Мисс Темпл тяжело вздохнула — одеяло приглушило вздох — и заснула.
Когда она проснулась опять, за окном было темно, а из-за двери доносились какие-то звуки. Мисс Темпл кое-как встала и почувствовала, что уже тверже держится на ногах; потрогала на себе простую рубаху, недоумевая, откуда та взялась, и откинула волосы с лица. Сколько же всего, наверное, случилось, пока она спала. Но ее сознание было поглощено не теми многочисленными вопросами, которые роились у нее в голове (о ее спутниках, их местонахождении, о том, какой сегодня вообще день), а неким жутковатым мерцанием — уже где-то на периферии ее мозга, — словно крохотные пузырьки появлялись на закипающей воде. Это была принадлежавшая графине синяя стеклянная книга воспоминаний, усвоенных мисс Темпл, и она, вздрогнув, поняла, что каждый крохотный пузырек находит отзвук в ее плоти, каждый грозит разрастись в ее мозгу, полностью вытеснив настоящее. Она тогда вглядывалась в мерцающие глубины этого синего стекла и менялась. Сколько воспоминаний она в себя впитала — пропустила через собственное тело и таким образом сделала своими? Сколько поступков, никогда ею не совершенных, помнила она теперь? Книга графини, объединенный чувственный опыт тысяч душ, была каталогом запретных и неописуемых наслаждений. Чем больше мисс Темпл думала об этом, тем сильнее воспоминания овладевали ею. Лицо ее зарделось. Дыхание ускорилось. Ноздри трепетали от гнева. Она не потерпит этого.
Мисс Темпл распахнула дверь и увидела двух женщин, склонившихся над плетеной корзиной у металлической плиты. При звуке открывшейся двери обе подняли головы — на их лицах отразилось тупое удивление. Они были одеты в простые платья, грязные передники и тяжелые ботинки, волосы их были стянуты и убраны под шерстяные шапочки. Мать и дочь, у обеих толстые носы и какая-то пустота в глазах. Мисс Темпл натянуто улыбнулась и тут заметила, что белье в корзине обильно забрызгано кровью. Младшая из двух женщин поспешно переворошила кипу, чтобы пятна не были видны, после чего затолкала корзину за плиту. Старшая повернулась к мисс Темпл с глуповатой улыбкой (эту улыбку мисс Темпл восприняла бы с меньшим отвращением, если бы она не показалась ей явным способом отвлечь ее от корзины) и потерла заскорузлые руки.
— Здравствуйте, — сказала мисс Темпл.
— Вы проснулись! — Женщина говорила с акцентом, который мисс Темпл уже встречала прежде — у моряков.
— Именно, — ответила мисс Темпл. — И хотя я бы не хотела вас беспокоить, мне вскоре многое понадобится. Я бы хотела позавтракать… я совсем потеряла чувство времени, так что, вполне возможно, следует говорить об ужине… и, если возможно, принять ванну. Кроме того, мне нужна одежда. А более всего — сведения о том, где я нахожусь и что случилось с моими спутниками. И конечно, кто вы такие, — добавила она, снова улыбнувшись. — Я уверена, что встала на ноги благодаря вам, и надеюсь, что не слишком вас обременила. Болеть никому не нравится — иногда больные кричат, некоторые довольно резко. Я не помню, кричала ли я… я вообще не помню, как попала сюда, так что я надеюсь, вы примете мои искренние извинения, если тут произошло что-то неподобающее. Я и в самом деле чувствую себя гораздо лучше. Я бы с удовольствием выпила немного чаю. Съела бы гренков. И мне нужна одежда. И новости. Собственно, новости в первую очередь.
Она улыбнулась им с выражением ожидания и, как она надеялась, любезной благодарности. Женщины несколько секунд безмолвно смотрели на нее, потом старшая внезапно хлопнула в ладоши, отчего девушка вскрикнула, словно ее ущипнули. Бедняжка тут же метнулась из комнаты, остановившись лишь на мгновение, чтобы схватить корзину.
— Бетт принесет еды, — сообщила женщина, потом сложила губы трубочкой и снова потерла руки. — Может, присядете у огонька?
Она указала на грубую деревянную табуретку, и, прежде чем мисс Темпл успела ответить, женщина взяла ее за руку и подвела к сиденью. Мисс Темпл, ощущая под ногами щепки и золу, села — без одеяла ей было холодновато, а у плиты — гораздо теплее.
— Как вас зовут? — спросила мисс Темпл. — И где мы? Я полагаю, вам известно мое имя. Мои спутники наверняка рассказывали, как мы попали сюда. И мне было бы очень интересно узнать, что они говорили…
— Меня зовут Лина, — сказала женщина. — Я приготовлю чай.
Женщина резко развернулась, подошла к плите и поставила металлический котелок на ее плоскую, забрызганную маслом поверхность. Оставаясь спиной к мисс Темпл, Лина двинулась к невысокому скромному буфету, извлекла из него заварочный чайник, металлическую кружку и небольшую банку с пробкой, на дне которой было на дюйм черного чая. С каждым ее движением становилось все яснее, что лимона не будет.
— А где именно мы находимся? — спросила мисс Темпл, которую даже в ее ослабленном состоянии раздражало, что ей приходится повторять одно и то же.
Лина не ответила, сделав, впрочем неудачно, вид, что не слышала ее. Мисс Темпл встала и, не сказав больше ни слова, направилась мимо женщины к двери, за которой исчезла Бетт. Когда мисс Темпл открыла дверь, Лина резко вскрикнула, но мисс Темпл миг спустя уже перешагнула за порог, захлопнула дверь за собой и заперла ее на удобно расположенную деревянную щеколду. Лина дернула за ручку с другой стороны, но мисс Темпл не обращала на это внимания.
Бетт, как увидела мисс Темпл теперь — девушка подняла на нее потрясенный взгляд, — была если не толстой, то, выражаясь более деликатно, дородной. У нее были широкая бледно-розовая шея и тяжелые руки, которые при движении сотрясали ее необъятный бюст. В тот момент, когда вошла мисс Темпл, Бетт была погружена в работу, но занималась она вовсе не готовкой еды — погрузив руки почти по локоть в красноватую мыльную пену, она отстирывала в кадке с горячей водой забрызганные кровью постельные принадлежности.
— Здравствуйте еще раз, — сказала мисс Темпл. — Лина готовит мне чай. Я столько времени провела одна, что мне теперь очень хочется побыть в обществе. А что это вы тут делаете?
Бетт вскочила, пытаясь одновременно спрятать кровь и сделать реверанс. Добилась она лишь того, что потеряла равновесие и рухнула на пол. При падении одна ее нога в черном ботинке ударила по кадке с водой, и оттуда брызнула струя кроваво-красной пены.
Снова раздался стук в запертую дверь. Мисс Темпл оглядела комнату, похожую на ту, где она спала, — темные деревянные балки, встроенные в стену полки, уставленные коробками, кастрюлями и кувшинами, одна сторона занята мылом и маслом, другая — рыболовными принадлежностями. Здесь стояли еще две деревянные кадки, размером с ту, в которой сейчас стирала Бетт, а через комнату были протянуты веревки для сушки белья. На них мисс Темпл увидела постельное белье — но никакой одежды, которую она могла бы надеть.
— Тут много крови, — сказала мисс Темпл. — Надеюсь, за этим стоит счастливое событие — рождение ребенка?
Бетт отрицательно покачала головой.
Мисс Темпл нахмурилась.
— Понятно. Кто-то был ранен?
Бетт кивнула.
— Убит?
Бетт снова кивнула.
