— Короче, я готов простить вам долг полностью за одну интересную вещицу, которую хранит у себя один известный ювелир.
Тёмно-зелёная папка планирует на стол. Раскрывается на первой странице, явив мне фотографию изумительной диадемы.
— Что? — Я дёргаюсь, не веря своим ушам.
Перелистываю страницу, изумлённо всматриваясь в данные. Бегу глазами по строчкам: «Ярославцев Вадим Сергеевич». Выдыхаю, понимая, что всё это — не шутка.
— Надеюсь, вам известно это имя. В своём домашнем сейфе он прячет одну изумительную вещицу. Принесите мне её, и мы в расчёте.
Я продолжаю молча листать досье на знаменитого бизнесмена и владельца ювелирной фирмы. Касьянов сошёл с ума? Каким образом я должна обокрасть этого мецената?
— С чего вы взяли, что он хранит диадему дома? По-моему, это безрассудно и опасно.
— Будем считать его идиотом.
На лице Касьянова ползёт усмешка. Щёки розовеют от подобного предположения которое, судя по всему, ему очень льстит.
— Но как я это сделаю?
— Используйте все свои навыки, Мисс золотые пальчики. Единственное, что я могу для вас сделать — назначить дату, когда Ярославцева точно не будет в городе, чтобы он не смог вам помешать. Остальное — ваша забота.
Он упирается в меня взглядом. Барабанит пальцами по столу, с нетерпением ожидая ответа.
Я анализирую полученную информацию. Машинально перелистываю страницы, вглядываясь расфокусированным взглядом в расплывающиеся перед глазами буквы. Почти не дышу.
— Что будет, если у меня не получится?
Касьянов упирается ладонями в стол. Нависает надо мной как огромная скальная масса. Прожигает ненавидящим взглядом льдинистых глаз.
— Ведь вы понимаете, Виктория Юрьевна, что вы в моей власти? И я сделаю с вами всё, что захочу, если вы не выполните свою часть уговора.
Даёт переварить информацию. Добавляет уже со сталью в голосе, чтобы я наверняка не могла отказаться.
— А ещё у меня целый штат охраны. Тупоголовых парней, которые уж очень любят женское тело. И, будьте уверены, Виктория Юрьевна, они не будут с вами церемониться. У вас месяц на выполнение договора.
Глава 2
Виктория
С трудом отрываю голову от маленькой думки с рюшами, лежащей на старом продавленном диване. Нашариваю рукой свой старенький смартфон.
Высветившееся время на экране заставляет сердце пропустить удар.
— Ё — моё! Уже полночь!
Рывком сажусь на диване. Тру горячую щёку — отлежала. Упираюсь руками в маленькую думку, делаю несколько глубоких вдохов. Восстанавливаю сердечный ритм.
За окном льёт дождь как из ведра, жалобно стуча по подоконнику. Оставляет на грязном стекле причудливые разводы. Ветви дерева, растущего рядом с домом, жалобно царапают стекло, издавая ужасные, скрипящие звуки.
Как в фильме ужасов.
Начало сентября не задалось с погодой. Ни о каком бабьем лете мечтать уже не приходится.
Хотя я и не заметила, как пролетел этот последний месяц лета.
С тех пор, как мне пришлось заключить договор с Касьяновым, я перестала спать. Обдумывала каждый свой шаг на пути в пентхаус Ярославцева.
Выясняла его привычки и даже отыскала план квартиры, чтобы как следует подготовиться. На всякий случай подробно изучила его последние работы — вдруг попадётся то, что в последствии можно будет выгодно продать.
Отдохнуть мне удавалось лишь урывками. Тогда, когда мозг отключался от переизбытка информации.
Я морщусь, потирая затылок. Всё-таки, этот диван, стоящий в съёмной квартире, которую мне пришлось снять на месяц, давно пора выбросить на свалку. Прилечь даже на пять минут — опасно для спины. Но, отдыхать, всё же надо.
Вот и сейчас, устав после рабочего дня честного преподавателя музыки, я проспала целых два часа, вместо пары положенных мне минут.
Хорошо хоть Анна Ильинична, получившая вожделённый контракт с меценатом, согласившегося взять шефство над детским садом, наконец-то перестала меня мучить дополнительными сменами. Поверила в то, что у меня сейчас непростой период в жизни. Дала несколько выходных дней и слегка упростила расписание.
— Пора вставать. — Говорю осипшим ото сна голосом, подстёгивая своё сознание.
Шлёпаю босыми ногами на кухню. Устало растираю ладонями лицо, пробуждаясь ото сна. Дрожащими руками подношу стакан воды к губам. От переизбытка эмоций не знаю, куда себя деть.
Понемногу успокаиваюсь. Чувствую себя захмелевшей, хотя во рту не было ни грамма алкоголя. Спокойствие потихоньку накатывает на организм тихой волной.
То и дело смотрю на часы, висящие над столом. Понимаю, что уже нужно выходить, но одёргиваю себя. Тяну время, чтобы окончательно успокоиться. Нервозность в предстоящем деле — плохой спутник.
Для начала я должна подпитаться положительной энергией. Сделать звонок своим самым близким и любимым людям. Тем, которым я обязана поддержкой.
Сердце пропускает удар, а потом пускается вскачь, когда до уха доносятся протяжные гудки. С замиранием жду ответа. Понимаю, что уже поздно, но всё же…
— Алло?
— Ольга Владимировна, — шепчу, прислонив к уху телефон, — как там Артёмка?
Мой голос звучит хрипло. Стараюсь казаться спокойной. Не выдать своего нервного состояния перед важной операцией.
— Всё хорошо, Вика. Артём уже спит. Ты хотела пообщаться с ним?
— Нет-нет, спасибо.
Стараюсь дышать ровно, чтобы унять отчаянно бьющееся сердце. Эмоции душат. Подкатывают к горлу вязким комком.
Я быстро отключаюсь. Не нужно показывать матери моего мужа своё волнение. Она и так переживает, что невестка стала пропадать по ночам.
Наверное, подумала, что у меня кто-то появился.
Я вздохнула. Что ж, когда-нибудь, я всё расскажу свекрови, но сейчас, для их же с Артёмом блага, пусть остаются в неведении. Мой любимый четырёхлетний мужчина уже сладко спит, значит, мне не о чем беспокоиться.
Прохожу в ванную, откручивая проржавевшие барашки на допотопном кране. Плескаю себе на лицо прохладную воду, постепенно пробуждаясь ото сна. Приглаживаю влажными ладонями волосы. Собираю их в высокий «хвост».
Старое зеркало отражает мою перекошенную от нервов мордашку. Широко распахнутые глаза с красными от недосыпа белками. Мертвенно-бледную кожу.
Я до сих пор не верю, что снова возвращаюсь к своему прошлому. Ведь я уже давно забыла обо всём. Постаралась стереть из памяти, начав жизнь обычной среднестатистической женщины.
Я медленно выдыхаю. Закрываю кран, упираясь ладонями в раковину. Опускаю голову вниз.
