ногах — джинсы. Возраст — 36 лет.
Ему выдал ключ от «однушки», остальных по парам расселили в двухкомнатные. Не навсегда — снимут что нужно и уедут, получив по полторы тысячи рублей за месяц работы. Василий Петрович — две тысячи. Бюджетом фильма предусмотрено!
«Проксирежиссер» заселяться не пошел, а двинулся с нами в театральный кружок, знакомиться с актерами. Ребята много репетировали и горят энтузиазмом — это же вся страна увидит! В роли пассии Петрова и Васечкина дочка посаженного в тюрьму прошлого председателя, она в этот кружок как оказалось ходит много лет, поэтому никакого блата — лучше нее все равно никто не сможет.
Ее не любящий меня братец ходит в кружок радиотехники, паяльником орудует. Я туда не лезу — детище парторга. Себе организую кружок изучения ЭВМ, будем с ребятами современные технологии осваивать под руководством выписанного из МГУ аспиранта. Ну и в приставку коллективно играть — чтобы привязанность к тем самым технологиям вырабатывалась. Откроем комнаты с «Одиссеями» и в школах, и внутри колхозов. Рубись, детвора! Со временем «игровухи» появятся вообще по всему СССР.
Оставив Василия Петровича налаживать контакт — я уже давно наладил — мы отправились проведать свинарник. День — отличный, с безоблачного неба светит солнышко, свежий снег пускает блики в глаза, температура — минус пятнадцать, почти субтропики! После короткой поездки на «Волге» поздоровались с открывшим нам ворота сторожем Савелием Игоревичем и въехали на территорию. Свинарников уже четыре штуки, хрюшки плодятся и множатся, что не может не радовать.
Выбравшись у выстроенного две недели назад двухэтажного кирпичного здания «конторского» типа с табличкой «Администрация экспериментального питомника», услышали доносящуюся из форточки на первом этаже ругань:
— А я говорю — рано! Сотый день только завтра, вот тогда и приходи. А пока не дам свиней!
Это наш свиновод Аркадий Викторович.
— Аркадий Викторович, нужно же чтобы все заранее было готово! — ответил ему жалобный голос парторга Антона Сергеевича.
— Не дам и все тут! — остался непреклонен директор питомника. — Знаю я этих колхозников — спорим кто-нибудь чего выкинет лишь бы другим праздник обломать?
— Совсем вы в людей не верите, Аркадий Викторович, — грустно вздохнул парторг.
— Почему же «не верю», — пустился в рассуждения свиновод. — Вот тебе, Антон, верю. А алкашне которая на моё хозяйство зарится — ни на грамм!
— Не ваше хозяйство, совхозное, — не сдавался парторг.
Немного переварив аргумент, Аркадий Викторович счел его никчемным:
— Не дам свиней! Завтра после полуночи приходи. Нечего без толку элитную породу переводить. Одни праздники на уме — что старый, что малый (это про нас с парторгом), а я свиней давай? На вас старых да больных не напасешься!
— Вы что, народ больными животными кормите? — ахнул парторг.
— Ну ежели не плодится, значит — больной, — снисходительно объяснил Аркадий Викторович. — А так — нормальное мясо, по ГОСТу.
— Спорим на пирожное-корзиночку, что совхозники благополучно дотерпят до сто первого дня? — предложил я Виталине.
— Спорим что нет! — поддержала она.
Глава 2
Первый день съемок «Петрова и Васечкина» прошел просто образцово-показательно. Мы так и быстрее запланированного управимся! Нормально, срок в любом случае до начала лета, там снимем «Участок» и можно замахиваться на большое — как раз деньги на спецэффекты и декорации накопятся. Решив отметить это дело, сводил ребят в столовку, где мы смели все сладкое. Актеры отправились домой на автобусе, а я направился в ДК — отчитаться папе Толе и готовиться встречать новую пачку гостей-переселенцев.
У входа наткнулись на спешащего на улицу участкового Филиппа Валентиновича. Увидев меня, он сначала обрадовался — цель пришла сама, а потом принял профессионально-спокойный вид:
— У нас ЧП.
— Сильное? — покосился я на табличку с цифрой «100».
— С летальным исходом, — он тоже покосился, поморщился и добавил. — Пьяная поножовщина.
— Ты выиграла, — проинформировал справедливый я Виталину. — Филипп Валентинович, вас нет смысла убеждать в том, что я законы люблю, стараюсь соблюдать и требую от остальных того же — на правилах человеческого общежития держится всё.
— Я понимаю, Сережа, — покивал он. — Не будем дело заводить?
— Обязательно будем, — покачал я головой. — Но завтра. На морозе же убиенному ничего не будет?
— Ничего, — подтвердил участковый.
— Семьи? — спросил я.
— Да комсомольцы-строители, детдомовские, неженатые, — успокоил меня Филипп Валентинович.
— Убийцу в подвал тогда, завтра в район переправим. А покойного…
— Уже все сделал — только что с вызова, тебя искать шел, — порадовал он новостями.
— Видел кто? — на всякий случай уточнил я.
— Бабы местные, — приуныл участковый. — Но трепаться не станут — на праздник хотят, у них там сестер-братьев младших куча.
— Ну и все тогда, будем считать эксперимент с коллективной ответственностью проваленным, — развел я руками. — Не местный суету наведет, так пришлый.
Ну несовершенен человек.
Спровоцировав участкового на прямое должностное преступление, отправился к парторгу Антону Сергеевичу, согласовать план мероприятий. Сделано! Теперь звонок из кабинета в администрацию питомника — хрюшек, скрепя сердце, выделят. Оставили парторга собирать подручных и наделять их задачами и покинули ДК, чтобы встретить еще одну машину с гостями — в этот раз «Запорожец», за рулем которого обнаружилась отвергнувшая меня учительница литературы Виктория Викторовна. На писательские барыши куплено, надо полагать — ее сказки теперь во всех магазинах и библиотеках найти можно. Если повезет — дефицит же!
Не ожидал ее здесь увидеть на самом деле, как-то даже в голову не пришло, что «дальняя родственница» героя-гренадера, с которым приезд и согласовывался, это она и есть. Ну тесен мир!
— Здравствуйте! — поприветствовал я одетую в импортное пальто и лисью шапку учительницу.
В ответ меня расцеловали в щеки, и я заметил отсутствие на пальце обручального колечка. Ой сомневаюсь, что так и не накопили! Ладно, потом.
Далее поздоровались с бородатым голубоглазым отцом гренадера — приехал осмотреться, понять, куда мы его сына с невесткой подбиваем переселиться из Сибири, где у них все хорошо. Следом появился и виновник торжества — демобилизованный досрочно, в связи с наградой и моей личной просьбой товарищу генералу Епишеву, Сидоров Афанасий Федорович. Рядом — маленькая худенькая, смущенно прячущая глаза девушка девятнадцати лет. Дождалась жениха из армии, бывает же!
Повел гостей в столовую — накормить с дороги — по пути они
