Мне нравится работать с тобой, но я чувствую себя уверенней с двигателями.
Макс слишком хорошо знал, что Джед умеет чинить двигатели. Заводить их без ключа зажигания он тоже умел, потому что именно за этим занятием застал его Макс, когда увидел в первый раз. На Джеда не составляли протокол, когда он пытался угнать «корвет-68», принадлежавший Максу, и Макс был уверен, что попытка никогда не повторится.
Джеду было семнадцать, отец его поколачивал, из школы его исключили, и он жил на улице. То же самое могло случиться и с Максом, если бы его не забрал к себе приемный отец. Теперь Макс нашел Джеду жилье, дал ему работу и старался быть для него наставником. Через три недели Макс понял, что Джед разбирается в моторах гораздо лучше, чем в кулинарии.
- Почему бы тебе не сходить в «Дыру» и не поговорить с Джазз или Гейб? - предложил Макс, вынимая из печи поднос с бисквитами из сладкого картофеля. - Подумай, может быть, они помогут тебе найти новую работу.
- Значит, я больше не буду у тебя на подхвате?
- Можешь ошиваться здесь, сколько хочешь, пока не найдешь другую работу. Делай все вовремя и живи спокойно, - Макс бросил Джеду полотенце. - Перед уходом позвони…
- О, дерьмо! - брякнул Джед. - Тут одна леди на телефоне хочет поговорить с тобой об обслуживании свадьбы в эту субботу.
Я сказал ей, что ты занят, но она не хочет слушать.
Макс подавил раздражение и похлопал Джеда по плечу, зная, как сильно мальчик нуждается в одобрении.
- Увидимся в «Дыре».
Джед не стал терять ни минуты. И еще до того, как задняя дверь захлопнулась, Макс схватил телефонную трубку, лежащую на краю кухонного стола:
- Я слушаю.
Он ожидал, что будут кричать. Он был уверен, что женщина на другом конце линии спросит его, какого черта он так долго не мог подойти к телефону, но он не услышал ни слова. Вопреки ожиданиям, до него доходил лишь отчетливый звук постукивания ногтей по микрофону.
- Извините, что задержался, - сказал он. - У меня было срочное дело на кухне.
- Я знаю все о срочных делах, мистер…
- Уайлд.
Ему понравился звук ее голоса. Знойный. Сексуальный.
На его счастье, похоже, ей было не меньше девяноста двух лет.
- У меня срочное дело, мистер Уайлд, - сказала она. - У меня на субботу запланирована свадьба, а мой поставщик умер.
- Генри?
- Пожалуйста, не говорите мне, что вы идете на его похороны.
Ее голос звучал неистово… и намного моложе девяноста двух лет.
- Нет, в этот день я обслуживаю семидесяти пятилетие Луиджи Фабиано.
- Это очень плохо, - сказала она, глубоко вздохнув. - Можно спросить, какие блюда вы готовите для мистера Фабиано?
- Ребрышки.
- Ох, - он уловил отчаяние в ее голосе.
- Что-то не так? - спросил он. - Вам не нравятся ребрышки?
- Я люблю ребрышки. Но это не то, что я планировала для этой свадьбы.
- А что вы планировали?
- Что-нибудь более официальное. Делаете ли вы что-нибудь экзотическое, наподобие вареных перепелиных яиц-пашот?
Макс рассмеялся. Он готовил перепелиные яйца-пашот сначала в кулинарной академии, а затем для огромного количества шумных великосветских вечеринок, когда работал со своим приемным отцом. Яйца были деликатесом - невкусным, совсем не похожим на острые до слез, склеивающие пальцы и вызывающие жажду блюда, которые он любил.
- На перепелиных яйцах-пашот специализировался Генри, - сказал он. - Мой конек ребрышки.
- О боже.
Макс подумал, что мог бы с удовольствием слушать эту женщину часами. Ему нравилось, как она произносит тоном обиженной девочки «О боже», то, как она тяжело дышит в трубку. К сожалению, у него не было времени разговаривать с незнакомкой. Он занят в субботу, а значит, не может помочь леди со знойным голосом.
- Извините, мэм, но у меня заказ на эти выходные.
- Я понимаю, но, как я уже говорила, это срочно. Придет около двухсот гостей. Я не собиралась подавать ребрышки, но… ладно… - она опять вздохнула. - Они хороши?
Леди была слишком разборчивой для женщины в безвыходном положении.
- Они лучшие во Флориде. Но как я уже сказал, я занят в субботу.
- Я заплачу вдвое больше вашей обычной цены.
- Звучит соблазнительно, но я не могу быть в двух местах одновременно.
Она опять принялась постукивать ногтями по столу или по чему-то другому. Вероятно, по чему-то дорогостоящему, принимая во внимание ее предложение.
- В три раза больше вашей обычной цены.
- Деньги хорошо, но…
- В четыре раза, это мое последнее предложение, - она замолчала, давая Максу время подумать. - Пожалуйста.
Он ненавидел, когда женщины говорили «пожалуйста».
- Я подумаю об этом, о’кей? Может быть, я смогу справиться с обоими заказами. Я перезвоню вам через пару часов.
- Я не могу ждать два часа. Мне нужен ответ прямо сейчас. Я даже заплачу вам вперед, если вы беспокоитесь о деньгах.
- Вы даже не пробовали моих ребрышек.
- Послушайте, мистер Уайлд, поскольку ваша еда съедобна, я вас нанимаю. Конечно, было бы хорошо найти что-нибудь не такое приземленное, как ребрышки, что-нибудь более элегантное, но у меня нет выбора.
Если вам нужны рекомендации, я могу вам дать сто телефонных номеров. Я всегда плачу в срок. Позвоните в мой банк. Только скажите, что вы обслуживаете свадьбу Лоурен Ремингтон.
Лоурен Ремингтон? Его глупая детская любовь? Женщина, платье которой он нечаянно облил шампанским, когда был официантом на репетиции ее первой свадьбы? Женщина, которая только посмеялась над недоразумением, потом последовала за ним, поцеловала его и заставила думать, что у хулигана, выбившегося из колеи парня, есть шанс на интрижку с богатой и красивой леди?
Он потер татуировку на руке, напоминавшую о его глупости, и усмехнулся сам себе. Так она выходит замуж… опять. Ничего удивительного, ведь речь о такой изменчивой женщине, как Лоурен Ремингтон.
- Вы меня слышите, мистер Уайлд? Это действительно срочно.
- Я вас слышу, - ему было досадно, что женщина, однажды изрядно помявшая его эго, неожиданно вернулась в его жизнь, и, черт возьми, именно в тот момент, когда опять выходит замуж.
- И кто этот счастливчик? - он хотел знать, кто же на этот раз бедный сосунок, влюбленный в нее по уши.
- Вы о женихе?
Он рассмеялся: как будто могло быть больше
