Гравийная дорога перешла в асфальтобетон у аллеи Хогана, как раз возле имитации городского квартала, используемого для тренировок ФБР, управлением по борьбе с наркотиками, оперативным соединением ОВМС НАТО и другими службами. Пришлось сделать большой крюк влево, чтобы обойти это место подальше. Мне вовсе не улыбалось оказаться на пути курсантов в самый разгар тренировки по спасению заложников. Затем я свернула направо к Гувер-роуд и пошла вниз по холму к ближайшему серо-коричневому бетонному комплексу с вздымающимися к небу с самых высоких зданий антеннами, похожими на молодые побеги в старой изгороди. Миновав небольшую парковку учебного центра судебно-медицинских исследований, я позвонила в дверь погрузочной платформы.
Боковая створка отъехала, и в образовавшуюся щель высунулся мужчина. Несмотря на молодость, он уже был совершенно лыс, и казалось, что таким он и родился.
– Решили сегодня пораньше закончить?
– Нет. Мне надо позвонить в лабораторию.
– Можете воспользоваться телефоном в моем кабинете.
– Спасибо, Крейг. Много времени это не займет. – Хотелось бы, чтобы это оказалось правдой.
– Я проверяю оборудование, так что не торопитесь.
Академию часто сравнивают с клеткой для хомячков, потому что расположенные на территории здания соединяются между собой самым настоящим лабиринтом всевозможных туннелей и коридоров. Но верхние этажи не идут ни в какое сравнение с той путаницей, что царит внизу.
Мы с трудом пробирались через комнаты, заваленные деревянными ящиками, картонными коробками, древними компьютерными мониторами и металлическими контейнерами для оборудования. Сначала по одному проходу, потом еще по двум коридорам пока не оказались, наконец, в кабинете Крейга. Здесь едва хватило места для стола, кресла, шкафа с документами и книжной полки. Крейг Бичем – сотрудник Национального аналитического центра насильственных преступлений, НАЦНП, одного из ведущих подразделений приписанной к ФБР ГОРЧС, группы оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации. Некоторое время центр назывался отделом похищений и серийных убийств, ОПСУ, но недавно было принято решение вернуться к прежнему названию. И так как подготовка специалистов по восстановлению улик является одной из функций НАЦНП, именно это подразделение организовывает ежегодный курс. Когда имеешь дело с ФБР, и не так натаскаешься в алфавите. Крейг сгреб папки со стола и взгромоздил их на шкаф.
– Тут особо не развернешься, но так вы хотя бы сможете записывать. Дверь закрыть?
– Да нет, спасибо. Меня все устраивает. Мой хозяин кивнул и скрылся в коридоре.
– Здравствуйте, Темперанс. – На всем белом свете только Ламанш и священник, окрестивший меня, обращались ко мне полным именем. Все остальные звали меня Темпе. – Comment са va?[2]
Я ответила, что у меня все нормально.
– Спасибо, что так быстро перезвонили. Боюсь, у нас тут сложилось скверное положение, и скорее всего мне понадобится ваша помощь.
– Qui? – переспросила я. Скверное? Склонности к преувеличениям за Ламаншем не числилось.
– Les motards. Еще два трупа.
Les motards. Байкеры. Вот уже больше десяти лет конкурирующие гангстерские мотоциклетные группировки вели скрытую войну за контроль над торговлей наркотиками в Квебеке. Мне приходилось работать над несколькими делами, связанными с мотоциклистами. Две жертвы – их сначала застрелили, а потом сожгли до неузнаваемости.
– Qui? – повторила я.
– Вот что удалось выяснить полиции на настоящий момент, вчера вечером трое из «Дикарей» подъехали к мотоклубу «Гадюк» с мощной бомбой кустарного производства. Парень, дежуривший у камер слежения, заметил, как к главному входу приближается парочка подозрительных лиц, несущих большой сверток. Он выстрелил, и бомба взорвалась. – Ламанш замолчал. – Водитель сейчас находится в больнице, его состояние критическое. Что касается двух других, от них остались только кусочки, четыре килограмма на двоих. Да уж!
– Темперанс, я пытался связаться с констеблем Мартином Куикуотером. Он сейчас тоже в Квонтико, но его нет на месте, он весь день провел на конференции.
– Куикуотер? – Быстрая Вода. Весьма необычное имя для жителя Квебека.
– Он индеец. По-моему, уроженец племени кри.
– Он из «росомах»?
Оперативное управление «Росомаха» – специальная оперативно-тактическая группа, созданная для расследования криминальной деятельности бандитских мотоциклетных группировок в провинции.
– Да.
– Что делать мне?
– Пожалуйста, расскажите констеблю Мартину Куикуотеру то, что я вам только что сообщил, и попросите его связаться со мной. Потом вам следует приехать сюда как можно быстрее. Может статься, у нас возникнут трудности с идентификацией.
– Им уже удалось восстановить пальцы или остатки зубов?
– Нет. И мало вероятности, что удастся.
– Анализ ДНК?
– И с этим тоже могут возникнуть трудности. Тут есть еще ряд обстоятельств, о которых я бы предпочел не распространяться по телефону. Как думаете, у вас получится вернуться раньше, чем планировали?
Как правило, я заканчивала весенний триместр в университете Северной Каролины в Шарлотте как раз перед началом тренинга в академии ФБР. И теперь мне оставалось только принять экзамены. После них я собиралась сначала заехать в гости к друзьям в Вашингтон, а потом на время летних каникул лететь в Монреаль. Но теперь встречу с друзьями придется отложить.
– Я буду на месте завтра.
– Merci. – Затем он продолжил, четко проговаривая французские слова в свойственной ему манере. В звучном, низком голосе Ламанша чувствовался налет то ли печали, то ли усталости.
– Обстановка напряженная. «Дикари», несомненно, захотят отомстить. И тогда «Гадюки» прольют еще реки крови. – Я услышала, как он набрал в легкие побольше воздуха, потом медленно выдохнул. – Думаю, конфликт перерастет в самую настоящую войну, и тогда могут погибнуть невинные люди.
Мы разъединились. Я позвонила в авиакомпанию «Ю-Эс эй-руэйз» и заказала билет на утренний рейс. Я как раз клала трубку, когда в дверном проеме появился Крейг Бичем. На вопрос о Куикуотере он озадаченно поднял брови.
– Констебль?
– Он из КККП. Королевской канадской конной полиции. Или ККЧК, если вы предпочитаете французский. Коннополицейские королевские части Канады.
– Гм.
Крейг набрал какой-то номер и осведомился о местопребывании констебля. Выслушав ответ, размашисто записал что-то и повесил трубку.
– Ваш парень сейчас на конференции о серьезных правонарушениях в одном из конференц-залов тут внизу. – Он дал мне бумажку с номером зала, потом объяснил, как туда добраться. – Просто войдите туда и займите место. Скорее всего, часа в три они сделают перерыв.
