Повесть с бесконечным числом неизвестных объяснений
Бергсхамра
Девушка лежала на спине, на блестящей гранитной плитке перед шестиэтажным домом. Труп обнаружил в первом часу ночи таксист, который вышел из машины покурить. Сначала он принял тело за манекен. Слишком легкая для этого времени года одежда, тонкие, почти белые руки, ноги неестественно выгнуты.
Подойдя поближе, таксист увидел кровь.
Потом, к несчастью, пошел дождь, и бо́льшую часть крови смыло. Возможные следы, вроде отпечатков обуви, снять не удалось.
Была половина первого. На четвертом этаже некая мать-одиночка смотрела в окно своей кухни. Холодный голубой свет полицейских мигалок выдергивал из темноты деревья в роще напротив, проникал в квартиру. От вспышек оживали детские рисунки на холодильнике. Головоногие, как живые, прогуливались по дверце среди шишек и листьев, небрежно нарисованных акварелью.
Женщина потерла глаза, прогоняя сон. Кто лежит там, на земле, под пластиковым покрывалом, и что произошло? Мысль о том, что какой-нибудь из ее мальчишек может упасть с балкона или из окна и приземлиться на эти беспощадные камни, преследовала ее с первого же дня, как они сюда переехали.
Женщина задернула занавески и заглянула в детскую. Оба мирно спали, и она примостилась рядом с младшим. Засыпая, она отметила, что взволнованные голоса в квартире над ней затихли.
В час ночи полицейские взялись за работу всерьез. Возле сине-белой заградительной ленты стояла “скорая”, но оба медика сидели без дела.
Девушка мертва, они здесь не нужны.
Ирса Хельгадоттир, недавняя выпускница полицейской академии, еще никогда не видела мертвого человека. Она изо всех сил старалась быть полезной, но не могла избавиться от ощущения, что она зритель. Что она просто смотрит телевизор.
К ней подошел Шварц.
— Смотри и учись, — объявил он и указал на четырех криминалистов в синих пластиковых комбинезонах, среди которых была рослая темнокожая женщина.
— Эмилия похожа на баскетболистку из НБА, — заметил он. — Но в экспертизе ей нет равных.
— Ты имеешь в виду ЖНБА?
— Чего?
— Женскую баскетбольную лигу, — пояснила Ирса и тут же поняла, почему заспорила с коллегой. Может, узел у нее в желудке ослабнет от пары задиристых словечек.
Криминалисты как раз управились со своей первой задачей. Теперь к телу вел коридор шириной в два метра; вокруг тела тоже было пустое пространство. Так судебный медик сможет подойти к трупу, не оставив лишних следов.
Судмедэксперт, который держался поодаль, в компании бутерброда и термоса с кофе, наконец вышел из машины.
— Иво Андрич, патологоанатом, — сказал Шварц. — Эмилия баскетболистка, а вот Андрич больше по бейсболу.
Бейсболки плохо сочетаются с пластиковым капюшоном и маской. Но на патологоанатоме такая комбинация казалась весьма естественной.
Шварц дал разрешение на первичный осмотр погибшей; Андрич надел на бейсболку налобный фонарь и, осторожно переставляя ноги, двинулся к телу.
Время от времени он останавливался и осматривался; когда он вдруг вытянул руку, ладонью вверх, Ирса пришла в недоумение. Он что, подает знак? Нашел что-нибудь?
Андрич спустил маску на подбородок и улыбнулся Ирсе:
— Дождь кончился.
Узел в желудке немного ослаб.
Ирса взглянула на серое, стального оттенка, небо, прищурилась и на мгновение представила себе, что она где-то не здесь. Где-нибудь, где тепло. В месте простом и щедром.
Но она сейчас тут, и тут ее место.
Криминалисты начали с осмотра земли у самой ленты ограждения. Эта безрадостная работа могла занять несколько часов, а если бы нашлось что-нибудь интересное, то и дольше. Эмилия делала снимки; вспышка, словно стробоскоп, освещала людей с налобными фонариками, копошившихся в темноте.
— Вижу! — Один из криминалистов вдруг распрямился, указывая куда-то вниз.
Трещину, из которой проросла сантиметров на десять трава, и найденный предмет сфотографировали. Криминалист убрал находку в пластиковый пакет.
Даже на расстоянии было видно, что это “андроид”. Эмилия тут же понесла смартфон к машине экспертов.
Без четверти два патологоанатом добрался до трупа. Стоя под пластиковым тентом, он внимательно осмотрел тело, после чего достал маленький диктофон, поднес его ко рту и что-то неслышно проговорил. Через несколько минут он махнул рукой, разрешая другим приступить к осмотру.
Идя следом за Шварцем и двумя опытными сержантами, Ирса припоминала, чему ее учили в полицейской академии.
Искать не что-то ожидаемое, а то, что выбивается из общей картины. Вроде бы логично, но в то же время труднее всего.
Погибла неизвестная девушка.
Чья-то дочь, чья-то сестра, родная или двоюродная, лежит под пластиковым тентом совсем холодная. Объяснений пока нет.
Чей-то близкий человек, подруга, одноклассница, чья смерть — неясное предположение, она еще вне поля зрения следователей. Девушка, труп, жертва пока всего лишь повесть с бесконечным числом неизвестных объяснений.
Ирса медленно приблизилась к телу и оглядела девушку.
Лет четырнадцать-шестнадцать. Одета легко — красное платье без рукавов, словно собралась на вечеринку или, наоборот, откуда-то возвращалась. Девушка одета легко; значит, вечеринка имела место где-то поблизости.
Простенькая цепочка с крестом, который запутался в темных кудрявых волосах. Кожа бледная, но девушка явно не шведка. Вероятно, откуда-нибудь с Ближнего Востока.
Правое предплечье торчит вверх, левое плечо как будто вдавилось. Голые руки и ноги словно выкрутили из суставов.
На куклу похоже, как сказал таксист оператору “SOS Alarm”.
Глаза уставились в пустоту.
Во взгляде застыл ужас.
Рот полуоткрыт, губы посинели, под носом запеклась кровь, которую даже дождь не сумел смыть.
Ну, с первым трупом разобралась, подумала Ирса.
Ничего особенного.
И все же Ирса знала, что увиденного ей не забыть.
Шварц присел возле трупа на корточки и обернулся к Андричу.
— Как думаешь, действовала спонтанно? Самоубийство? Отправить ее к Хуртигу?
Патологоанатом покачал головой.
— Мой совет — повременим. — Он перевел взгляд на шестиэтажный дом. — Но, конечно, положение тела относительно дома не исключает прыжка или, если на то пошло, падения с одного из верхних этажей. Повреждения свидетельствуют о том же.
