могу, по этому пересиливая себя, спросила, ведь я должна узнать. — В каком она сейчас состоянии?
— Почти здорова. Не переживай, скоро ты научишься видеть. Но, что у неё за странный наряд? Совершенно не смотрится с её волосами. — Раздражённо, но с доброй ноткой заметил куратор.
Он создал в руке маленькую золото-зелёную капельку и направил её к Камелии.
— Надо избавиться от этого вида.
Мне нравятся его способности, он может преображать вещи, во что-то прекрасное.
Камелия замерла, капелька достигла цели, и вся "пацанская" одежда преобразилась. Ботинки на шнуровке начали растворяться, а на их месте появились золотые ажурные лёгкие сапожки, которые плотно прилегали к ногам, но открывая для приятного ветра. Джинсы преобразовались в длинную глубоко-синюю ажурную юбку, с белоснежным и лёгким подъёмником, шлейф которого свободно поднимался на ветру. Майка преобразовалась в такой же лёгкий ажур, но цвет от глубоко-синей юбки переходит в огненно-красную майку к плечам. А по рукам от локтей до кисти завились золотые лозы.
— Ого! — воскликнул Кильмер удивлённо. Я снова перевела взгляд на девушку. И восторженно замерла. Наконец это случилось.
Неожиданно волосы и руки сестры вспыхнули сначала синим, а затем красным пламенем, разнося по воздуху огненных бабочек и синие искры. Звери и насекомые испугавшись этого явления разбежались кто куда, но сестра только рассмеялась. Она закружилась, создавая огненный вихрь вокруг себя, но всего на мгновение. А после огонь потух, её волосы остались у корней сине-голубые, переходящие в красно-оранжевый огненный цвет.
— Чём выше температура пламени и смотря какой элемент горит, тем сильнее заметна разница цвета. Там, где самое пекло, там у нее пламя тёмного цвета, от этого цвета расходится красный, оранжевый, розовый, жёлтый, белый. А между ними множество оттенков, которые горят, когда она выбирает какой-то ярко выраженный химический компонент и сжигает его. В нашем теле много разных компонентов, которые быстро восстанавливаются, по этому она может так кардинально менять цвета. Мощь её силы измеряется по количеству оттенков пламени и волос. Чем больше цветов, тем лучше она контролирует пламя.
— Завораживает, правда?
— Да. — согласилась я с куратором, пусть и сказал одну фразу несколько раз… Ведь о свойствах огня я знаю не хуже него. В детстве эти знания не раз спасали мне жизнь, так как злить сестру я любила. — Она ведь и не такое умеет.
— Верно.
Сестра подошла к нам.
— Кильмер, ты снова здесь. — Она улыбнулась и почтительно кивнула головой. — Спасибо за наряд. Ты как всегда знаешь, чем меня порадовать.
Мы зашли в академию, я шла рядом с сестрой. Она стала гораздо женственней с последнего ухода, волосы стали длиннее, уже достают последнего позвонка. Она вытянулась ростом, стала крепче, наверное, на Земле ходила в спортзал. Черты лица на столько стали приятными, что глаза застывают. Нет, в принципе нет не красивых людей, а в Сиферии (где мы сейчас и находимся) все очень красивые, но моя сестра необычная, из-за чего взгляд на ней застывает. Наверное, это свойства пламени, кем она является.
Сегодня у всех выходной, по этому в коридорах никого не было. Мы поднялись на третий этаж, где медики осматривали Макса.
Его самочувствие хорошо, он мирно спит. Поэтому мы не стали задерживаться. Камелия и Кильмер отправились решать насущные вопросы, а меня оставили приглядывать за ним.
Фейри Мелия.
— Давно Риан уехал?
— Кто? — Кильмер не понимающе посмотрел на меня. Мы даже остановились.
— Дариан. — Развела я руками. А у друга брови взлетели вверх.
— Мелия, пребывание на Земле не идёт на пользу Вашему лексикону. — По-учительски заворчал друг. А я захихикала.
— Да ладно тебе. Долго выговаривать наши имена, но согласна, на Земле ужасный лексикон. Но когда я начала разговаривать как меня научили, дети практически меня не понимали. У них сейчас такие слова странные есть!
И дальше я рассказывала обо всех изменениях на Земле, о странных и не приятных, о хороших и практичных. А про лексикон рассказала, как стали смешиваться языки в народах. Ведь новый век, новые отношения между молодежью разных стран. А их стремление учить новые языки вносят изменения в повседневную речь.
Потом Киль рассказал обо всем что произошло за эти три года. Как студенты пару раз чуть не оставили академию без кухни, спортивного поля, без зала для экспериментов и даже медпункт пострадал.
Никто из людей или существ не пострадал, конечно кроме самих виновников, а залы и все повреждения отстроили или заменили.
Он показал мне мою новую комнату, показал новые постройки и какие-либо важные изменения в нашем здании. Так же у меня появился личный кабинет, но его мне обещали показать завтра. Ещё мы обсудили предстоящий бал, я смогла удивить друга своим желанием присутствовать на нем, а он удивил меня тем, что скоро женится (правда умолчал на ком). Он ждал моего возвращения, а теперь может спокойно строить планы на дальнейшую жизнь и представить меня своей невесте.
Так мы с Кильмером провели весь день.
Когда солнце начало садиться, Киль проводил меня до комнаты, показал что и как работает и ушёл по каким-то важным делам.
Мои покои были восхитительны! Гостиная была в шоколадно-кофейных тонах, с круглым балконом, который выходит на задний двор академии. Хотя и не заметила бы его, если бы Киль не показал. Большие шторы темно-коричневого цвета, с молочного цвета тюлью, закрыли вид. А когда раздвинула плотную ткань, вся комната преобразилась в цветах. А ведь я очень люблю, когда цвета меняются, не важно где и на чем.
Моя спальная комната была такая же большая, но в красных, огненно — оранжевых, кремовых и чёрных цветах!
Черный пол (что-то на подобии ламината), из чёрного дерева письменный небольшой стол, по левой стороне над столом висят маленькие квадратные полочки. Чёрный шкаф для вещей, а в дверях встроены зеркала в полный рост, с оранжевым рамами. А так же чёрный каркас большущей круглой кровати!
На кровати кремовый матрас, красные (почти винного цвета) подушки и одеяло, а ещё есть мелкие оранжевые подушки. Кремовые шторы прикреплены на чёрные крупные кольца к темной гардине.
Стены кремового цвета, хотя я так понимаю и они могут менять цвет.
«Комната хамелеон.» — Пояснил Кильмер.
— Много трудов, но это оказалось реальным. На даже.. — Восхищалась, пока исследовала спальню.
Ванная комната (Слава Богу!) оказалась не большой. Чёрно-бежевый кафель на полу, красно-бежевая плитка на стенах. Белая ванна с рисунками будто серый туман окутал её пространство, такая же раковина, несколько полочек для полотенец (тоже белые)
