Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
никак не реагировать на происходящее вокруг.
Можно ли назвать это стыдом? Наверное, да. Однако мне не было стыдно за случившееся. Впервые в жизни мне было приятно от того, что у меня появилась какая-то тайна. То, что принадлежало только мне одному. Эти переживания спрятались здесь, в груди, под самым сердцем, и они заставляли кровь бежать по венам в разы быстрее.
Словом, так проходили мои дни. Я стал задумчивым, отрешенным. В семейных делах принимал посредственное участие. Супруга интересовалась, все ли у меня хорошо. Я врал, говорил, что просто нет настроения. Просто навалилось много дел, но все скоро закончится. По вечерам я засиживался на работе допоздна, много курил, домой ходил пешком. Размышлял о жизни, о своей роли в ней, о прочих глобальных и не слишком вещах. Мне стало нравиться корчить из себя замкнутого в своих собственных мыслях человека. Ты словно становишься неуязвимым для внешних раздражителей. Обрастаешь панцирем, и никто в целом мире не способен пробить эту броню.
Опять ребячество. Знаю. Понимаю. В мои-то годы позволять себе такую юношескую непосредственность просто непозволительно. Я бы даже сказал — глупо. Однако ничего поделать с этим я не мог. Возможно, все происходящее со мной можно было бы назвать одним словом — влюбленность. Это светлое, неповторимое чувство. Самое сильное и самое невероятное, что может случиться с человеком в его жизни. Оно так скоротечно, так мимолетно. Многие не придают этому событию никакого значения, однако именно оно кардинально меняет всю вашу жизнь. С возрастом нам только и остается, что вспоминать это ощущение невесомости.
К счастью или к горю, но мне судьба даровала еще один шанс прикоснуться к сокровенному, и этот омут утягивал меня все глубже и глубже.
Бежали дни, недели, месяцы. Образ той, что помогла разбудить вулкан утраченных чувств, постепенно стирался из моей памяти. Меня это пугало. Меньше всего на свете мне хотелось забыть лицо Хлои. Забыть ее улыбку, запах ее волос, прикосновение ее рук. Но, увы, мы не властны над временем. Оно побеждает все. С какой легкостью и внезапностью эта девушка вошла в мою жизнь, точно так же она стала теряться в бесконечной череде серых будней.
После работы, по дороге домой, я все чаще стал развлекать себя историями собственного сочинения. Это был вымысел, но с долей реальности. Вернее сказать, это была реальность, завернутая в оболочку придуманных образов. Я стал копаться в своей памяти и вытаскивать наружу некоторые события моей биографии, сдабривая их долей сюрреализма, позаимствованного мной из картин Немого режиссера.
На киносеансы ходил редко. В курилке или во время обеда принимал посредственное участие в обсуждении тех или иных новинок андеграундного жанра. Однако мысль о том, что с момента выхода последней картины моего любимого режиссера прошло уж слишком много времени, меня удручала. А что, если он прекратил свою деятельность? А что, если ему больше нечего сказать? Такой непонятый обществом творец, у которого нет имени. А может быть, он, подобно дикому зверю, затаился в высокой траве, в ожидании сюжета, что потрясет этот мир? Да, в последнее хотелось верить больше всего.
В четверг я отправился в кинотеатр «Роден». Один. Мне внезапно захотелось внести небольшое разнообразие в затянувшуюся меланхолию дней. Билет не был куплен заранее. Не знаю, на что я рассчитывал, наверное, просто на удачу, однако она меня подвела.
У входа в кинотеатр была очередь. Шел мелкий дождь, и поэтому люди торопливо протискивались внутрь помещения, поспешно занимая свободные места. Тем не менее билетер был бдителен и мне пройти не удалось. Я остался стоять один, прячась под своим черным зонтом, с которого тонкими струйками стекала вода. Поправив очки и звучно высморкавшись в белый платок, который я всегда носил в кармане своего плаща, я закурил сигарету, попутно размышляя о том, как буду добираться домой в такую непогоду.
Она подошла со спины и произнесла:
— Огоньку не найдется?
Я сразу понял, это была Хлоя. Запах ее духов, смешиваясь с запахом дождя, становился еще прекраснее.
Обернулся. Она стояла рядом, в своем элегантном костюме, прячась под зонтом. Точно такая же, какой я ее запомнил. С тем же пучком волос, с той же непослушной челкой, в тех же туфлях на высоком каблуке. Я протянул ей спички, девушка воспользовалась ими и поблагодарила меня.
— Неудачный день? — спросила она снова.
— Теперь уже и не знаю, — робко промямлил я.
— Вы не попали на сеанс?
— К несчастью, да, — ответил я, а сам подумал: «Почему, собственно, к несчастью?».
— Бывает. Я тоже, как видите, не попала.
— Честно говоря, я оказался здесь случайно. Решил испытать удачу и купить билет на входе, но увы.
— Не поверите, я решила сделать точно так же.
Мы засмеялись. Ее улыбка блеснула, подобно разрезающему тьму лучу солнца. Задержалась на несколько секунд и медленно угасла. Я стоял перед ней, в нелепом поношенном плаще, старой шляпе и запотевших очках, пытаясь укрыться от непогоды под видавшим виды зонтом. Она стояла передо мной уверенная, стройная, изумительно прекрасная и в то же время робкая. Замерзла. Еще минута — и я произнес:
— Хотите выпить кофе?
Она опять улыбнулась и кивнула.
Мы отправились в ближайшее кафе. Там было мало посетителей. Расположились за столом, в самом дальнем углу зала, и пили кофе молча, согревая руки о чашку.
— Вы меня не помните? — Я решил нарушить молчание первым. — Мы встречались с вами в баре, неподалеку отсюда. Примерно с пару месяцев назад.
— Ой, простите, я была уверена, что ваше лицо мне знакомо, но вот никак не могла вспомнить, откуда. — Она стеснительно потупила взгляд. — Сейчас что-то такое припоминаю. Кажется, мы с вами танцевали, и вы куда-то поспешно удалились.
— Верно. Простите за этот глупый поступок. Я тогда слегка перебрал, мне нужен был свежий воздух.
— Я вас прекрасно понимаю. Такое иногда случается со всеми.
Хлоя сделала глоток из своей чашки, после чего достала две сигареты: одну для себя, другую протянула мне.
— Как вас зовут?
— Клаус, — ответил я и закурил.
— Очень приятно, Клаус. Меня зовут Хлоя.
— Да, я помню ваше имя.
— Чем занимаетесь? Где работаете?
— В одной бухгалтерской конторе, — ответил я. — По правде сказать, ничего интересного.
— Семья, дети?
Я замялся. Зачем она задала этот вопрос? Я был не готов вот так сразу раскрывать все карты. Но с другой стороны, почему нужно врать? Нас ничто не связывало, да и вряд ли что-либо свяжет.
— Жена, дочь, — выплюнул я и тут же попытался запить эти слова кофе.
— Славно. Очень рада это слышать.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
