Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
затем водружая поверх получившейся горки располовиненные клубничины, чтобы обращать внимание на то, чем мы заняты. Но Том все равно отстраняется и шумно выдыхает.
– О боже, и что вы со мной творите, миссис Хард-касл… – Он смеется над своей обычной шуткой[5], отчего в уголках его пронзительно-синих глаз собираются морщинки. – Хочешь отправить меня на работу в таком состоянии? – добавляет Том, хватая меня за руку и прижимая ее к своей ширинке. – По-моему, тебе стоит закончить начатое. Что мне теперь с этим делать?
Смеюсь.
– Веди себя прилично! Как-нибудь переживешь. – Собираюсь отдернуть руку, но Том крепко удерживает ее на том же месте еще секунду-другую.
– Да уж… Похоже, больше ничего не остается. Ладно, мне пора бежать. Можем продолжить с того же места, когда я вернусь домой.
И он уходит, оставив меня слегка запыхавшейся стоять все в той же позе – спиной к кухонной стойке. Поппи тянется к планшету Тома, который он оставил посреди стола.
– Посмотрим «Сибибис»?[6] – спрашивает она, уже нацелившись на планшет.
– Ой, погоди! – Хватаю мокрую тряпку и наскоро протираю ей руки. – Думаешь, папе понравятся отпечатки липких пальчиков на экране?
По правде сказать, папе не понравилось бы, что она вообще его трогает. Он бережет свой планшет как зеницу ока, но эта штуковина настолько удобна, когда надо чем-то развлечь Поппи, что я тоже частенько им пользуюсь, когда Тома нет поблизости. Передаю ей планшет, пока занимаюсь кое-какими своими делами. Чуть больше чем через час Поппи уже одета, ее рюкзачок с эмблемой детского телешоу «Волшебный сад» собран, и она терпеливо ждет у входной двери, пока я не соберу свои вещи. Вихляется из стороны в сторону, напевая про себя что-то, чего я не могу разобрать. Ну и на здоровье. Поппи не очень любит ходить в садик, но стоит ей там оказаться, как все уже в порядке. С остальными детишками в группе у нее не особо-то теплые отношения – по крайней мере, она вроде как никогда не упоминала кого-то по имени. По-моему, тут дочка пошла в меня в том же возрасте – трудно проникнуться к кому-то доверием. Наверное, и мне до сих пор трудно. Хватаю со столика в прихожей ключи и стопку самодельных афишек.
– Ой, погоди секундочку! Куда ты положила папин планшет, лапочка? – Обвожу взглядом прихожую, потом быстро заглядываю в кухню, но нигде его не вижу.
– Э-э… Я положила его в… э-э… – Поппи пожимает плечиками.
– Неважно, потом найду. – У меня уже нет времени для поисков. – Ладненько, моя маленькая Поппи-поппет[7], пошли!
Когда выходим из дома, беру ее за руку.
– Какие красивые, правда, мамочка? – говорит она, показывая на цветы в саду свободной рукой. Не готова сказать, как они называются, но Поппи права – они и правду красивые: красные, синие, нежно-розовые… Вьюнки с белыми цветочками обрамляют входную дверь, придавая ей домашний и приветливый вид. Как раз это и привлекло нас в этом большом коттедже, когда мы решили переехать в Лоуэр-Тью из Лондона. Он сразу нам приглянулся. Увидев его соломенную, как на открытке, крышу и ярко-красные кирпичные стены, мы влюбились в него почти с такой же быстротой, как в свое время друг в друга.
Я первой положила глаз на Тома в баре «Сэйджер плас Уайлд» в Бетнал-Грин, в вечер своего двадцатипятилетия. Сразу ощутила проскочившую между нами искру энергии, когда он пробирался между сидящих на уличной террасе людей, чтобы оказаться возле моего столика. И еще одну – уверенности в себе, когда Том, не обращая внимания на моих приятелей и приятельниц, разговаривал только со мной, держа меня за руку и целуя ее. Такая же искра проскочила, и когда мы увидели этот коттедж. Ее просто не могло не быть.
Я верю в такие искры.
– И правда замечательные, Поппи, – говорю я, вновь возвращаясь к действительности. – Надо мне будет в конце концов выяснить, как они называются.
«Всего-то два года прошло», – добавляю я про себя. Два года – с точностью практически до дня – с тех пор, как мы сюда переехали, и совсем скоро после этого я и открыла свое гончарное кафе – мечта, об исполнении которой и помыслить не могла, когда работала консультантом по отбору персонала в самом сердце Лондона. Просто не могу поверить, насколько удачно все срослось и что теперь мы можем жить такой жизнью. Практически идеальной жизнью.
Но всегда есть и нечто большее, верно? То, к чему стоит стремиться. Идеал – это состояние, которое всегда как минимум на шаг впереди того, в котором ты уже пребываешь. Завершенность, которая вряд ли хоть когда-то достижима. Полной безупречности редко когда удается достичь.
* * *
– Доброе утро, Люси! – кричу я, через полчаса входя в свое заведение под названием «Поппиз плейс». Вообще-то мне хотелось назвать его «Поппиз поттери[8] плейс», но Том сказал, что такая аллитерация с кучей «п» – это уже перебор.
Слышу приглушенное расстоянием ответное пожелание доброго утра откуда-то из глубины помещения. Люси, должно быть, достает из муфельной печи уже остывшие поделки после вчерашнего сеанса раскрашивания.
Сбросив свое барахло в подсобке, я достаю одну из афишек, которые заготовила дома, и пришпиливаю к доске для объявлений. Чувствую приятное возбуждение оттого, что вновь открываю в здешних краях книжный клуб, хотя нервишки все равно пошаливают. У меня нет окончательной уверенности, как пойдет дело – не хочу, чтобы люди подумали, будто я пытаюсь по-быстрому влезть в тапки Камиллы. При мысли о ней по спине пробегает холодок. Впрочем, уже почти год прошел – я тактично выждала положенное приличиями время после того, как ее не стало, разве не так? Она была так популярна в нашем деревенском сообществе, особенно среди мамаш, и кое-кто вполне может счесть мои попытки наложить лапы на ее детище неподобающими. Последствия ее неожиданной смерти по-прежнему витают в воздухе – деревенские все так и не могут до конца оправиться от потрясения, поскольку без матери остался двухлетний ребенок. Маленькой Джесс сейчас уже почти три, примерно столько же, сколько моей Поппи, а я даже и помыслить не могу, чтобы оставить ее – от одной только мысли об этом разрывается сердце. Муж Камиллы, Адам, должно быть, невероятно страдал. А наверняка и до сих пор страдает.
Мотаю головой – не хочу еще раз прокручивать в голове эту трагедию.
– Все у нас на мази? – Голос Люси заставляет меня вздрогнуть. Резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на нее – уже облаченную в фартук и готовую к открытию.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
