концов пусть к учителям обращается, чтобы те пожаловались в органы опеки. Или еще куда. У меня и своих проблем предостаточно.
Хочу дать заднюю. Но неловко поворачиваюсь. И ветка трещит под ступней.
Черт! Черт! Черт!
Он так быстро рядом оказывается, что захоти удрать, не успела бы.
— Что ты здесь делаешь?
Теперь мы с ним вдвоем в кустах сидим. Зашибись! Если кто увидит, грязных слухов не избежать. Молодец, Яночка!
— Сережку ищу.
Делаю вид, что в сухой примятой траве копаюсь.
— Что за бред? Ты серьги не носишь!
Надо же какой наблюдательный.
— Дурак! Чтобы потерять сережку, не обязательно ее носить. Она у меня из кармана выпала.
— У тебя даже уши не проколоты, — не унимается.
И когда разглядеть успел?
— Я подруге хотела подарить.
— У тебя нет подруг!
— Ты придираешься!
Глаза на него поднимаю. Чего привязался то? Сделал бы вид, что поверил. Что ему стоит?
— Так что ты здесь забыла, принцесса?
Ближе ко мне приближается. Мы на корточках сидим, и юбка слегка задирается. А он не упускает момент. Пялится на ноги беспардонно.
— Отвали!
В грудь его толкаю, чтобы равновесие потерял. А я как раз выпрыгнуть из этой терновой ловушки успею. Но, прежде чем рухнуть наземь, он хватает меня за запястье. К себе притягивает, и я плюхаюсь прямо на его твердую грудь. Сверху оказываюсь. Но это ненадолго. Одно ловкое движение и парень меня под себя подминает. Дальше в кусты утягивает.
Пищу, как птичка испуганная. А он палец к губам прижимает. Сглатывает шумно. На рот мой засматривается.
— Тихо, — шепотом произносит, — ты ведь не хочешь, чтобы мы здесь попались. Иначе грязных слухов не избежать.
И словно в подтверждение его слов голоса. Они долетают из-за постройки. Становятся все ближе. И очень быстро на небольшой скрытой ото всех глаз площадке появляются парни. И понятно, зачем они сюда пришли. Опять правила нарушают.
Попадаться им, конечно, не хочется. Тем более в кустах. Грязная и взлохмаченная. У меня, между прочим, репутация и все такое.
Увлеченная собственными мыслями не сразу замечаю, что парень на мне подозрительно затих. Ни один мускул его тела не двигается. Словно в камень превратился. Лишь подозрительное сопение в районе моей шее. А еще его штаны… Вернее то, что из них выпирает.
Краснею как помидорка. Сама почему-то с ритма сбиваюсь. Дышу частно и рвано. Запах его всюду. Каждую клеточку мою заполняет. Никогда не любила, как от парней пахнет. Вокруг вечно терлись либо раздушенные снобы, либо спортсмены после тренировок. Ни то, ни то кроме рвотных позывов ничего не вызывало. Да желания сбежать подальше.
Но этот запах другой. Дикий. Опасный. Сладкий. Словно с таежным медведем столкнулась, который меда из улья только что наелся. И теперь вот и меня готов заживо проглотить. А я и не против вроде как.
— Немедленно прекрати это! — шиплю ему в ухо.
Хотя он по сути ничего и не делает. Даже не лапает меня в этот раз.
— Не могу, — его выдох в мое предплечье табуном мурашек по всему телу разносится, — на хрена такую юбку короткую носишь? Все трусы видно!
— Ничего там не видно! — возмущаюсь все так же шепотом, — особенно, если под подол мне не заглядывать.
— Ничего я не заглядывал! Я что ли виноват, что ты его задрала?
Краснею еще сильнее. Он и правда мое белье видел? Врет наверняка. Провоцирует просто.
— Ну, и какого они цвета? — решаю поймать лжеца с поличным.
— Ярко-розовые, как и твои губки!
Его язык по моей шее проходится. Влажный след оставляет. Жаром по всему телу разносится. Откликается.
— Ты просто угадал, — бормочу, едва губами шевеля.
В голове пустота. И все мысли лишь о его губах, влажную дорожку к моей ключице прокладывающих.
— Там еще сердечки, — добавляет между поцелуями, — радужные. В самом центре. В том самом месте…
— Заткнись!..
Но он ладонь мне на губы кладет. Подушечками пальцев по нежной коже проводить. Внутрь слегка проталкивает.
— Не шуми, принцесса. Ведь нас могут услышать. И застукают в такой позе, — он усмехается, я чувствую это все кожей, которую он целовать продолжает. — Ай-ай-ай! Наша прекрасная принцесса и сын бандита! Что люди скажут?!
И он прав. Ситуация вообще не в мою пользу. Парни, как назло, не уходят. Сейчас я даже не вижу, чем они заняты. И зачем пришли. Но отчетливо голоса их различаю. Треплются как девицы, а я тут отдуваюсь. Скорее бы уже свалили.
Его зубы в косточку на ключице впиваются. И я стону в его ладонь. Вот ведь подстава.
Глава 4
— Как я давно об этом мечтал!
Тянет он и снова языком по моей шее проводит. Вылезал уже всю. Должно быть противно. Но все наоборот. Хочется в глаза его посмотреть. Какие они сейчас? Такие же стальные, холодные, пугающие как обычно? Или другие?..
Только ничего не успеваю и замираю как птичка, пойманная в сеть. Его ладонь на моем бедре словно ожог. Клеймо, которое он ставит. Выжигает своими касаниями. Грубые пальцы тонкий прозрачный капрон цепляют. Скользят вверх. К самому сокровенному подбираются.
А его сокровенное уже вовсю о мое бедро трется. Твердое до невозможности. И я краснею жутко. Потому что подобное со мной впервые. Настолько интимное. Настолько с ума сводящее.
— Принцесса, ты вся такая сладкая как конфетка, — голос его с придыханием миллион мурашек по всему телу разгоняет, он ведь мне даже не нравится, что за реакция ненормальная? — Так бы и съел.
Новый укус. Новый мой стон в его ладонь. Жарко и горячо. И сердце стучит как сумасшедшее. А его вторая рука уже на моих трусиках. Под резинку проникает. И больше я не выдерживаю. Ведь это безумие настоящее. Хотеть отдаться сыну бандита в кустах. Такие девочки как я подобным не занимаются.
Зубами в ладонь его впиваюсь. И он глухо рычит. Дергается. А я кровь на своих губах ощущаю. Неужели так сильно укусила? Но этот момент отрезвляет. К реальности возвращает. Где он и я — две параллельные прямые, которые никогда не должны пересекаться.
— Немедленно слезь с меня! — шиплю.
Слышу, как голоса парней все тише становятся. Они наконец уходят. И можно не тихориться. Сильнее в грудь его толкаю и ойкаю.
— Успокойся, — он укушенную руку к губам своим прижимает, — а то поранишься.
— У тебя там кусок железа что ли под одеждой?!
Так и не скажешь, что парень сильный. Никаких признаков мышц накаченных. Не то что у наших спортсменов. Правда те всякие препараты жрут, как не в себя.
