– Пока он отдыхает, – продолжил Асаад, – мы с вами можем завершить дела.
Султан хлопнул в ладоши. Адаир торопливо подошел, держа в руках ручку и стопку документов, которые Кэм сразу узнал.
– Нужна лишь ваша подпись, мистер Найт. Так что не будете ли вы так любезны?..
Вот оно что! Вот почему посланник отца был мертв – и почему Кэм все еще жив. Асааду нужна была его подпись.
– Конечно, – сказал Кэм спокойно. – Но сначала я хотел бы немного отдохнуть. Путь был неблизкий.
– Подписать документы несложно.
– Вы правы… Вот почему это, конечно же, может подождать до завтра.
Глаза Асаада сузились, но голос его по-прежнему звучал любезно.
– В таком случае позвольте мне помочь вам снять стресс от перелета. Я устрою небольшой праздник в вашу честь.
Кэм склонил голову.
– Благодарю вас, ваше превосходительство. С превеликим удовольствием.
Вечер начался с обильного пиршества. Подносы с жареным мясом, восточными сладостями, выпечкой… И блюда с традиционными кушаньями, ингредиенты которых были очень специфическими.
При виде их Кэм почувствовал желудочный спазм. Но все же смог вежливо улыбнуться, отрицательно покачать головой, изображая отказ… и вдруг заметил, что над столом повисла тишина. Несколько дюжин вооруженных людей молча смотрели на него.
Султан поднял бровь.
– Это изысканный деликатес, мистер Найт… но мы поймем, если вы не готовы отведать его. Не все мужчины могут сравниться с мужчинами Баслаама.
После этих слов Кэм уже не мог отказаться.
Когда он проглотил последнюю ложку, в зале послышался шепот. Кэм улыбнулся султану. Асаад проиграл первый раунд, и ему это не понравилось.
Через некоторое время Асаад поинтересовался:
– Вы ездите верхом, мистер Найт?
– Немного, – скромно ответил Кэм.
Спрашивать коренного техасца, ездит ли он верхом, было все равно что спрашивать голубя, умеет ли тот летать.
Мгновение спустя они оказались на просторном внутреннем дворе, освещенном факелами. И, вскочив на полудиких пони, на бешеной скорости носились но утоптанному песку, играя в игру, в которой использовались толстые, как бейсбольные биты, палки, кожаный мяч и свисавшая с дерева веревка с петлей. Кэм понятия не имел, какие в этой игре правила, но он удержался на своей храпящей лошадке, увернулся от размахивающих палками игроков и точным ударом отправил мяч прямо сквозь петлю.
Люди султана одобрительно зашумели. Асаад побагровел и прикрикнул, требуя тишины.
– Вы достойный соперник, – обратился он к Кэ-му, явно не желая это признавать. – И я вознагражу вас.
Из темноты показались двое слуг. Они вели женщину.
Первое, что заметил Кэм, были ее связанные руки. Второе – то, что она была обнажена. Хотя нет…. Просто ее кожа была светло-золотистого оттенка, а то немногое, что было надето на ней, – лишь на тон темнее.
Расшитый золотом лиф поддерживал ее полную грудь; ремешок из того же материала был застегнут низко на плоском животе. Стройную талию украшала тонкая золотая цепочка с золотистыми лентами, колыхавшимися в такт каждому движению ее длинных ног. На этих ногах были золотистые босоножки на столь высокой шпильке, что их можно было признать смертельным оружием. На застежках висели крошечные колокольчики, которые тихонько позвякивали при каждом шаге. Спутанные длинные волосы редкого золотистого оттенка шелковой волной падали на лицо.
Султан щелкнул пальцами. Мужчины подтащили ее ближе. Когда они подошли почти вплотную, женщина подняла голову и посмотрела прямо на Кэма.
У него перехватило дыхание.
Широко расставленные глаза цвета моря в обрамлении длинных темных ресниц. Маленький прямой носик. Аккуратный подбородок и губы… Боже, какие губы! Они были просто созданы, чтобы делать вещи, о которых мечтали по ночам все мужчины.
Кэм почувствовал страшное возбуждение. У него так быстро и с такой силой возникла эрекция, что ему пришлось изменить позу, чтобы утихла боль.
– Ну что, мистер Найт? – спросил Асаад сладким голосом. – Вам нравится ваша награда?
Улыбаясь, султан шагнул к женщине, запустил руку в ее волосы и рывком откинул ей голову назад.
– Разве она не совершенство?
– Она… она очень красива.
– Да. Очень. И у нее неукротимый нрав. Восхитительное создание, не правда ли?
Кем она была? Женщиной из гарема? Но у нее связаны руки. Почему?
– Да, ваше превосходительство. – Кэм сделал паузу– Она находится под арестом?
Султан вздохнул.
– Да. Печально, не правда ли? Внешне она прекрасна, – Асаад провел рукой по шее женщины, по ее груди, сжав сначала один холмик плоти, а затем другой. Когда она попыталась отстраниться, его пальцы сомкнулись на ее запястье. – Но ее душа уродлива.
Кэм смотрел на мясистые пальцы султана, впившиеся в тело женщины.
– Трудно представить себе, чтобы женщина смогла сделать что-то, способное вызвать гнев у такого человека, как вы, ваше превосходительство, – сказал он, надеясь, что его грубая лесть сработает.
У него получилось. Хватка Асаада ослабла.
– Вы правы, мистер Найт. Я добрый человек. Великодушный. Но и у моего терпения есть пределы. Лейла совершила преступление и должна быть наказана.
Странное имя для обладательницы голубых глаз и золотистых волос.
– Полагаю, выдумаете, что она не отсюда.
Прямо в точку, мерзавец. Кэм лениво улыбнулся, словно все это его не слишком интересовало.
– Да, признаться, я задавал себе такой вопрос.
– Я купил ее, – сказал султан. – О, это не то, о чем вы подумали, уверяю вас!
Кэм кивнул. Он понял. Он уже бывал в этой части света. Такие женщины называли себя моделями, актрисами, танцовщицам, но, в сущности, это были шлюхи, которые доставались любому, кто был в состоянии заплатить достаточно.
Асаад меж тем продолжал:
– Я встретил ее на отдыхе в Каире. Она выступала в клубе. Я послал ей записку… вы сами прекрасно знаете, как это делается. И у Лейлы оказалось много талантов… Вот почему, когда пришло время возвращаться домой, я предложил ей поехать со мной. И она согласилась.
Кэм бросил еще один взгляд на женщину. Она стояла гордо выпрямившись, с безучастным видом вглядываясь в темноту.
– Несколько недель все шло хорошо. Она была изобретательна. Очень изобретательна. – Асаад глубоко вздохнул. – Но я от нее устал. Мужчине нужно разнообразие, не так ли?
– Не было ли проще отослать ее обратно в Египет, чем делать своей узницей, ваше превосходительство?
Султан расхохотался.
