— Надь, я за напитками схожу, — сказала я подруге. — Пить хочется.
— Ага, — кивнула головой она, на секунду отрываясь от разговора с Женей.
Я вздохнула и отправилась к столу. И чего они меня сюда приволокли, если собрались общаться вдвоем? Чувствую себя лишней, поеду домой, пожалуй. Жаль, нет Тани, мы бы с ней вместе провели время куда веселее.
Протянула руку и хотела взяться за стакан, как поняла, что его мне не отдают. Его взял кто-то ещё. Подняла взгляд и увидела над собой огромные серые глаза в обрамлении черных ресниц, волевой подбородок и скулы, красиво очерченные упрямые губы. Парень очень высокий, пришлось поднять подбородок вверх, чтобы встретиться с ним глазами. И огромный. Я даже невольно отпрянула, когда эта скала нависла надо мной.
— Извини, — сказал он низким голосом. — Возьми.
Он протянул мне стакан и поставил передо мной.
— Да ладно, — пожала я плечами. — Забирай. Стаканов, что ли, тут мало?
— Точно, — улыбнулся он. Красивая улыбка, завораживает. Только я на неё не куплюсь. — Но я всё равно возьму другой.
Он взял в руки соседний стакан, который в его мощной лапе казался игрушечной посудкой, и пошёл вперёд, к толпе, которая ждала его. Я снова пожала плечами и взяла напиток, отправилась обратно к Наде.
5.— Слушай, — сказала я ей, снова отрывая её от увлекательной беседы с парнем. — Я, наверное, такси вызову и домой поеду. Хорошо?
— Ну какое “домой”, Диан? — принялась удерживать меня подруга.
— Честно — мне скучно, — ответила я как есть. — Вы с Женькой, а я одна.
— Да погоди, сейчас шоу начнётся, и будет весело. Мир всегда придумывает классные приколы.
— Мир? — нахмурилась я.
— Ну Мирослав, — пояснила Надя. — Мирослав Ланской — Мир. Его так все друзья называют.
— А, понятно, — равнодушно отозвалась я.
Вот уж мне очень интересно, как называют друзья эту заносчивую дылду.
Спустя время возле бассейна собралась толпа. Кто-то сидел на подушках и пледах, кто-то стоял. Мы были ближе всех к воде и успели занять, так сказать, "козырные места" — лежаки. Надежда сидела с Евгением, я — одна, мы смотрели, что происходит у бассейна.
Девчонки и мальчишки выполняли выдуманные на ходу поручения от Ланского. Он вальяжно сидел на стуле, повернутом спинкой вперед, и озвучивал идеи. Кто-то читал стихи, кто-то пел песни, некоторые даже плавали на скорость. Девчонкам он специально давал задания поэротичнее: станцевать стриптиз в белье, поцеловать выбранного парня, громко постонать под одобрительные смешки парней, а после каждого выполненного действия Мир озвучивал, пройдено ли задание, и если пройдено, толпа в экстазе орала "посвящён" или "посвящена".
— А следующая... Она, — неожиданно он посмотрел в упор на меня.
Э-э… чего? Я вообще-то не первокурсница! Он меня перепутал с ними.
— Ну, чё сидишь, мелкая? — обратился он ко мне, и все затихли. — Выходи к нам сюда. Не сцы, всё будет хорошо, ты выживешь, малыш.
— Я не первокурсница. — Не сдвинулась и с места.
— Чё ты врёшь-то? — усмехнулся Мир. — Ты даже на школьницу не тянешь. Максимум — старшая группа детского сада.
И снова этот противный гогот его прихвостней… И зачем я только сюда пошла?! Надя, блин. Убью!
— Я не вру, — ответила я. — Я на втором курсе.
— Мир, она правда...
— Цыц, — заткнул друга Мирослав. А потом перевёл взгляд холодных глаз на меня. — Мелкая, считаю до пяти. Если ты не идёшь к нам — то ты ныряешь в ледяной бассейн.
— Да я же сказала...
— Раз. Два, — принялся настырно считать он, словно я говорила не с ним, а с космосом.
— ...тебе, что я не...
— Три. Четыре.
— ...первый курс!
— Пять!
Парень встал во весь рост, неожиданно и быстро двинулся в мою сторону. В один жест сгрёб меня с лежака и потащил к бассейну.
— Эй, отпусти меня немедленно! — возмущалась я и лупила его по каменной спине, пиналась ногами. — Поставь меня на ноги, ты! Придурок! Качок ты тупой. Не смей!
У самого края бассейна парень размахнулся и отпустил меня. Я машинально ухватилась за ворот его футболки, и мы оба рухнули в бассейн. Холод разрезал лёгкие. В глаза, уши, нос затекла хлорированная вода. Я плавать не умею... Бессмысленно барахталась, пока моё тело не вытолкнула вода, и голова не оказалась над её поверхностью. Едва пришла в себя и жадно втянула воздуха в легкие, встретилась со злым взглядом серых глаз. В отличие от меня, которая в панике цеплялась за него, он доставал до дна ногами вполне спокойно и стоял уверенно. Ему вода была по горло на самой середине бассейна.
— Ну и какого фига ты меня потянула за собой, а, мелкая? — спросил он.
— Ты сам виноват! — выкрикнула я. — Я же тебе сказала, что я не первокурсница! — Потом сбавила тон и попросила: — Пожалуйста, давай подплывём к борту.
Он скептически посмотрел на мои попытки не утонуть, на то, что я не достаю ногами до дна бассейна и в страхе жмусь к нему, держась руками за его мощную шею.
— Ты не умеешь плавать? — спросил он, наблюдая, как я вынуждена виснуть на нём.
— Нет, — ответила я. — Пожалуйста, помоги добраться до края.
— А ты мне что за это? — спросил он. — Могу ведь бросить тебя тут. Или вообще — утопить.
— Не знаю... — растерялась я. — Ну хватит торговаться! Помоги, ведь это ты меня сюда запихал! Я замёрзла.
— Хорошо, — усмехнулся наглый мажор. — Но ты будешь мне должна.
Он подхватил меня под попу и просто понес по воде к лестнице, ведущей из бассейна наверх.
— Попка у тебя ничего, — заявил он нагло мне.
Я стиснула зубы крепче. Ничего не стану отвечать, иначе он бросит меня посредине бассейна и я утону. Ощущать его лапы на своей мокрой филейной части тела было не очень приятно и даже стыдно, но выбора у меня не было. У самого борта он оставил меня и поднялся по лестнице. В конце неё обернулся и протянул мне руку, но я проигнорировала её. Ощутив кафель под ногами, я решила, что дальше прекрасно справлюсь и без него. Оказалась на поверхности и задрожала ещё сильнее. С волос и платья капала вода. Одежда Мира тоже была насквозь мокрая и прилипла к телу. Красивому, рельефному, спортивному телу, на которое я, конечно же, вовсе не собиралась смотреть и опустила глаза в пол. Ланской достал из мокрых джинсов смартфон и стал нажимать кнопки. Гаджет не реагировал. Заплыва в бассейне с хлорированной водой он не пережил.
— Мелкая, ты мне телефон теперь торчишь новый, — сказал мне Мир.
