точку.
— Вставай! — услышала я, словно раздался гром среди ясного неба.
Подняв глаза, увидела, что это чудовище взирает на меня с пренебрежением, с высоты своего внушительного роста. Этот взгляд меня так взбесил, что сделав очередную попытку подняться и в итоге не сумев, гневно воззрилась на него и прошипела:
— Ну не могу я!
Он, закатив глаза к небу, протянул руку, схватил меня за шиворот, как какую-то надоевшую собачонку, и понес на вытянутой руке в сторону большой витиеватой лестницы.
— Отпусти! — начала вырываться я, — немедленно! Да кто ты такой, вообще? Я приказываю тебе! — осмелев, прикрикнула.
Меня подняли выше, и нехило так встряхнули, будто тряпичную куклу, затем развернули к себе лицом и гневно прошипели:
— Приказываешь? — его надменные глаза зло прищурились, а губы растянулись в угрожающей усмешке, — мне? Высшему демону?
Откинув голову назад, он разразился раскатистым, жутковатым смехом, который эхом отозвался в огромном каменном зале. У меня мурашки поползли от этого пугающего звука. От страха, голова непроизвольно вжалась в плечи.
Опустив голову, он приблизил свое лицо, и, прикоснувшись своим носом к моему, прорычал:
— Ты рабыня! А рабыня не имеет права слова. Ты вещь, которая должна доставлять лишь удовольствие, и ничего не требовать взамен.
Что??? Рабыня? Да что вообще за хрень здесь происходит? Так Лиса, спокойно! Пусть этот верзила доставит уже меня куда-нибудь, а там я во всем разберусь…. По крайней мере постараюсь… Наверное… Может быть…Мамочкииии.
Громадина, перепрыгивая через две ступеньки, быстро оказался на втором этаже. Проходя по просторному коридору, на стенах которого я успела заметить огромные картины с какими-то чудищами в человеческом обличье, он, наконец, остановился возле массивных, двустворчатых дверей. Особо не напрягаясь, он пинком распахнул их, быстро прошагал к гигантского размера кровати, и просто швырнул меня на нее, как ненужную вещь.
Быстро повернувшись на спину, я уставилась ненавидящим взглядом на своего похитителя. Да! Похитителя! А кто же он?! Самый настоящий похититель. Только вот вряд ли он будет выкуп требовать….
— Сиди здесь! — пробасил он, и твердым шагом удалился из комнаты.
Проводив его уничтожающим взглядом, я встала с кровати и огляделась. Комната была не просто большой, она была необъятной. Роскошь и убранство этой опочивальни поражали. По углам стояли большие, мраморные, резные сундуки. Кровать представляла собой — здоровенный аэродром, с черным шелковым балдахином. Холодный, каменный пол устилал мягкий, винного цвета, ковер. Окна, в готическом стиле, занавешены тяжелыми парчовыми шторами с темно-красным узором. Справа от кровати располагалась дверь. Открыв ее, обнаружила громадную, каменную купель, возвышающуюся на небольшом постаменте. Пол из черного мрамора зеркалил свет свечей, стоящих на каменных полках.
Закончив осмотр апартаментов, я села на кровать и подтащив колени к подбородку, задумалась, как же меня угораздило попасть в такое дермище.
Мало того, что этот урод, меня насильно схватил и утащил непонятно куда, так еще и в рабыни записал… Ну ладно… насчет урода я погорячилась. Вспомнив его надменное, красивое лицо, невольно покраснела. Красив, черт! Вздохнув, признала, что есть, то есть: красив, статен, могуч! Но под красивой оболочкой, скрывается жестокий, властный, надменный, деспотичный зверь. Хрена с два ему, а не рабыня! Не на ту напал! Я заметалась по комнате, обдумывая то, как мне вернуться назад, домой. Подскочила к окну, распахнула шторы, и…. моя челюсть упала, ударившись о пол. Видимо домой будет попасть не так уж и легко. Мамочки! Где я?
Небо заволочено тяжелыми, свинцовыми тучами, сквозь которые еле-еле пробивается белая луна. До самого горизонта виднеются одни лишь высоченные, неприступные, остроконечные скалы. Глянув вниз, охнула, замок, а это точно он, располагался на головокружительной высоте, одной из таких вот скал. Где-то далеко внизу, плещется, вспыхивая время от времени, раскаленная лава.
Я шумно сглотнула слюну, медленно опустила штору и шаг за шагом отошла от окна.
Паника! Холодная, липкая, всепоглощающая паника, порализовала меня.
Где я?
Продолжая отступать от окна, вдруг впечатываюсь в стену. Теплую такую стену. Резко оборачиваюсь, и взгляд упирается в широкую, мускулистую грудь. Задрав голову, вижу ухмыляющийся взгляд бело-стальных глаз.
— Понравился вид? — издевательским тоном спросил демон.
И всё! Меня прорвало. Страх, ужас, неверие, неизвестность дали о себе знать. Мои губы задрожали, глаза медленно наполнились слезами, сердце казалось, бьет где-то в горле. Тихий, протяжный, сдавленный стон, и я падаю к ногам этого чудища, закрыв лицо руками. Мое тело рвалось на части и сотрясалось от безудержных рыданий. Горло саднило, от невысказанных обид и боли. За что? Почему я?
Я почувствовала, как меня резко поднимают, доносят на руках до кровати, и не бросают как раньше, а аккуратно кладут. Я все еще сотрясаюсь от рыданий, когда моей щеки касается его теплая ладонь, а пальцы начинают вытирать слезы. Открыв глаза, замутненные от слез, я всматриваюсь в лицо своего мучителя. Он смотрел на меня немигающим, изучающим взглядом. Его глаза опустились на мои мокрые от слез губы, и я увидела, как его зрачки медленно расширились, прямо как при нашей первой встрече. Он облизнулся, подобно волку, заводящего ягненка. Потом вновь перевел потяжелевший взгляд мне в глаза, и, подняв белую бровь произнес:
— Твои слезы тебе не помогут, человечка! Теперь ты в моем мире. Ты рабыня, я выбрал тебя. И свои скверные эмоции впредь держи при себе!
Сказав это, он выпрямился во весь свой рост и посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.
— Я никогда не буду твоей рабыней! — выплюнула ему в лицо я, — я лучше сдохну.
Он отшатнулся от меня, будто я со всего маху врезала ему по физиономии. Нахмурился, а спустя мгновение вдруг улыбнулся своей демонической, плотоядной улыбкой:
— Ну, это мы еще посмотрим!
И вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Я схватила подушку и со звериным рыком, швырнула ее в дверь.
— Ненавижу! — прошипела я в тишину.
4
КАЙ.
Эти похотливые, мелкие сучки, посмевшие так дерзко вызвать меня, сами того не ведая, оказали мне невероятную услугу. Наказав их, и уже собираясь уходить, я вдруг почувствовал ее. Не увидел, не услышал, а почувствовал. Это было очень странно, словно я ощутил частичку чего-то очень близкого и … родного что ли.
Тряхнул головой, отгоняя от себя этот бред. Все до невероятности просто: девчонка единственная девственница, которая находилась тогда в комнате, и именно поэтому я ощутил ее.
Ммммм…
Ее пьянящий запах… Такой медовый, сладкий, вкусный… Представив, как сжимаю ее полную грудь в своих руках, а затем перекатываю сосок меж пальцев, я облизнулся.
Скоро, девочка. Уже совсем скоро!
Сев в
