В коробочке был десяток ежей, сваренных из гвоздей среднего размера. Попадись такой на дороге и любой шине каюк.
На ровном участке бетонки Максим притормозил, выскочил к багажнику, извлек коробочку, мысленно поблагодарил шутника, вручившего ему эту безделушку и разложил на дороге все десять ежей.
Пока он возился погоня приблизилась. Уже набирая скорость в зеркало заднего вида Максим успел заметить как закрутило и отбросило в кювет первую машину. Вторая ударилась ей в крыло и вовсе перевернулась.
Максим понял, что теперь жить станет легче, жить станет веселее. Он даже попытался вспомнить мотивчик и пропеть песенку неприличных девочек: «Нас не догонишь… Нас не догонишь…»
В три часа ночи ему надоело петлять по лесным дорогам и элементарно захотелось спать.
Москва осталась далеко позади. Впереди редкие деревеньки, леса и Ока. Через нее вброд не переехать. А мосты лишь в крупных городах. Там-то его и ждут… С рассветом надо в каком-нибудь овраге бросить машину, купить у местных мужиков одежду… Купить одежду? А в барсетке у него только доллары. Местный народ, должно быть, не очень доверяет этим зеленым бумажкам…
«Девятка» резво скатилась с пригорка в березовую рощу… В предрассветный час Максим никак не ожидал встретить кого-нибудь на проселочной дороге. Да и за кустами он не мог их видеть.
В глубине рощи перегородив дорогу стояли две машины. Одна была довольно далеко, а та, что поближе, съехала с колеи и кособоко уткнулась капотом в заросли орешника. Перед ней лежал мужчина в белой рубашке, а трое других стояли рядом и методично били лежащего ногами.
Максим понял, что нарвался на легкую бандитскую разборку. Встревать в нее не хотелось, но тормозить и разворачиваться было уже поздно.
Вдавив поглубже педаль газа, Максим попытался проскочить… Не удалось!
Один из бандитов вскинул автомат и полоснул сначала по колесам, потом по лобовому стеклу. «Девятка» задергалась, соскользнула с дороги, два раза перевернулась и замерла, встав на свои собственные дырявые колеса.
Максим выполз из машины, но после кувырков по поляне не смог сразу встать на ноги. Тем более не мог бежать. А надо было бы!
От стоявшей у орешника машины отошел один из троих. Начало светать и Максим хорошо видел, что в руке бандита поблескивает ствол пистолета. «Хорошо, что не автомат. Им мог бы издалека добить. А тут подойдет почти вплотную и прицельно – контрольный в голову…»
Бандит шел вразвалочку, растягивая удовольствие. Он видел, что Максим жив, что он с ужасом смотрит на приближающуюся смерть, что лежит в странной позе с разбитой коленкой, с вывернутой правой рукой и с кровью на рубашке.
Бандит подошел очень близко. Поиграл пистолетом: сначала направил ствол Максиму в грудь, потом в нижнюю часть живота, вздохнул и начал прицеливаться в голову.
Больше медлить было нельзя. Резким ударом левой руки Максим выбил ствол, а правой рукой обхватил ноги противника. Рывок – и парень, хватая руками воздух, рухнул на спину. Затылок очень удачно впечатался в корявый березовый корень.
Бандит пришел в себя секунд через двадцать. За это время Максим стянул с него черную ветровку, рубашку, бейсболку… Когда парень начал приподниматься, Макс навел ствол, отвернулся и нажал спусковой крючок.
Все это происходило за разбитой «девяткой» и братки саму схватку видеть не могли… Выстрела же они ждали.
Максим в черной ветровке и американской кепочке вразвалочку приближался к месту, где двое били ногами лежачего. В промежутках они о чем-то спрашивали пленника. Кроме ярких ругательств основным значимым словом был вопрос: «Где?»
Приближаясь, Макс пониже натянул бейсболку… Первого удалось вырубить просто: он был абсолютно лысым и ничто не смягчало удар рукоятки пистолета… Второй же стоял в трех метрах и у него был автомат… Пришлось стрелять.
Максим Жуков был родом из очень приличной семьи. Все его предки, насколько он мог знать, были из той прослойки, которая именовалась интеллигенция. И, казалось, все они – учителя, юристы, врачи, художники – все они собрались вместе и гневно смотрят на своего непутевого потомка, на первого в их роду душегуба…
Лысый пошевелился, что-то замычал и даже попытался подняться. Это несколько приободрило Максима – одним трупом на его совести меньше… Не дожидаясь, пока его противнику вернется боевой дух, победитель рванул на груди рубаху, располосовал ее и связал невнятно матерящегося бандита.
Пока Макс занимался непривычным для себя делом, пошатываясь, встал тот, кого недавно избивали.
Спасенный был неопределенного возраста. Синяки на лице и всклоченные чуть седые волосы делали его похожим на вокзального бомжа. Одежда, особенно после долгого ползанья по болотистой лужайке, тоже соответствовала образу бездомного бродяги. Подходило все, кроме глаз и выражения лица.
Максим вспомнил фразу из знаменитого фильма: «У тебя же, Шарапов, десять классов на лбу написано!» Так вот у спасенного бомжа на лбу было не только десять классов. И даже не высшее образование. А минимум – аспирантура физмата.
Морщась, он ощупал свои ребра и удовлетворительно заметил:
– Все цело. Я так и думал… Убивать меня они не собирались. Им меня живого заказали…
Он вдруг резко повернулся к своей машине и, пошатываясь, поспешил к тому месту, где почти уткнувшись в лобовое стекло лежал на руле водитель. Пулевое отверстие в районе виска с очевидностью говорило, что пульс можно не прощупывать.
«Бомж» повернулся к подошедшему Максиму:
– Жаль парня… Простите, я вас даже не поблагодарил.
– Пустяки.
– Хорошенькие пустяки. Это профессионалы. Один троих стоит. Считайте, что вы одним махом девятерых уложили… А я и спасибо вам не сказал, и не представился… Иванов Иван Иванович.
Максим улыбнулся. Псевдоним был очень очевидным, из разряда: Иванов – Петров – Сидоров… И еще: бомж – Иванов, называя свое имя, шаркнул ножкой и наклонил голову. Ну, прямо как в пажеском корпусе или в английском королевском клубе.
– Меня зовут Максим. Честное слово!
– Верю… Только зря вы, Максим, тому типу автомат оставили. Хотя правая рука ему не подчиняется, но… Вот он и глаза открыл.
Максиму опять полегчало. Второй труп соскочил с его совести и предки уже смотрели на него не так сурово.
Автоматчик был ранен в плечо. Причем, навылет. Рана не простая, но далеко не смертельная. Только бы кровью не истек.
Пока возились с перевязкой, на поляне появился третий труп. Он шел с поднятыми руками и с прострелянным ухом. От удара затылком о березовый корень и от выстрела в упор он оказался в полном шоке. Ему бы в лес бежать, а он шел к тому, кто только что стрелял в него.
Максиму еще раз полегчало. Убийцей он не стал, а значит, не опозорил свой род потомственных интеллигентов… Предки Макса удовлетворенно переглянулись и спешно улетели назад в свои райские кущи, по пути обсуждая, что потомок их парень неплохой, но стрелок никудышный…
