче, соединяясь с ней, и сливаясь в единое целое.
Животные стоны, хрипы, стенания.
Теперь он уже не слышал ее крика, и не замечал своего: безумные ощущения стерли контроль, время и поглотили обоих.
– Еще. Еще-е-о-о!!! – завывала девушка, разрывая темноту и спину.
Говорят, у музыкантов сильные и чувственные пальцы.
Нет, дорогие мои. Кто отвлекается на столь второстепенные признаки, скрывает главное – то, что у них действительно сильное и чувственное!
То искусство, с которым скрипачка управлялась своим волшебным органом, иначе как высшим пилотажем назвать нельзя.
Эммануэль.
Бетховен и Бах в одном теле.
Виртуоз.
Йогиня запредельного уровня.
Ведьма!
Именно так. С большой буквы.
Втягивая его в себя, она сжимала, пульсировала, засасывала в водовороты своей страсти, в прямом смысле слова выворачивая его наизнанку.
Жильцы внимательно вслушивались в нюансы.
Просыпалось желание.
За стеной послышался глухой говор соседей, тихие споры, консенсус, и через минуту скрип кровати…
Девушка поглощала его в себя, сводя с ума криками и новыми, никогда прежде не знакомыми ощущениями. Внутри нее все пульсировало, двигалось и перетекало. Ее бедра ритмично двигались навстречу, поднимали, затягивали, буквально всасывая его в себя.
И уже он перетекал в нее.
И становился частью ее самой.
С каждой минутой все большей.
Они купались в омуте страсти, не замечая, как омут поглощает их, и нет уже ничего кроме глубин его.
Наконец, напряжение достигло предела, и взорвалось, рассыпаясь залпом затухающих горячих искр.
Ошеломленная, задыхающаяся пара постепенно приходила
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 9
